Приглашение

Приглашение

2011 год. Чэнь Цзинлэю 15 лет.

Жарким летним вечером стрекотали цикады, воздух был горячим и влажным. Лишь изредка налетал лёгкий ветерок, ненадолго принося облегчение от духоты.

Чэнь Цзинлэй прислонился к задней стене барака, сверху вниз глядя на Цяо Вэньвэнь.

Её глаза блестели, ясные и чистые.

Очень чистые.

На изящном носике выступили капельки пота, на бледных щеках играл лёгкий румянец, придавая её невинности оттенок очарования. Губы были алыми и влажными, словно приглашая к поцелую.

Тонкие каштановые волосы, несколько прядей прилипли к лицу, остальные ниспадали на шею и одежду.

В лунном свете под тонкой хлопковой футболкой просвечивал голубой бюстгальтер.

Чэнь Цзинлэй сглотнул, отвёл взгляд, уши слегка покраснели.

— Ты чего опять вышла?

Чэнь Цзинлэй старался смотреть только на лицо Цяо Вэньвэнь.

— Дома ругаются, — надула губы Цяо Вэньвэнь, её голос был печальным.

Если быть точным, дома кричали, ругались, что-то били.

Чэнь Цзинлэй понимающе кивнул.

Обычное дело. Так было всегда.

Бедность не укрепляла отношения между супругами, а только усиливала трения, обостряя недостатки друг друга. Всё, что попадалось на глаза, вызывало раздражение и недовольство.

Накопленная изо дня в день ненависть, словно песок, просачивалась во все сферы жизни, а затем в какой-то момент, в самом неожиданном месте, превращалась в острый клинок, ранящий как того, кто рядом, так и самого себя.

Они мучили друг друга, но и зависели друг от друга.

Чэнь Цзинлэй подавил желание обнять Цяо Вэньвэнь. Сдерживаясь, он легонько коснулся её плеча и заговорил нарочито медленно и высоким голосом, стараясь, чтобы его голос звучал мягко и терпеливо: — Из-за чего на этот раз?

Всё те же мелочи: недостающие юани, копейки, обидные слова, дурные привычки, ограниченный взгляд на мир, уязвлённое самолюбие… По мнению Чэнь Цзинлэя, сам факт того, что они тратили время на ссоры, был бессмысленным и бесполезным.

Тем более из-за таких пустяков.

Его это совершенно не волновало.

Он просто хотел, чтобы Цяо Вэньвэнь говорила с ним.

— Отец опять напился… Кажется, он тайком потратил деньги на газ, а скоро нужно платить. Мама всё обыскала, но денег не нашла… — Цяо Вэньвэнь говорила, её губы шевелились, обнажая белые зубы и розовый язычок.

Интересно, какой у неё вкус? Такой же свежий, как запах её шампуня? Или более сладкий, насыщенный?

Может быть, как персик: ароматный, нежный и сладкий.

Когда же Цяо Вэньвэнь позволит ему попробовать?

Чэнь Цзинлэй опустил глаза, наблюдая за своим возбуждением, и едва заметно улыбнулся.

Хотя, если она укусит его, тоже неплохо.

— Седьмой брат, что делать? Я не хочу домой, я там задыхаюсь, — с грустью спросила Цяо Вэньвэнь, закончив рассказ о причине ссоры.

Что тут можно сделать? Это неразрешимая проблема.

Но Чэнь Цзинлэй сказал: — Не волнуйся. Побудь пока у меня, а когда они успокоятся, иди спать.

Он говорил серьёзно и с заботой, как добрый сосед, приютивший бездомную девочку.

Добрый сосед сжал руки в кулаки, чтобы не касаться девочки, и помог ей перелезть через стену в кладовку.

Неуклюжая девочка, столько раз перелезала через эту стену, а всё равно нуждалась в его помощи.

Благонравный сосед воспользовался случаем, чтобы слегка коснуться её ноги. Мягкая, обтянутая тканью, такая нежная.

Цяо Вэньвэнь привычно села на раскладную кровать Чэнь Цзинлэя.

Чэнь Цзинлэй ловко перелез через стену, закрыл окно и запер деревянную дверь, ведущую в гостиную.

Он протянул ей красиво упакованную шоколадку.

— Шурх, — раздался звук разрываемой упаковки, эхом отразившись в тесном пространстве. Стрекот насекомых за окном словно стал тише.

Шоколад, сладкий.

Кончик языка прижался к нёбу, собирая кусочки шоколада, которые медленно таяли во рту, превращаясь в тягучую массу, стекающую по горлу в желудок, где распадались на молекулы глюкозы, питая истощённые клетки.

Цяо Вэньвэнь прикрыла глаза, уголки губ приподнялись. Плохое настроение, вызванное ужасной семейной жизнью, рассеялось, и мир уже не казался таким мрачным.

Какая милая. Как ребёнок: только что была расстроена, а одна конфета — и она уже счастлива.

Чэнь Цзинлэй сел на трёхногий табурет, который слегка покачивался.

— Седьмой брат, возьми и ты кусочек, — Цяо Вэньвэнь отломила дольку шоколадки и протянула ему.

Бледные пальцы Чэнь Цзинлэя потянулись к шоколадке. Их кончики соприкоснулись. Пальцы Цяо Вэньвэнь были тонкими, белыми, мягкими и тёплыми. Чэнь Цзинлэю хотелось прикоснуться к ним ещё раз, но она быстро отдернула руку. Он с сожалением взял шоколадку и положил её в рот.

Положив руки на колени, он потёр большой и указательный пальцы правой руки друг о друга — там, где они коснулись её руки, всё ещё сохранялось её тепло.

Он поднял голову. Цяо Вэньвэнь продолжала с удовольствием есть шоколадку, не замечая его взгляда.

Чэнь Цзинлэй достал из-под кровати коробку с лакомствами, которые он специально копил для неё, и поставил рядом: — Ешь, тут ещё есть.

Цяо Вэньвэнь вернулась домой в одиннадцать вечера. Когда Чэнь Цзинлэй проводил её и вернулся в свою кладовку, было уже полдвенадцатого.

Воцарилась тишина, даже стрекот насекомых стих.

Чэнь Цзинлэй сел на кровать и провёл рукой по тому месту, где сидела Цяо Вэньвэнь.

Здесь всё ещё чувствовалось её тепло, её запах.

Она была на голову ниже его, едва доставала ему до подбородка, и намного слабее. Стоило ему приложить немного силы…

Она бы не смогла ему сопротивляться.

…

Чэнь Цзинлэй резко откинулся назад, ударившись головой о подушку.

…

Прощаясь, она сказала: «Седьмой брат, спокойной ночи~»

Она протянула последний слог, словно приглашая его.

Приглашая.

…

Через некоторое время в дверь кладовки постучали. Раздался резкий голос тёти: — Тише! Завтра на работу!

Чэнь Цзинлэй не ответил, будто не слышал её. Он успокоился только после того, как полностью удовлетворил своё желание.

Он лёг на то место, где сидела Цяо Вэньвэнь, закрыл глаза и крепко заснул.