Глава 3 (Часть 1)

Глава 3

Раньше, во время учёбы, Хань Чэньюй никогда не страдала социофобией, потому что обстановка была относительно равной. Но попав в мир шоу-бизнеса с его строгой иерархией (разделением на три, шесть и девять рангов), она начала робеть.

Когда Чжоу Цзэшэнь сам попросил её добавить его в WeChat, она, не успев опомниться, машинально отсканировала его QR-код.

В поле для примечания, где нужно было указать своё имя, она рассеянно напечатала «Чжоу Цзэшэнь».

Получив запрос, Чжоу Цзэшэнь неторопливо показал ей свой телефон и, изогнув губы в улыбке, сказал: «Спасибо, что так хорошо запомнили моё имя». С этими словами он на её глазах принял запрос.

Хань Чэньюй, услышав это, смущённо пробормотала «простите» и быстро отправила ему своё имя в чат. Подняв голову, она сказала: «Директор Чжоу, пожалуйста, не забудьте о том, что вы мне обещали».

— Хорошо, — кивнул Чжоу Цзэшэнь и больше ничего не сказал. Выйдя из машины, он предложил ей пойти вместе на съёмочную площадку: — Пойдёмте вместе на площадку. Вам одной неудобно с таким количеством вещей. Я помогу отнести их в реквизиторскую, а позже отвезу вас в отель.

Хань Чэньюй вежливо отклонила его предложение: «Не стоит беспокоиться. Я ещё не готова встретиться со всеми. Дайте мне немного прийти в себя, сейчас голова немного кружится».

Улыбка Чжоу Цзэшэня придавала ему особое обаяние и интеллигентность: «Может, угостить вас чашечкой кофе? Здесь поблизости полно модных кофеен, где бывают знаменитости».

Хань Чэньюй покачала головой: «Я ещё хочу сделать несколько фотографий снаружи. Не буду отнимать ваше драгоценное время».

Ей не очень хотелось сближаться с Чжоу Цзэшэнем, ведь их ничего не связывало.

А раз так, она не хотела прикрываться его авторитетом, словно лиса, рядящаяся в тигриную шкуру.

Чжоу Цзэшэнь увидел, что она не собирается идти с ним, и, вероятно, понял, что дальнейшие расспросы будут невежливы. Он не стал настаивать, попрощался и спокойно удалился.

Хань Чэньюй вздохнула с облегчением и осталась стоять на месте, размышляя, что делать дальше.

По первоначальному плану, первым делом по приезде в Ханчжоу она должна была заселиться в отель, немного отдохнуть, и только после того, как пройдёт усталость от дороги, приступать к делам. Но из-за её собственной паники и возникшего недоразумения её по ошибке привезли прямо на съёмочную площадку.

Раз уж она уже здесь, ехать в отель, а потом возвращаться, казалось бессмысленным.

Поразмыслив, Хань Чэньюй решила связаться напрямую с человеком из съёмочной группы, который отвечал за неё, и набрала его номер.

Ей пришлось ждать его больше получаса. Он пришёл встречать её с большим опозданием, когда Хань Чэньюй уже успела замёрзнуть на холодном ветру.

Но он прибежал, тяжело дыша, так что Хань Чэньюй не стала ничего говорить.

— Учитель Чэнь Юй, простите, в группе слишком много дел, я только сейчас смог освободиться. Заставил вас долго ждать.

Хань Чэньюй спокойно приняла его извинения и искренне и вежливо ответила: «Ничего страшного, это я слишком внезапно изменила планы, нужно было предупредить вас заранее».

Мужчина улыбнулся и, указав правой рукой направление, сказал: «Пожалуйста, следуйте за мной в эту сторону. Я провожу вас на съёмочную площадку, там как раз сейчас идёт съёмка».

Тут его взгляд упал на её багаж, и он мимоходом похвалил: «Вы приехали прямо из аэропорта? Какая преданность делу! Давайте я помогу вам донести».

Хань Чэньюй не успела опомниться, как он уже взял её чемодан.

Ей ещё нужно было нести сумку с ноутбуком, так что помощь была кстати. Она с запозданием поблагодарила его.

Киностудия Хэндиань оправдывала свою славу. Здесь не только снималось множество съёмочных групп, но и постоянно толпились туристы, привлечённые её известностью.

К настоящему времени коммерческая модель была отлажена: для туристов были свои проходы, а у съёмочных групп — свои пропуска.

Человек, отвечавший за Хань Чэньюй, всё устроил и провёл её в съёмочную зону.

Как только она вошла, увиденное произвело на неё сильное впечатление.

Поразили её не величественные и грандиозные здания, а спешащие мимо бесчисленные актёры массовки.

Эти статисты были очень живыми, наглядно демонстрируя, что значит «у каждого своя судьба».

Известные звёзды были окружены плотным кольцом людей, в то время как эти актёры с пыльными лицами сидели у стены, обхватив колени, и отдыхали, положив голову на руки.

Хань Чэньюй тут же вспомнила строки: «За алыми воротами знати разлагаются вино и мясо, а на дорогах замерзают кости».

Но ей не стоило сочувствовать другим, ведь она и сама была всего лишь незначительной фигурой.

Сопровождающий надёжно разместил багаж Хань Чэньюй в реквизиторской под присмотром и повёл её к режиссёру.

Прибыв на площадку, Хань Чэньюй, естественно, первым делом должна была представиться режиссёру.

