Глава 4 (Часть 2)

— Души не осталось, — покачал головой Юэ Лао и медленно произнёс: — Кармический огонь Красного Лотоса, зажжённый душой Красного Лотоса, оставляет после себя лишь пепел.

Я была поражена: — Зачем нужно было доходить до такого?

Юэ Лао тоже не смог сдержать вздоха: — Она потеряла волю к жизни. Девочка, я не хочу, чтобы ты однажды дошла до такого же.

Я опешила, не находя слов. Я тоже этого не хочу, но за спиной Вань Син стоял Чэн Цзэ Чжэньцзюнь. Стоило ей обернуться, и она бы увидела его, всегда оберегавшего её. Но она не захотела оборачиваться. А что увижу я, если обернусь? Свою собственную одержимость, которая вела меня всё это время?

— В конце концов, это мы, Небесное царство, виноваты перед ней. Мы использовали её, чтобы уменьшить потери. Мы несём большую часть ответственности за её смерть! Так что вполне понятно, почему Цин Чжи ненавидит Небесное царство.

Я всё ещё не понимала и спросила: — Если Цин Чжи никогда не любил Вань Син, почему он должен ненавидеть Небесное царство и Чэн Цзэ Чжэньцзюня?

— Но она всё-таки была его младшей соученицей, которую он любил с детства. Пусть не любовью, но родственной привязанностью. А Небесное царство пожертвовало ею. Вань Син погибла, спасая Чэн Цзэ Чжэньцзюня, а он позволил этому случиться. В глазах Цин Чжи, Чэн Цзэ Чжэньцзюнь, должно быть, сговорился с Небесным царством.

— Неужели... так? — Выслушав эту историю, я вспомнила выражение лица Чэн Цзэ Чжэньцзюня, когда он говорил мне о Вань Син. Он ни за что не мог предать её, он любил её всем сердцем. Нет большей скорби, чем мёртвое сердце. С таким трудом появилась принцесса Чжи Янь, которая смогла заставить его полюбить снова, но неужели падший бессмертный Цин Чжи всё разрушит? Есть ли какой-нибудь способ... помочь ему?

...

...

С тех пор как я узнала от Юэ Лао подробности, моя душа была не на месте. Я всё время думала, что могу сделать. За это время я несколько раз видела Чэн Цзэ Чжэньцзюня. Я по-прежнему смотрела на него издалека. Он как будто похудел, и его улыбка, обращённая к принцессе Чжи Янь, стала немного натянутой. Неужели это дело так его беспокоит?

Я и не думала, что смогу снова заговорить с Чэн Цзэ Чжэньцзюнем, но такая возможность представилась очень скоро. Юань Шэн Синцзюнь отправил меня во дворец Чэн Цзэ Чжэньцзюня передать кое-что, и Чжэньцзюнь, по совпадению, был дома.

— Хуань Си?

— Хуань Си здесь, — я почтительно поклонилась.

В бровях Чэн Цзэ Чжэньцзюня читалась усталость. Не знаю, чем он занимался в последнее время, но почему он так себя изнурил? Мне стало его жаль, но я не знала, как начать разговор.

Пока я колебалась, Чэн Цзэ Чжэньцзюнь заговорил первым: — Как продвигается твоё совершенствование? С тех пор как ты стала бессмертной, я ни разу не исполнил свой долг по отношению к тебе, а ведь мы с тобой связаны кровными узами. Если у тебя есть что-то непонятное, можешь спросить меня сейчас.

Чэн Цзэ Чжэньцзюнь никогда не говорил со мной так мягко и так долго, к тому же он не использовал официальное обращение «этот господин». За все эти сотни лет наши разговоры можно было пересчитать по пальцам одной руки. Большую часть времени я лишь тайно наблюдала за ним, поэтому сейчас была ошеломлена неожиданной милостью, но не знала, о чём его спросить. Обычно у меня была куча вопросов, но сейчас ни один не приходил в голову. Подумав, я смогла лишь ответить: — Чжэньцзюнь так утомлён, а я, маленькая фея, сейчас не могу придумать никаких вопросов. Нельзя ли отложить эту возможность до следующего раза, когда Чжэньцзюню станет лучше?

