Глава 5 (Часть 1)

Глава 5

Мама, видя, как мои оценки скачут то вверх, то вниз, словно акции на бирже, тоже начала беспокоиться. Она нашла мне престижные курсы, и мои летние каникулы начались в тряском автобусе.

Тогда же я увлеклась мангой, погрузившись в её фантастический мир и на время забыв о реальности.

Этот побег был недолгим. Вернувшись к реальной жизни, я снова почувствовала растерянность и тоску.

Пока однажды вечером не позвонил Чжоу Цзэюй:

— В последний вечер перед отъездом я договорился встретиться с Шан Шицзе. Мы прошли мимо спортивной площадки, где ты так часто гуляла, мимо стены, на которой мы когда-то написали наши имена, и в конце концов сели на трибуну, где ты любила сидеть. Она сказала, что ты очень хороший человек. Я ответил, что знаю это, что не могу тебя забыть и всё это время вспоминал о прошлом…

— Я так жалею, так жалею…

Он говорил бессвязно, словно пьяный, голос его дрожал.

По моей щеке скатилась слеза.

— А как же Лу Сяоли? — спросила я.

Он замолчал, не желая говорить о ней. Ему нечего было сказать.

И вот я, та, кого он обидел, всхлипывая, утешала его. Мы снова сошлись.

Он дважды приглашал меня на свидание. Первый раз мы встретились в книжном магазине. Он взял «Илиаду», а я — «1Q84» Мураками.

Он рассмеялся, глядя на корешок моей книги. Его смех был таким юношеским, глаза сощурились, словно полумесяцы. Я завороженно смотрела на него.

Нечаянно я опрокинула напиток и в суматохе поцарапала ногу.

Он подхватил меня. Это давно забытое прикосновение, его тепло, упругие мышцы под моей рукой…

Он хотел понести меня на спине, но я отказалась. Он поддерживал меня, пока мы шли к выходу из магазина. Его рука обнимала мою лодыжку, поглаживая, поглаживая…

Моё сердце затрепетало. Как бы мне хотелось остановить время в этот момент. Мне было бы достаточно и мгновения, чтобы оно стало вечностью.

Второй раз был на праздник Циси (китайский День святого Валентина). В тот день была встреча выпускников. Я опоздала. Он взял меня за руку и усадил рядом с собой. Потом мы пошли в бар. Со сцены лилась нежная мелодия, в зале мерцали огни, звенели бокалы… Меня напоили. Я выпила целую бутылку, бокал за бокалом.

У меня закружилась голова, в глазах помутнело.

— Мне пора домой, — сказала я.

Он тут же повёл меня к выходу. Как раз в этот момент собиралась уходить и Лу Сяоли. Её встречал парень.

Чжоу Цзэюй смотрел прямо перед собой. Они не обменялись ни словом. Им действительно не о чем было говорить.

Мы с Чжоу Цзэюем зашли в лифт. Он лукаво приподнял брови, уголки губ изогнулись в улыбке. Он развернул конфету и положил мне в рот. А в следующую секунду обхватил моё лицо ладонями и поцеловал.

Он целовал мои губы, его язык скользнул мне в рот, толкая конфету к нёбу, потом к щекам, кружась, играя, обследуя каждый уголок. Сладкий вкус разлился по всему рту.

Его язык забрал конфету обратно. Он смотрел на меня с лёгкой усмешкой, видя мой затуманенный взгляд, мою сияющую улыбку. Потом нежно поцеловал меня в лоб.

Этот поцелуй был похож на цветок лотоса, упавший в пруд.

В машине я прислонилась к его плечу, расслабленно откинувшись на заднем сиденье такси. Машина остановилась возле моего дома. Я вышла, шатаясь. Под деревом виднелась чья-то фигура. Она быстро подошла ко мне и влепила мне пощёчину.

Это была мама.

Она забрала мой телефон, пытаясь отрезать меня от него. Но корень проблемы был во мне. Я находила способы связаться с ним. Когда после начала учебного года мама немного расслабилась, я тайком вернула себе телефон.

Курсы тоже закончились. Я сказала маме, что в группе сто человек, учитель объясняет очень базовые вещи, и толку от таких занятий мало.

Она задумалась и решила найти мне репетитора по математике.

— Сюй Нянь набирает небольшую группу, всего семь человек, — сказала мне Ван Синьжань. — Хочешь присоединиться? Я могу поговорить с ним.

Я согласилась. С октября мы с Ван Синьжань по субботним вечерам стали ходить на занятия к Сюй Няню.

Мы называли эти занятия «натаскиванием», потому что спрос на репетиторов по математике, физике и химии всегда был огромным, и такие дополнительные уроки были обычным делом.

— Это первый раз, когда Сюй Нянь «натаскивает» учеников, — сказала Ван Синьжань. — У него скоро родится ребёнок, вот он и зарабатывает на детское питание.

Я удивилась. Я не знала, что Сюй Нянь женат.

— Да, — ответила она. — И его жена тоже учитель математики в нашей школе. Они вместе ещё с университета, идеальная пара. Они знают друг друга больше десяти лет, у них успешная карьера, они любят друг друга, как и раньше, и скоро у них родится малыш. Я им так завидую!

Я тоже прониклась её словами. Вот оно — держаться за руки и вместе состариться, найти свою половинку и никогда не расставаться.

Дом Сюй Няня находился недалеко от школы, меньше чем в пятистах метрах, в старом многоквартирном доме. Говорили, что это служебное жильё для учителей, квартира в хорошем районе, которую можно было купить по низкой цене.

Стены подъезда были обклеены объявлениями и исписаны номерами телефонов. Тусклая жёлтая лампочка под потолком еле светила. Перила заржавели и издавали резкий запах.