Режиссёра звали Лю Сыбо. Он не был знаменитым мэтром индустрии, но в прошлом году снял малобюджетный сериал, получивший признание критиков, что позволило всей его команде взлететь.

Чжоу Цзятан тогда говорила ей, что режиссёр Лю планирует сделать её IP главным хитом этого года. Однако, когда она получила список актёров, там не оказалось ни одной популярной звезды, способной привлечь внимание.

Главный актёр, Лян Хуайчэн, был очень популярен два года назад, у него была масса поклонниц. Но во время съёмок при выполнении трюка на тросах произошёл несчастный случай: он сломал руку и ногу. Исчезнув на два года, он вернулся в изменившийся мир шоу-бизнеса и упустил свой шанс на славу.

Главная героиня была новичком, получившим роль благодаря инвестициям, — в интернете о ней не было никакой информации.

Как бы то ни было, Хань Чэньюй сначала подошла поздороваться с режиссёром Лю Сыбо.

— Режиссёр Лю, здравствуйте. Рада знакомству, надеюсь на вашу поддержку, — сказала она, уважительно поклонившись.

Режиссёр, услышав её голос, оторвал взгляд от монитора, посмотрел на неё и с недоумением спросил: «Вы?..»

Хань Чэньюй думала, что режиссёр знает о её приезде, но, похоже, это было не так. Она поспешно представилась: «Я Хань Чэньюй, псевдоним Чэнь Юй, автор оригинального романа „Предначертанная любовь“».

Оригинальное название романа было «Нефритовая чаша» — это была её дебютная работа.

Когда она писала её, то не знала рыночных реалий и выбрала замысловатое название. Оно выглядело солидно, но в нём не было «крючка», который привлекал бы читателей так, как названия с изюминкой.

Произведение отличалось хорошим слогом, масштабной идеей, захватывающим сюжетом, сильными эмоциями и замкнутой сюжетной линией с двумя параллельными повествованиями, которая и сегодня смотрелась бы отлично.

К сожалению, название испортило всё дело, и сетевые показатели этой книги были худшими среди всех её работ.

Как только права были проданы, съёмочная группа, следуя рыночным тенденциям, сменила название.

Раз уж продано, это стало бизнесом.

Нужно было следовать местным обычаям, поэтому Хань Чэньюй, представляясь, назвала название сериала, а не оригинальное название книги.

Режиссёр протяжно сказал «О-о-о» и с широкой улыбкой произнёс: «Не ожидал, что вы так молоды, но у вас такая глубина мысли (такие холмы и долины в сердце). Написать такое замечательное произведение в восемнадцать лет — это невероятно».

Услышав похвалу, Хань Чэньюй скромно ответила: «Благодарю за комплимент, вы мне льстите. Я приехала на съёмки, чтобы поучиться у старших коллег. Если смогу хоть немного вдохновить вас, будет замечательно. Если нет, пожалуйста, не вините меня за то, что создаю неудобства».

Режиссёр замахал руками: «Что вы, что вы. Берите стул, садитесь рядом со мной и смотрите. Если почувствуете, что что-то не так, прямо кричите „Снято!“. После обеда поедим вместе, и за столом всё подробно обсудим».

Отказав Чжоу Цзэшэню, она исходила из личных соображений. Но к работе Хань Чэньюй относилась серьёзно и не стала увиливать, охотно согласившись: «Хорошо, я ещё ни разу не наблюдала за съёмками на площадке. Спасибо за предоставленную возможность смотреть с лучшего ракурса, я не буду стесняться».

— Не стесняйтесь, — сказал режиссёр, закинув ногу на ногу. Он так и не встал со своего места. Хотя на словах он выражал радушие, в глубине души он считал свой статус намного выше, чем у Хань Чэньюй, и полагал, что такого приёма достаточно.

Хань Чэньюй сама принесла себе стул.

Предложение кричать «Снято!» было всего лишь шуткой, брошенной вскользь, и Хань Чэньюй, конечно, не приняла его всерьёз. Но наблюдать за процессом у монитора было определённо новым и захватывающим опытом.

Однако вскоре Хань Чэньюй обнаружила, что реальность сильно отличается от её ожиданий.

Лян Хуайчэн не снимался почти два года, и его актёрское мастерство деградировало до такой степени, что требовало реабилитации. Чем больше он старался сыграть хорошо, тем более преувеличенными становились его мимика и жесты — типичное переигрывание.

У главной героини было мало актёрского опыта, и под его влиянием они оба сбились с пути, их совместные сцены выглядели неловко до абсурда.

Хань Чэньюй наблюдала за этим со стороны, и её лицо становилось всё мрачнее. Но посмотрев на режиссёра, она увидела, что он и не думал останавливать съёмку.

Именно в этот момент позади них раздался голос Чжоу Цзэшэня.

— Режиссёр Лю, можно немного замедлить темп съёмок? Как раз приехал автор оригинала, давайте проведём официальное совещание.

Неизвестно, когда пришёл Чжоу Цзэшэнь, до этого он не появлялся на площадке, но возник именно в этот критический момент — ни раньше, ни позже.

Хань Чэньюй обернулась и посмотрела на него. Ей показалось, что он излучает святое сияние.

Он был настоящим спасителем её любимого детища.

-

Учитывая статус Чжоу Цзэшэня, стоило ему заговорить, как остальные тут же подчинились.

Он выбрал место для совещания — соседнюю декорацию, изображавшую спальню главной героини.