Десять причин любить Риддла (Часть 2)

Теперь дрожали не только мои руки, но и сердце, и все тело, и даже душа. Не знаю, какая сила заставила меня вернуться на место, разгладить скомканный лист и продолжить писать:

3.

Чувство безопасности.

Не знаю почему, но где бы я ни была, в какой бы опасной ситуации ни оказалась, стоило мне увидеть Вас, и мое сердце успокаивалось.

На первом курсе я была очень застенчивой. Вы были слизеринцем — сильным, независимым, всеобщим любимцем. А я была пуффендуйкой, и каждый раз, когда я приходила к Вам, многие слизеринцы смотрели на меня с презрением.

Но Вы говорили, что это неважно, ведь мы из одного места, и у нас обоих есть магические способности.

Мы — одного поля ягоды.

Одного поля ягоды.

Я повторяла про себя эти слова, и мне становилось так хорошо.

Просто Вы были слишком хороши, настолько, что привлекали всеобщее внимание — не только слизеринцев. Многие девушки считали Вас своей мечтой.

И я, которая чаще всех приходила к Вам, стала их воображаемым врагом. Хотя позже это стало уже не «воображаемым», а вполне реальным соперничеством.

Когда я впервые отчетливо поняла, что Вы мне небезразличны?

Вспомнила.

Это было в конце первого курса. Вечером несколько старшекурсниц со Слизерина зажали меня в коридоре, разбросали мои книги по полу и начали издеваться надо мной, используя разные сложные заклинания.

Я не могла сопротивляться, ничего не могла сделать, только съежилась в углу и плакала, умоляя их остановиться.

Но никто меня не слушал.

И когда я уже думала, что издевательства будут продолжаться, появились Вы.

Я впервые видела Вас таким: гнев исказил Ваши черты, в темных глазах вспыхивали алые искры, словно кровь, струящаяся в ночи — зловещие и таинственные.

Вы стремительно подошли, сжимая в руке волшебную палочку, и в мгновение ока отбросили их к стене.

— Кто позволил вам трогать ее?

Мое сердце забилось чаще.

…Мне стало так спокойно.

Вы защищали меня.

Вы заступились за меня.

Как чудесно.

4.

Очарование?

Ха-ха, что за определение…

…Но я действительно так думаю.

Ближе к концу второго курса Вы пригласили меня вечером на крышу Астрономической башни.

Было лето, но ветер был холодным, и я вздрогнула.

Увидев это, Вы наложили на меня согревающие чары, сказав, что вечерний ветер, должно быть, совсем выдул мне мозги, раз я даже заклинание забыла.

Сейчас, вспоминая это, я чувствую такую сладость.

Я возразила, что конечно помню, и спросила, зачем Вы меня позвали.

Ах, да, я вдруг вспомнила, что в то время мы действительно стали меньше общаться.

В конце концов, все эти слухи не могли не повлиять на меня!

…Думаю, Вы тоже их слышали: что я — лягушка, желающая отведать лебединого мяса, что я претендую на «самого красивого парня факультета».

(Хотя я, действительно, не красавица, но и не настолько ужасна, чтобы меня так оскорблять.)

Вы два года подряд были лучшим учеником, а я вечно плелась в хвосте.

Говорили, что на Слизерине все больше и больше учеников начинают считать Вас своим лидером.

Похвалы в Ваш адрес, сопровождаемые оскорблениями в мой, разносились по всей школе. Мне приходили письма с советами держаться от Вас подальше и оставить «мистеру Риддлу» немного личного пространства.

Уверена, такие письма приходили не только мне. Наверняка Вам тоже писали, чтобы Вы не обращали на меня внимания.

Возможно, мне действительно не стоило Вас беспокоить…

Но Вы, казалось, не обращали внимания на все эти слухи. Вы просто молча смотрели на меня, пока я не собралась уходить. И тогда Вы заговорили.

Вашим привычно низким, чарующим голосом.

— Присоединяйся ко мне.

Мое сердце замерло.

Мне хотелось спросить, почему, сказать, что во мне нет ничего, что могло бы привлечь Вас, что я ничем не могу Вам помочь.

Слова подступили к горлу, но я не могла произнести ни звука.

Вы подошли ко мне и погладили меня по голове. И тут я поняла, что за два года Вы перестали быть тем худеньким мальчиком, ростом с меня, с которым мы вместе прятались под крышей от дождя.

Вы были на две головы выше меня, и, когда Вы приблизились, я почувствовала какое-то невероятное давление. Но в Ваших движениях не было агрессии. Вы просто нежно погладили меня по голове, а потом обняли, как в детстве, когда мы грелись друг о друга зимой.

— Присоединяйся ко мне, будь со мной, следуй за мной. С этого дня никто больше не сможет тебя обидеть.

— Эйлин, неужели ты не понимаешь? Я люблю тебя.

Я почувствовала, как что-то мягкое коснулось моего уха, легкое, как перышко. И смутно догадалась, что это.

В моей душе словно перевернулся горшочек с медом, и оттуда пузырьками забурлила сладость.

Вы действительно умеете очаровывать. Стоит Вам заговорить со мной чуть более мягким голосом, и я не могу отказать Вам ни в чем, о чем бы Вы ни попросили.