Глава 2: Такой брак лучше расторгнуть! (Часть 2)

— Стоило мне угостить моих братьев густой кашей, как лицо твоей матери вытянулось больше, чем у рабочего осла в бригаде.

Чем больше Ду Жоюнь вспоминала поступки Цянь Гуйсянь, тем сильнее кипела от злости. Пережитое в двух жизнях смешалось, вызвав взрыв негодования.

— Другие завидуют мне, что я удачно вышла замуж, что мой муж — командир полка. Но какое мне дело до того, что ты командир? Мне и детям от этого хоть какая-то польза? Ты хоть раз давал мне свою зарплату? Всё забирает твоя мать.

— Да Ва хотел купить мороженое за пять фэней, а твоя мать пожалела денег. Это уровень жизни сына командира полка? В семьях с более скромным достатком дети могут позволить себе майжуцзин, а Да Ва и Эр Вацзы попробовали его только два дня назад, когда я отправила тебе телеграмму. И деньги на майжуцзин, кстати, были мои, а не твоей матери.

— Ли Годун, зачем ты нужен мне и детям? Какая от тебя польза? Разве без тебя наша жизнь станет хуже? Зато не придётся терпеть твою мать!

Ду Жоюнь говорила спокойно, но в её словах сквозила язвительность. Она посмотрела прямо на Ли Годуна.

— Давай разведёмся. Без тебя нам будет лучше. А если ты не согласен на развод, то сиди и жди, пока я не найду удобного случая отправить всю твою семью к праотцам.

Услышав грубые слова Ду Жоюнь, Ли Годун чуть зубы не сломал.

— Что ты такое говоришь? Всё можно обсудить. Если ты недовольна, если тебе плохо, скажи мне, мы вместе найдём решение. Ты понимаешь, что сейчас делаешь? Ты оказываешь на меня давление.

— Да, давлю, и что ты мне сделаешь? Разве я жалуюсь впервые? Разве я тебе раньше не говорила? Ты хоть раз прислушался? Ли Годун, я не прошу тебя, я требую развода. Это не игра.

— Если ты не хочешь разводиться, выполни мои условия.

— Первое: забери у своей матери все деньги, которые ты ей отправлял, и отдай мне. Не пытайся меня обмануть. Ты живёшь со мной, а не со своей матерью. Если хочешь, чтобы деньги хранила твоя мать, разводись со мной и живи с ней!

— Второе: в дальнейшем отправляй деньги прямо мне. У меня есть ноги, и я хожу лучше твоей матери. Я сама заберу их на почте. Предупреждаю сразу: если ты будешь урезать деньги, чтобы помочь своей матери, значит, ты не считаешь меня своей семьёй. Ты, великий командир полка Ли, думаешь, что можешь вечно меня обманывать? Обманывай, но если я узнаю, мы разведёмся, и разговоры тут бесполезны.

— Третье: пока тебя нет, все решения в доме принимаю я. Я не буду спрашивать твою мать и не буду смотреть на её недовольную физиономию. Предупреди её заранее, пусть будет готова. Иначе я не гарантирую, что в один прекрасный день не отправлю её к её свекрови, твоей бабушке, с помощью бутылочки 3911.

— Она вечно жалуется, как плохо с ней обращалась твоя бабушка. Если бабушка плохо к ней относилась — это вина бабушки. А если она плохо относится ко мне — это моя вина. Получается, она сама — воплощение справедливости? Она что, святая или бодхисатва? Все вокруг неправы, а она всегда всё делает правильно? И вообще, какое мне дело до того, как твоя бабушка к ней относилась? Почему я должна расплачиваться за это? Я что, ей что-то должна?

— Вот три условия. Если ты считаешь их слишком жёсткими, можешь не выполнять ни одного. Решение простое: ты пишешь рапорт начальству, мы разводимся, все твои деньги достаются твоей матери, дети остаются со мной, и мы больше не имеем к тебе никакого отношения. В дальнейшем мы можем снова выйти замуж или жениться, но это уже не будет иметь значения. Да Ва и Эр Вацзы возьмут мою фамилию.

Ли Годун смотрел на Ду Жоюнь и вдруг почувствовал, что совсем её не знает. Он не мог представить, что с ней произошло и как долго она вынашивала этот план. Такие чёткие требования, даже вопрос о фамилии детей после развода был продуман — это означало, что Ду Жоюнь готовилась к этому не один день.

Ли Годун вдруг почувствовал себя виноватым. Он потёр нос.

— Два последних условия я могу выполнить, но первое... Деньги, которые я отправлял матери, наверняка уже потрачены, их не вернуть.

Ду Жоюнь прищурилась.

— Кто больше времени проводит дома, ты или я? Кто лучше знает о наших расходах? Даже если твоя мать их потратила, то не так уж и много.

— Мне стыдно за тебя, Ли Годун. Все знают, что у тебя большое жалованье, а посмотри на Да Ва и Эр Вацзы — худые как щепки. Если бы ты отдавал деньги мне, разве мои дети были бы такими тощими?

— Ты, Ли Годун, такой благородный: собственные дети недоедают, а ты тратишь деньги на всю семью. Хочешь содержать чужих детей, хочешь содержать жён своих братьев — пожалуйста, но не втягивай в это нас.

— Ду Жоюнь! — Лицо Ли Годуна стало багровым. — Что ты такое несёшь? Что значит «содержать чужих детей, содержать жён своих братьев»?

— Разве я не права? Это же правда!

Ду Жоюнь махнула рукой.

— Мне лень с тобой спорить. Вот три условия. Если не выполнишь, завтра же поменяю детям фамилии. И если ты когда-нибудь погибнешь за родину, пусть тебя хоронят твои племянники, а не мои сыновья. У моих сыновей нет такого безответственного отца.

— Подумай хорошенько. А я пойду в поле. Что толку, что мужчина много зарабатывает? Всё равно на него нельзя положиться. Всё равно мне приходится работать в поле, чтобы прокормить сыновей. Такой брак лучше расторгнуть!