Услышав мои слова, Чэн Цзэ Чжэньцзюнь нахмурился: — Боюсь, что лучше мне станет не скоро.

— Почему? — встревожилась я. — Разве не достаточно просто победить падшего бессмертного Цин Чжи?

Чжэньцзюнь пристально посмотрел на меня: — Он мой старший соученик. Если не будет крайней необходимости, я не хочу становиться его врагом. К тому же, если мы станем врагами, я не могу гарантировать победу.

— Но, но Чжэньцзюнь очень силён! Вы обязательно сможете его победить! Поэтому... поэтому, Чжэньцзюнь, вам не нужно так усердно совершенствоваться, вы так устали...

Чэн Цзэ Чжэньцзюнь вздохнул и, приложив руку ко лбу, сказал: — Это потому, что в последние дни мне снились некоторые события из прошлого, я плохо спал.

— События из прошлого?

— Мне снова снился день Войны богов и демонов... Я думал, что смогу спасти её во сне, но... ни разу не смог... Снова и снова я беспомощно смотрел... — Чэн Цзэ сам не понимал, почему рассказывает об этом кошмаре, мучившем его столько дней, этой маленькой фее, которая была так предана ему.

Этот сон преследовал его тысячи лет, пока не появилась та женщина, такая же гордая, сияющая и искусная в фехтовании, как Вань Син. Он думал, что, будучи с Чжи Янь, больше не будет видеть этот сон. Кто бы мог подумать, что по мере приближения назначенного срока встречи с Цин Чжи этот сон вернётся. Но он не мог рассказать об этом Чжи Янь, не мог упомянуть при ней Вань Син, не мог рассказать о своих сожалениях за эти три тысячи лет, и уж тем более не мог сказать ей, что был готов умереть ради Вань Син.

— Чжэньцзюнь, это ведь не ваша вина. Не вы её использовали, не вы её бросили, — тихо утешала я его.

— Она погибла, спасая меня... Если бы я не поддался эмоциям, не вошёл туда в одиночку, не подготовившись как следует, разве она пришла бы меня спасать, разве она бы умерла?! Это всё моя вина! Всё моя вина! Зачем я послушал Небесного Императора и позволил ей одной оказаться в опасности? Я тогда... должен был остаться с ней, вместе с ней встретить Короля Демонов, даже если бы меня сжёг её Кармический огонь Красного Лотоса, даже если бы... Почему я так не поступил... — Чжэньцзюнь беспомощно закрыл глаза руками.

— Чжэньцзюнь! — Я схватила его за руку, чувствуя, как у меня сжимается сердце, но всё же твёрдо сказала ему слово за словом: — Вань Син потеряла волю к жизни, её больше ничего не держало в этом мире. Даже если бы не тот случай, что-нибудь другое унесло бы её. Чжэньцзюнь сожалеет о прошлом, думает о том, чтобы умереть вместе с ней, но разве вы подумали о принцессе Чжи Янь? Если бы Чжэньцзюнь тогда умер, разве вы встретили бы принцессу Чжи Янь и обрели бы нынешние счастливые дни?

— Чжи Янь... — Помолчав немного, Чэн Цзэ Чжэньцзюнь успокоился, и его лицо снова приняло обычное отстранённое и гордое выражение. Он поправил одежду и, обернувшись ко мне, сказал: — Считай, что я ничего тебе сегодня не говорил. И ни в коем случае не дай Чжи Янь узнать.

У меня похолодело сердце, но я всё же заставила себя улыбнуться и кивнуть: — Хуань Си понимает. Хуань Си вернётся доложить. Чжэньцзюнь, пожалуйста, хорошо отдохните.