Глава 7: Коллекция (Часть 2)

Он медленно подошёл к стеллажу и нежно провёл пальцами по каждой ячейке.

— Всё это — мои трофеи, каждая вещь — моё сокровище, — его голос был необычайно мягким, словно он шептал слова любви.

Яо Яо потёрла руки, покрывшиеся мурашками, и молча перевела взгляд на ближайшую ячейку. В ней стоял горшок со светящимся цветком. Розовые лепестки были раскрыты, и вокруг него разливался мягкий, тёплый свет, от которого на душе становилось радостно.

Рядом прыгала белая одноногая птичка, а за ней лежала книга, которая сама переворачивала страницы.

Каждый экспонат в ячейке был словно живым.

— Я попросил лучших магов наложить на них чары. Каждое сокровище навсегда останется в своём самом прекрасном мгновении, — с удовольствием сказал Ланселот.

«Вот оно что», — подумала Яо Яо. Каждая вещь рано или поздно увядает и разрушается. Если бы не магические чары, они бы не сохранились в таком хорошем состоянии.

Ланселот медленно шёл вдоль стеллажей, а Яо Яо рассматривала его коллекцию.

Она заметила, что под каждой ячейкой была временная метка. Яо Яо предположила, что это дата, когда Ланселот получил эти экспонаты.

Она вспомнила первую ячейку и, прикинув, поняла, что это было больше десяти лет назад. Тогда Ланселоту должно было быть всего несколько лет.

Яо Яо присвистнула.

Его увлечение и правда было постоянным. Эта пугающая страсть к коллекционированию!

Здесь было так много всего, что у Яо Яо зарябило в глазах. Но Ланселот выглядел совершенно спокойным и, похоже, получал огромное удовольствие, показывая ей свои сокровища.

— Большую часть я добыл сам во время завоевательных походов. Что-то мне преподнесли правители других стран, желая мне угодить, что-то — мои верные подданные, — неторопливо рассказывал он.

Увидев особенно понравившийся ему экспонат, он рассказывал Яо Яо историю его получения. Когда он говорил об этом, в его обычно холодных, безразличных серебристо-серых глазах появлялся ясный, радостный блеск. Он был похож на простодушного ребёнка.

Яо Яо даже немного опешила. Неужели у этого жестокого, непостоянного и загадочного монарха была и такая чистая сторона?

Она посмотрела на него другими глазами.

Не успела она опомниться, как Ланселот остановился у одной из ячеек.

— О! — в его голосе послышалось волнение. — Смотри, Лилит, этим экспонатом я когда-то очень гордился.

Яо Яо посмотрела туда и побледнела.

Похоже, она слишком рано изменила о нём мнение.

Это была отрубленная рука. Она была отсечена острым оружием одним точным движением. Кровь ещё не свернулась, на грубой, мускулистой руке вздулись вены, пальцы были отчаянно растопырены, словно оказывали последнее, упорное сопротивление своей неизбежной участи.

— Это рука Эрлса. Когда-то он был правителем обширных земель, — медленно начал свой рассказ Ланселот. В его глазах появилось ностальгическое выражение. — Он обладал нечеловеческой силой с рождения и был отважным воином. Особенно его правая рука. Говорят, он мог поднять двуручный меч весом с двух взрослых мужчин. Его народ называл её «Рукой, дарованной богом».

Он сделал паузу и посмотрел на Яо Яо.

— Но он всё равно проиграл мне. Теперь его земли принадлежат мне.

— Вы такой могущественный, Ваше Величество. Этот Эрлс, похоже, так же несчастен, как и я, — с сарказмом сказала Яо Яо.

Ланселот нахмурился.

— Лилит, ты не такая, как он. Ты не такая, как любой другой экспонат в моей коллекции.

— Тогда скажите, Ваше Величество, чем же я от них отличаюсь? — Яо Яо пристально посмотрела на него. Наверное, о каждом новом экспонате он думал так же. Зачем он говорит это ей, пленнице? Неужели хочет, чтобы она почувствовала себя польщённой?

Заметив холод и насмешку в её глазах, Ланселот тут же утратил свою недолгую искренность.

Он смотрел на свою маленькую птичку и не понимал, почему из её уст вылетают такие слова. Его сердце словно кольнула игла — не больно, но неприятно.

Хотя это чувство было не таким уж сильным, его было достаточно, чтобы озадачить этого всегда жёсткого и своевольного короля.

Сжав губы, он думал, как ответить на этот дерзкий вопрос маленькой птички, которая снова бросила ему вызов.

Однако вскоре Ланселот понял, что не может дать подробный ответ на этот вопрос, потому что сам не знал ответа.

Почему эта крошка была другой?

Он не знал, но был уверен в этом.

Возможно, он был очарован ею с первого взгляда. Возможно, она была той частью его души, которой ему всегда не хватало, поэтому она обладала для него естественной, непреодолимой притягательностью.

Как бы то ни было, теперь она была рядом с ним и больше никогда его не покинет.

Так какой смысл в ответе? Его маленькой птичке не нужно этого знать.

Внезапно Ланселот словно всё понял. Его взгляд перестал быть таким мрачным и загадочным. Он открыто посмотрел на сердитую птичку.

— Лилит, — тихо сказал он, — ты, возможно, никогда этого не поймёшь, но тебе нужно знать лишь одно: ты будешь нужна мне всегда.

S3