Глава 5. Знакомый вкус

Су Цзиньюй вчера перебрал и остался ночевать у Чжао Ло.

Проснувшись утром, он увидел перед собой чьё-то лицо.

Слюни вот-вот капнут ему на лицо. Он оттолкнул круглое личико, и малышка, потеряв равновесие, кубарем скатилась по кровати. Су Цзиньюй, увидев, что она вот-вот свалится на пол, быстро схватил её за ногу и потянул обратно.

Тантан, испугавшись резкого движения, расплакалась.

Су Цзиньюй потёр переносицу. Дети такие надоедливые.

Не прошло и минуты, как в комнату влетела Линь Юйянь в пижаме, подхватила дочь и вихрем вылетела обратно.

Из коридора донёсся крик Чжао Ло:

— Линь Юйянь! Как ты смеешь входить в комнату к другому мужчине… Я тебе… Ой-ой-ой, дорогая, полегче! Мне просто не хочется, чтобы у тебя рука заболела…

Су Цзиньюй сидел на кровати, хмурясь. Глупый Чжао Ло.

За завтраком Линь Юйянь гостеприимно предложила гостю еду.

— Господин Су, я не знаю ваших предпочтений, поэтому приготовила и китайскую, и европейскую кухню. У нас всё просто, не то что у вас, но, надеюсь, вам понравится.

Чжао Ло с обидой смотрел, как жена любезничает с другим мужчиной, но не смел ничего сказать. Про себя он решил, что больше никогда не будет приглашать Су Цзиньюя в гости.

— Спасибо за гостеприимство, всё очень вкусно, — вежливо ответил Су Цзиньюй.

Несмотря на эти слова, он съел только яичницу и выпил молока, после чего отложил палочки.

На столе стояла коробка с вялеными сливами.

Они выглядели неуместно среди других блюд.

Су Цзиньюй взял одну.

Попробовав, он нахмурился.

Кисло! Очень кисло. Он давно не ел ничего подобного.

Вкус был своеобразный, но, как ни странно, после кислоты появлялась приятная сладость, которая не давала оторваться.

Одну, две, три… Он съел шесть слив подряд, словно пристрастившись к ним.

Чжао Ло заметил необычное поведение друга.

— Юйянь, где ты купила эти сливы? Надо дать Цзиньюю пару коробок с собой.

— Это Лао Лю принёс, сказал, что их сделала его соседка. Я потом у него спрошу, — ответила Линь Юйянь, глядя в окно, где Лао Лю протирал машину.

— Не стоит беспокоиться, — сказал Су Цзиньюй. — Я просто попробовал для интереса.

Уходя, он всё же забрал оставшиеся сливы.

За окном машины мелькали пейзажи.

Вспоминая вкус слив, Су Цзиньюй вдруг почувствовал что-то знакомое.

Он прищурился, и перед его глазами возник образ десятилетней давности.

Первый год старшей школы, душный день. После уроков Су Цзиньюй не спешил домой.

Он сидел в углу класса и читал журнал для взрослых. Юношеское тело жаждало новых ощущений.

В класс вошла девушка с контейнером для еды. «Лучше бы она не шумела», — подумал он.

Девушка тихо села на своё место, открыла контейнер и достала из ящика стола банку с вялеными сливами.

И начала есть. Она жевала негромко, но Су Цзиньюй не любил, когда его отвлекали. После уроков класс был его территорией, куда посторонним вход воспрещён.

Он подошёл к ней сзади и увидел, что в контейнере, кроме риса, ничего нет. Единственной закуской были вяленые сливы.

Неужели современные девушки настолько помешаны на похудении?

Проходя мимо её парты, он «случайно» задел банку.

Стекло разбилось, сливы рассыпались по полу.

— Извини, задел, — равнодушно сказал он спокойным голосом.

На лице его не было ни тени сожаления.

Девушка лишь вздохнула и тихо сказала: — Ничего страшного.

Она встала, взяла совок и веник и начала собирать сливы.

Потом молча вернулась на место и продолжила есть рис.

Су Цзиньюй тоже вернулся на своё место и посмотрел на хрупкую фигурку девушки.

Несмотря ни на что, она съела весь рис. «И это называется диета?» — подумал он.

На следующий день после уроков девушка снова пришла в класс с контейнером, в котором был только рис.

Но на этот раз она не доставала банку со сливами.

Съев рис, она ушла.

Су Цзиньюй раздражался. Почему она занимает его место?

