Глава 4 (Часть 2)

На фотографии лапы Перчинки были связаны черными веревками, а глаза — завязаны черной лентой.

[Любимый Сатору: Если и дальше будешь меня игнорировать, я отдам Перчинку на вязку.]

Белоснежка от увиденного сжала кулаки.

— Что случилось? — Момои Сацуки заметила угрожающий вид подруги и обеспокоенно спросила.

— Сама посмотри, — Белоснежка протянула телефон Момои Сацуки, чтобы та поняла, насколько абсурдны ее предположения о том, что Годжо Сатору за ней ухаживает.

И действительно, посмотрев, Момои Сацуки сделала неописуемое выражение лица.

— Ну что, он подонок? — спросила Белоснежка.

— Нет, мне просто интересно, как ты его записала, Белоснежка, — Момои Сацуки показала экран телефона Белоснежке, и только тогда та заметила нелепое «Любимый Сатору».

— Нет, это не я его так записала! На самом деле, я его давно заблокировала, — Белоснежка сдулась, как проколотый шарик, голос ее поник.

Ей было совершенно не справиться с Годжо Сатору.

— То есть, это он сам сделал?

Белоснежка кивнула.

— Так вот как ухажеры проверяют телефоны?

Увидев, как у подруги загорелись глаза и она начала фанатеть от их «пары», Белоснежка наконец не выдержала и громко возразила: — Что? Разве это не извращение?

Она чуть не выругалась!

Алкоголь до добра не доводит!

Кто знает, что еще Годжо Сатору натворил с ее телефоном?

Белоснежка взяла телефон и проверила. Оказалось, что Годжо Сатору не только разблокировал себя в Line, но и восстановил свой номер в контактах и доступ к ее социальным сетям.

— Если так подумать, это и правда немного ненормально, — Момои Сацуки задумалась. Действительно, нормальный человек так бы не поступил.

Однако каждый раз, когда дело касалось семпая Белоснежки, она видела ее совсем другой, не такой, как обычно, поэтому ей даже хотелось, чтобы они были вместе.

Конечно, такое она не осмелилась бы сказать Белоснежке в лицо.

— Нет, не немного ненормально.

Белоснежка хотела снова его заблокировать, но, подумав, отказалась от этой идеи. Все равно он найдет способ себя разблокировать.

[Хозяйка Перчинки: Не смей обижать Перчинку, подонок-семпай!]

Ответ пришел мгновенно.

[Любимый Сатору: Я ее не обижаю, Перчинка — мой родной сынок.]

Следом в чате появилось изображение.

Белоснежка открыла его. Это было селфи Годжо Сатору, радостно улыбающегося и обнимающего Перчинку. М-м... если не обращать внимания на явное сопротивление во взгляде Перчинки.

[Хозяйка Перчинки: Завтра же верни мне Перчинку, иначе тебе конец!!!]

[Любимый Сатору: Тогда завтра едем вместе в Хаконе? Милашка.jpg]

Белоснежка отправила «Хорошо».

— Ты согласилась?

— Конечно, я его обманываю, — с совершенно естественным видом ответила Белоснежка. — С таким подонком, как он, мне совершенно не нужно держать слово.

— Э-э... А что, если он не попадется на уловку? — спросила Момои Сацуки.

— Не волнуйся, он просто безмозглая горилла.

Завтра, как только он принесет Перчинку, она схватит собачку и захлопнет перед ним дверь. Пусть бесится!

Момои Сацуки промолчала.

...

По скоростной трассе мчался черный автомобиль.

Внутри Годжо Сатору обнимал Перчинку с приторной улыбкой на лице.

Сидевший за рулем Идзичи Киётака почувствовал, как по спине пробежали мурашки.

Он не понимал, зачем господин Годжо взял собаку с собой на задание, да еще и смотрел на нее с таким счастливым выражением лица.

Хм, чем больше он думал, тем страннее все казалось.

— Идзичи, у тебя ко мне претензии?

Господин Годжо был в отличном настроении и решил помучить его. Идзичи Киётака готов был расплакаться. Желание избавиться от Годжо Сатору становилось все сильнее.

— Никаких претензий.

— Ладно, у меня хорошее настроение, не буду с тобой спорить.

Идзичи Киётака поспешно поблагодарил, хотя и не понимал, за что.

— Кстати, на завтра никаких заданий мне не назначай. Если я получу задание, я тебя убью!

Идзичи Киётака промолчал.

N-й день, когда хочется уволиться.

— В конце концов, Идзичи, тайно влюбленный в Сёко, не поймет сладости свиданий влюбленных, — Годжо Сатору обнимал Перчинку, нежно приглаживая шерстку на ее голове. — Перчинка — это плод нашей со Снежинкой любви.

Идзичи! Не смейся! Если засмеешься, господин Годжо тебя не пощадит! Лицо Идзичи Киётаки побагровело от сдерживаемого смеха, казалось, он вот-вот получит внутреннее повреждение.

— Идзичи, ты подхватил какую-то тяжелую болезнь?

Идзичи Киётака промолчал.

— У Перчинки такая длинная шерсть, — шерстка белой собачки в его руках никак не хотела укладываться красиво, как ни старайся. Через несколько мгновений Годжо Сатору это надоело. Он потрепал Перчинку по голове и сказал: — Ладно, завтра папочка не возьмет тебя в Хаконе.

— Идзичи, поручаю тебе задание, — Годжо Сатору отдавал приказы с совершенно естественным видом.

— Слушаю, господин Годжо, — Идзичи Киётака весь напрягся. Он не мог гарантировать, что завтра господину Годжо не назначат задание, а тут еще одно поручение.

— Завтра отвезешь Перчинку на груминг. Обязательно в самый дорогой салон.

Услышав это, Идзичи Киётака вздохнул с облегчением. К счастью, это было несложно.

На самом деле, господин Годжо иногда бывал довольно добрым.

— Если новая прическа Перчинки будет некрасивой, я выдеру все твои волосы, — пригрозил Годжо Сатору.

Идзичи Киётака промолчал.

Пожалуй, он все-таки уволится.

...

На следующий день.

Белоснежка встала приготовить завтрак, попутно представляя, как взбесится Годжо Сатору, и чем больше думала об этом, тем веселее ей становилось.

Телефонный звонок и звонок в дверь раздались почти одновременно. Белоснежка сбросила вызов и медленно пошла открывать дверь.

Годжо Сатору был одет в белую рубашку и черные брюки, на носу — маленькие темные очки. Выглядел он довольно привлекательно.

Однако, увидев наряд Белоснежки, Годжо Сатору преувеличенно воскликнул: — Снежинка, почему ты в пижаме? Нам же скоро ехать в Хаконе.

— Где Перчинка? — Белоснежка проигнорировала его вопрос и заглянула ему за спину.

— Перчинку повезли на груминг, — Годжо Сатору сделал лицо, жаждущее похвалы.

Белоснежка потеряла дар речи.