Глава 4

11.

Хэ Ань принес из медпункта мазь и обработал мне руку. Я смотрела на его густые ресницы и прямой нос. И правда, с таким лицом легко покорить чье угодно сердце.

Но что имел в виду Чэнь Цзяцзе? Я безоговорочно верила каждому слову своего отца из будущего. Но могу ли я доверять ему сейчас, двадцать два года назад?

Пока я размышляла, Хэ Ань откуда-то достал варежку и надел мне на ушибленную руку. Хотя «ушиб» — это слишком громко сказано, я всего лишь немного поцарапала кожу.

— Ты…

Я хотела спросить, что произошло между ним и Чэнь Цзяцзе, но так и не смогла произнести эти слова вслух. Хотя я знала, что если держать подозрения в себе, они будут только расти, а не исчезнут со временем.

Но я просто не могла себя заставить.

Вот такая я, ужасно нерешительная. Чем ближе отношения, тем сложнее мне выразить свои мысли и чувства.

Как в тот день, когда я прыгнула с крыши. Даже зная, что за дверью мои родители, даже понимая, что если я просто открою эту тонкую деревянную дверь, то, возможно, смогу подавить все свои эмоции и жить дальше, как ни в чем не бывало…

Но я не смогла.

— Тебе не нравится варежка?

Лицо Хэ Аня, внезапно появившееся прямо передо мной, заставило меня вздрогнуть, но в то же время вырвало из пучины отчаяния. Варежка была связана из бело-розовой пряжи, с пушистым помпоном спереди. Очень милая.

На правой руке Хэ Аня была такая же.

— Правда некрасивая? — спросил он, закусив губу.

Я невольно погладила его по голове.

— Нет, очень красивая. Мне нравится.

12.

Хэ Ань неожиданно прогулял утренние уроки и потащил меня на птичий рынок. Мне было все равно, куда идти, поэтому я пошла за ним. Птичий рынок двадцать два года назад не сильно отличался от того, что я помнила.

Хэ Ань, похоже, был здесь завсегдатаем. Он уверенно провел меня к небольшому магазинчику на углу.

— Смотри.

Он указал на клетку у входа. В ней жались друг к другу несколько белоснежных кроликов. Их мягкие тела едва помещались в клетке.

Хэ Ань взял меня за руку и погладил кроличью шерстку. Тепло его руки передалось мне через пальцы и разлилось по всему телу.

— Раньше, когда мне было грустно, дедушка приводил меня сюда гладить кроликов. И знаешь, это действительно помогает. Стоит только потрогать их, и все плохое настроение исчезает.

Моя рука застыла в воздухе.

— Это так заметно?

— Что заметно?

Хэ Ань непонимающе смотрел на меня.

Я заглянула ему в глаза.

— Что мне грустно. Это заметно?

Хэ Ань кивнул.

Я самоиронично улыбнулась и снова стала гладить кроликов. А я-то думала, что хорошо скрываю свои чувства. Оказывается, меня так легко прочитать.

Но почему едва знакомый человек, которого я знаю меньше двух дней, заметил мою подавленность, а родители, которые были рядом со мной день и ночь, ни разу не спросили, что со мной?

— Что-то случилось? Я что-то не так сказал? — Хэ Ань осторожно посмотрел на меня.

Я почувствовала, что он хочет отпустить мою руку, и крепко сжала ее.

— Не уходи. У меня руки замерзли.

13.

После обеда Хэ Ань вернулся в школу. Я сказала, что хочу погулять по окрестностям, но он настоял, чтобы я пошла с ним.

Боится, что я попытаюсь покончить с собой, пока его нет рядом?

Мне хотелось сказать ему, что он купил мое время на два дня за пятьдесят восемь юаней, и эти два дня я буду жить. Но я промолчала, потому что знала, что как только эти два дня закончатся, я снова попытаюсь убить себя.

Мы с ним из разных миров. Он — обеспеченный старшеклассник, которому скоро поступать в университет. А я — неудачница из будущего, у которой нет будущего.

Если бы не он, я бы уже давно избавилась от своих мучений.

Я сидела под баскетбольным кольцом на стадионе. Отсюда Хэ Ань мог видеть меня из окна своего класса.

Ожидание — то еще удовольствие.

После первого урока на стадион стали выходить ученики на урок физкультуры. Среди них был и класс Хэ Аня. И класс Чэнь Цзяцзе. Странное совпадение.

Прозвенел звонок на урок, но Хэ Аня на стадионе не было. Я спросила девочек из его класса, где он, но, услышав имя Хэ Аня, они презрительно скривили губы.

В конце концов, девочка в очках из класса Чэнь Цзяцзе сказала мне, куда он ушел.

— Его Сяовэй увела.

Я спросила, кто такая Сяовэй, но она смутилась и сказала только, что они, наверное, на крыше, и больше ничего не добавила.

У меня появилось нехорошее предчувствие. Я бросилась к лестнице, ведущей на крышу.

Железная дверь на крышу была приоткрыта. Я прислонилась к стене, пытаясь отдышаться.

Из-за двери донесся резкий женский голос. Ее слова обрушились на меня, как ушат ледяной воды.

— Хэ Ань, ты такой подлый!

— Тебе мало того, что ты покалечил Цзяцзе, украл у него место в университете? Ты хочешь, чтобы его выгнали из школы, чтобы он совсем исчез из твоей жизни?!