На третий день в классе разразился скандал. Кто-то донёс, что ученики читают непристойные журналы и передают их друг другу, что недопустимо.

Разъярённый классный руководитель вошёл в класс и приказал всем показать содержимое сумок и парт.

К всеобщему удивлению, журнал нашли в парте Цзян Цзибай.

Все были шокированы, что эта тихая скромница читает такие вещи. Даже учитель был поражён — внешность действительно бывает обманчива.

Когда из её парты достали журнал, Цзян Цзибай застыла, лицо её стало белым как мел.

Учитель, нахмурившись, велел ей пройти в учительскую.

Одноклассники столпились у окна учительской, с любопытством наблюдая за тем, как учитель отчитывает Цзян Цзибай. Они радовались происходящему.

Цзян Цзибай дрожащими губами клялась, что не читала журнал, и плакала.

В конце концов учитель похлопал её по голове и отпустил.

Для учителя инцидент был исчерпан, но фантазия одноклассников разыгралась не на шутку. Люди склонны верить в то, во что хотят верить.

Не так ли? Кого волнует правда?

После этого случая Цзян Цзибай стала словно прокажённой — все её сторонились.

Она была одна. Одна ходила в школу, одна возвращалась домой, одна ела.

У неё не было друзей, не было подруг, её отвергли все одноклассники.

Но втайне от всех Су Цзиньюй сблизился с ней.

Он съел немало её вяленых слив.

Кисло-сладкий вкус слив, как и сама девушка, надолго остался в его памяти.

— Цзян Цзибай, я ещё не встречал таких бедных людей, как ты, — сказал он однажды, глядя на её неизменный рис в контейнере.

Она возмущённо посмотрела на него и, немного подумав, ответила: — Не твоё дело!

Он усмехнулся. Такая бедная, но такая дерзкая.

— Твои сливы неплохие, — сказал он. — Отныне они мои. Взамен можешь пользоваться моей карточкой для столовой.

Он ел сливы одну за другой, словно это был изысканный деликатес.

Глаза девушки покраснели, она шмыгнула носом и спросила: — А что будешь есть ты?

— Я как-нибудь справлюсь.

— Спасибо тебе, Су Цзиньюй, — со слезами на глазах поблагодарила она, думая, что он отдаёт ей свою карточку, чтобы она могла нормально питаться, а сам будет голодать.

Он усмехнулся. Еда в столовой была отвратительной, как он мог её есть? Карточка для столовой была ему не нужна, его обед каждый день привозил личный повар.

Но он не стал ей об этом говорить.

Её голос был таким нежным и мелодичным.

Он словно околдованный приблизился к ней и, не раздумывая, поцеловал.

Вкус слив и её губ опьянил его. Он пристрастился к её поцелуям.

— Я съем тебя, — сказал он, отстранившись и глядя на её покрасневшее лицо.

Она была такой наивной и глупой.

Сейчас, вспоминая прошлое, он вдруг понял, что вкус тех слив и вкус слив, которые он попробовал сегодня утром, абсолютно одинаковы.

Руки Су Цзиньюя, сжимавшие руль, задрожали.

Вяленые сливы? Молодая вдова? В его голове возникла невероятная, даже абсурдная мысль.

Молодая вдова? Вяленые сливы? Цзян Цзибай?

Он усмехнулся. Его интуиция его никогда не подводила.

Он позвонил Чжао Ло, узнал номер Лао Лю, адрес молодой вдовы и другую важную информацию.

Он был взволнован. Словно охотник, который долго выслеживал оленя и наконец нашёл его след. И олень был совсем близко.

К вечеру у ворот ветхого жилого комплекса остановился дорогой автомобиль, привлекая внимание прохожих.

Су Цзиньюй спокойно сидел в машине, наблюдая за людьми.

Какой ужасный район, кто здесь живёт? Неужели Цзян Цзибай докатилась до такого? Без него она действительно ни на что не способна.

Начинало темнеть. Мимо его машины прошла женщина с маленькой девочкой.

Су Цзиньюй пристально посмотрел ей вслед.

Даже не видя её лица, он был уверен, что это она.

Женщина повернула голову, чтобы что-то сказать дочке, и на её щеке появилась едва заметная ямочка.

Всё та же наивная и доверчивая.

Его левая рука дрожала, внутри что-то пробуждалось. Все эти годы он не вспоминал о ней, не думал о том, чтобы её найти. Он думал, что забыл её, но теперь понял, что его тело помнит всё.