Глава 3. Жестокая реальность

— Фу! Что за нищий тут разлегся? Смердит ужасно!

Неожиданный возглас, словно раскат грома, раздался возле уха Цинь Тяня, грубо вырвав его из сна, который длился всего несколько часов. А ведь во сне он только закончил прелюдию с красавицей и готовился к самому интересному.

Недовольный Цинь Тянь протер глаза и уже хотел обругать незваного гостя, но, взглянув на нарушительницу его покоя, моментально проснулся.

Ну и ну! Перед ним стояла дородная женщина средних лет с пышной прической. У нее было круглое лицо, а в уголке рта дымилась сигарета. Она смотрела на Цинь Тяня с явным презрением.

«Это же… Бао… Баоцзупо? Неужели она тоже сюда переместилась?» — ошеломленный Цинь Тянь застыл на месте.

— Эй, ты, вонючий нищий! Чего уставился? Красавицу не видел?

«Баоцзупо» решила, что Цинь Тянь загляделся на ее, как ей казалось, привлекательную внешность.

Цинь Тянь хотел было ответить: «Видел красивых, но таких — еще нет», но в последний момент проглотил эти слова. Шутить с такой женщиной — себе дороже. Если это действительно Баоцзупо из фильма, то после таких слов она может обрушить на него свой знаменитый львиный рык. И тогда даже девяти жизней кота не хватит, чтобы уцелеть. Поэтому Цинь Тянь поспешно выдавил из себя улыбку: — Простите, госпожа Баоцзупо. Я сейчас уйду, уже ухожу.

С этими словами Цинь Тянь начал собираться, готовясь убраться подальше. Придерживаться тактики «с сильными не связывайся» было его давним принципом.

— Ты знаешь меня, Баоцзупо? Впрочем, ничего удивительного. В округе все знают красавицу Сай Сиши. Ладно, проваливай отсюда поскорее. А то потом тебя не я прогонять буду, а мои собачки, Сяо Хуан и Сяо Хэй!

«Баоцзупо» сначала удивилась, что незнакомый нищий знает ее, решив, что ее красота настолько ослепительна, что о ней знают даже попрошайки. Затем, увидев, как покорно ведет себя Цинь Тянь, она решила, что он просто трус, и ее гнев немного утих. Презрение на ее лице, однако, никуда не делось. Бросив напоследок угрозу, довольная «Баоцзупо» легкой походкой удалилась.

Услышав от «Баоцзупо» прозвище «Сай Сиши», Цинь Тяня чуть не стошнило.

«Сай Сиши? Звучит как кличка какой-нибудь девицы из борделя. С ее-то фигурой и лицом! Да она одним своим видом может обратить в бегство целую армию! Вот же наглая! Будь я не новичок в этом месте, спустил бы с нее шкуру! Эх, как говорится, дракон на мелководье — добыча креветок, тигр в яме — посмешище для собак. Ну ничего, не попадайся мне больше на глаза, а то мало не покажется! Хотя, надо признать, с такой комплекцией так легко передвигаться — это мастерство! Нет, не просто мастерство, а высший пилотаж! Хорошо, что я вовремя сообразил и не стал ее злить. А то мои грандиозные планы пошли бы прахом, не успев начаться!»

Немного поразмыслив, Цинь Тянь аккуратно сложил газеты, спрятал их за пазуху и, не оглядываясь, ушел.

Бродя по улицам Шанхая, Цинь Тянь с любопытством разглядывал все вокруг. Мимо сновали толпы людей, рикши везли пассажиров самых разных сословий — богатых дам, офисных работников и простых горожан. Но все они смотрели на Цинь Тяня с презрением. В Шанхае нищие, особенно молодые и здоровые, которые не хотели работать, считались самыми низшими существами. Цинь Тянь как раз принадлежал к этой категории. Но он давно привык к презрительным взглядам, поэтому не прятался, а, наоборот, еще смелее разглядывал прохожих.

Сейчас Цинь Тянь хотел получше изучить Шанхай, а затем приступить к осуществлению своих планов. Однако, как бы прекрасны ни были его мечты, реальность оказалась жестокой. Хотеть добиться успеха — это одно, а вот сделать это — совсем другое.

Все дело в том, что, основываясь на своих знаниях и наблюдениях, Цинь Тянь понял, что общество Шанхая 20-х годов представляло собой жесткую иерархическую пирамиду. В самом низу находились простые рабочие — самая многочисленная группа. Чуть выше располагались «белые воротнички», работавшие в иностранных компаниях. В этом искаженном обществе они считали себя выше других. Еще выше стояли правительственные чиновники. Хотя в Шанхае было много иностранных концессий, где китайские власти не имели никакой силы, но в Китае издавна существовало правило: «простой люд не спорит с чиновниками». Поэтому чиновники обладали куда большим авторитетом, чем обычные люди. Ну а на самой верхушке пирамиды находились иностранцы и те китайцы, которые с ними сотрудничали.

Конечно, все это мало интересовало Цинь Тяня. Его внимание привлекло другое явление шанхайской жизни — бандитские группировки. Именно это больше всего увлекало его.

«В такое время, — думал Цинь Тянь, — если у тебя есть сила, ты можешь делать все, что захочешь, и никакие законы тебя не остановят. Вот это настоящая свобода!»

Бандитские группировки были порождением старого Шанхая. Успешные бандиты обладали огромным влиянием, а неудачники жили ненамного лучше рикш. Самыми известными фигурами шанхайского преступного мира были три главаря: Хуан Цзиньжун, Чжан Сяолинь и Ду Юэшэн. Их положение было настолько высоким, что даже консулы иностранных держав относились к ним с уважением. Хотя формально они действовали под покровительством иностранцев и выполняли их поручения, на самом деле их связывали лишь деловые интересы. Они помогали иностранцам только тогда, когда это было им выгодно. В остальное время иностранцы для них ничего не значили. У трех главарей были люди, деньги и оружие. Они были настоящими местными царьками. Кого им было бояться?

Бандитские группировки смогли укрепиться в Шанхае благодаря своей философии: «Кто сильнее, тот и прав». Эта фраза стала их девизом.

Среди множества банд самой влиятельной в Шанхае была Зеленая Банда, насчитывавшая десятки тысяч членов. Три ее лидера — Хуан Цзиньжун, Чжан Сяолинь и Ду Юэшэн — имели такую власть, что от одного их слова дрожал весь город. Для них не существовало законов, порядка или морали. Они могли попирать все, что угодно, ведь им все сходило с рук. В Шанхае никто не смел им перечить. Власть, деньги, женщины — все было в их распоряжении.

Чем больше Цинь Тянь думал об этом, тем больше ему нравилась идея стать бандитом. Но тут он осознал одну серьезную проблему.

Чтобы добиться успеха в преступном мире, нужна не только жестокость и готовность рисковать жизнью, но и ум. Ничего из этого у Цинь Тяня не было. Поэтому все его прекрасные мечты так и оставались мечтами. Он был, по сути, «трехбез»: без особых навыков, без положения в обществе и без связей. Ему бы из нищих выбраться, а он о бандитской карьере мечтает! Ха! Погода хорошая…

К счастью, Цинь Тянь был оптимистом. Осознав, что из него не получится главаря банды, он немного погрустил, но быстро пришел в себя.

«Эх, похоже, придется мне и дальше заниматься этой перспективной работой — попрошайничеством!»