Но квартира Сюй Няня была совсем другой. В просторной квартире, больше ста квадратных метров, царил идеальный порядок.

Рядом с диваном стояла детская коляска, на которой лежала стопка детских вещей нежно-розового цвета. Уютно и мило. «Наверное, они ждут девочку», — подумала я.

Занятия проходили в маленькой, но светлой комнате. Посреди комнаты стоял длинный стол, за которым могли разместиться восемь человек. У стола с обеих сторон стояли передвижные доски. Сюй Нянь любил объяснять новый материал, стоя перед нами, а потом, сделав пару шагов, разворачивал доску и писал примеры. Сто двадцать минут урока были расписаны по минутам. Он объяснял всё чётко и понятно, и я узнала много нового.

Мой прогресс был очевиден. Видя, как аккуратно и грамотно я решаю задачи, Сюй Нянь не скупился на похвалы. Он говорил, что не ожидал от ученицы гуманитарного класса таких успехов в решении задач повышенной сложности, и что у меня, должно быть, очень хорошая база. Я скромно отмахнулась:

— Учитель, мои оценки всё ещё колеблются около 110 баллов. Смогу ли я когда-нибудь перешагнуть порог в 120?

— Конечно! — уверенно ответил Сюй Нянь. — Если будешь продолжать в том же духе, на ЕГЭ сможешь набрать и 130.

Я была в восторге. Сюй Нянь, как и говорила Ван Синьжань, был прекрасным учителем: талантливым, доброжелательным и мягким в общении. Благодаря своим молодым годам и энергичному стилю преподавания он каждый год получал награду «Лучший учитель».

А вот у Ван Синьжань дела шли не так хорошо. У неё была слабая база, к тому же из-за тренировок она часто пропускала уроки. Её тетради были исписаны разноцветными чернилами: красными, синими, фиолетовыми, зелёными… Пестро и немного рябило в глазах.

Но Сюй Нянь терпеливо объяснял ей базовые вещи снова и снова. После урока он сначала отвечал на вопросы других учеников, а потом занимался с Ван Синьжань индивидуально. Я обычно сидела рядом, решала задачи или делала домашнее задание, дожидаясь, пока она закончит.

Иногда я смотрела в окно. То небо было чистым и голубым, то серым и туманным. Иногда на горизонте пылали багровые закаты, иногда луна мерцала в небе, словно блики на воде.

Мне казалось, что индивидуальные занятия с Ван Синьжань становятся всё длиннее, но потом я поняла, что просто темнеет раньше. Пока Ван Синьжань понемногу подтягивала свои знания, пока я делала огромные успехи, пока ребёнок в животе жены Сюй Няня постепенно рос, незаметно наступила зима.

В квартире не было отопления, мои пальцы окоченели. Дрожащей рукой я написала «Решение». К счастью, это было последнее занятие. Жена Сюй Няня уже готовилась к родам, несколько дней назад она уехала к родителям. Теперь ему предстояло стать отцом, поэтому он объявил, что это последнее занятие, и пожелал нам удачи на экзаменах после каникул.

Как обычно, в комнате остались только я и Ван Синьжань. Ответив на мои вопросы, Сюй Нянь полностью сосредоточился на Ван Синьжань. Это была последняя суббота перед Новым годом. Незаметно стемнело. Мне стало скучно. Я достала телефон и пролистала список контактов. Лишь через несколько секунд я нашла имя Чжоу Цзэюя.

Последнее сообщение было от 26 ноября. Опять месяц молчания?

Я вздохнула про себя и хотела написать ему, как вдруг выскочило сообщение от Шан Шицзе.

— Я слышала, Чжоу Цзэюй ужинал с какой-то девушкой из своего класса. В «Народном торговом центре», на пятом этаже, в кафе «Старые друзья». Там, где мы с тобой ели.

У меня в голове стало пусто, дыхание перехватило. Пальцы забегали по экрану.

— Кто она? — спросила я. Ли? Ян? Или Ван? Кем она ему приходится?

— Ни та, ни другая, ни третья. Вэнь. Ты её не знаешь. Я тоже не знаю, какие у них отношения. Если хочешь, можешь сходить туда, они всё ещё там.

Стрелки часов приближались к половине девятого, а Сюй Нянь всё говорил и говорил, словно рассказал только половину того, что хотел. Я легонько толкнула Ван Синьжань в бок:

— Мне нужно кое-куда сходить. Я сегодня не буду тебя ждать. Возвращайся осторожно.

— Хорошо, — кивнула Ван Синьжань. Сюй Нянь встал и проводил меня до двери, помахав на прощание. Ван Синьжань стояла у него за спиной и беззвучно шевелила губами: «Пока-пока».

Когда я спустилась на десять пролётов вниз, дверь медленно закрылась. Тёплый свет из квартиры Сюй Няня исчез, и в подъезде снова стало темно и мрачно.

Я смотрела на эту дверь. Внезапно меня охватило странное предчувствие. Лестница казалась высокой и длинной, дверь — далёкой, словно отделяющей меня от другого мира.

Как одинокий платан в глубоком дворе, скованный осенней прохладой.

Но времени на раздумья не было. Я бросилась вниз по лестнице и чуть не упала. Беда не приходит одна.

Спотыкаясь, я добралась до площади перед «Народным торговым центром». После лёгких выходных и недавнего Рождества на улицах всё ещё было многолюдно. Люди сновали по ярко освещённым улицам. На витринах магазинов красовались снежинки.

Я ускорила шаг и, запутавшись в ногах, случайно врезалась в чью-то спину. Я хотела извиниться, но увидела, что это ростовая кукла Санта-Клауса, стоящая у входа в магазин. Он добродушно покачивался, держа в руках блестящий саксофон, из которого лились весёлые мелодии.