Глава 9. Часть 1

Ши Жунчжоу обычно был довольно невнимательным, но в некоторых вещах он проявлял удивительную чуткость, например, в умении понимать настроение человека по его внешнему виду.

Но вот что удивительно в алкогольном опьянении: он отчетливо видел, как отец сжимал палочки, как стукнул ими по столу, как повернулся и посмотрел на него, он даже почувствовал силу удара и заметил, как вздрогнула вода в стакане.

Он прекрасно понимал, что опозорил отца перед другими людьми.

Он все понимал, но алкоголь, не затуманив его разум, повлиял на его речь.

Он хотел сгладить ситуацию, извиниться, чтобы замять конфликт. Он так и думал, но слова, слетевшие с его губ, были совсем другими: — Что ты сказал? Опять приступ?

Откуда у него взялась смелость пререкаться с Ши Янем? Он передразнил отца, вытаращив глаза, и с глупой улыбкой спросил: — Почему «опять»? Ты видел мои предыдущие приступы?

Он посмотрел на Ли И и дядю Ли. — А вы видели?

— И вообще, что за болезнь? — продолжал он допрос. — Наследственная?

Он вдруг начал заботиться о здоровье отца. — Если наследственная, то не только мне, но и тебе нужно обследоваться.

Лицо Ши Яня побагровело от гнева.

— А я ведь давно это предчувствовал, — Ши Жунчжоу икнул. — Почему я не могу есть манго? — Он ткнул пальцем в отца. — Наверное, это от тебя передалось!

Ши Янь не выдержал и прибегнул к самому действенному и прямому методу — не глядя, схватил со стола что-то и плеснул в Ши Жунчжоу. Но это был не стакан с водой, а тарелка с рисом и ледяной водой. Холодная рисовая каша растеклась по лицу, шее и одежде Ши Жунчжоу.

Не успокоившись, Ши Янь встал и влепил сыну пощечину.

Дядя Ли сидел неподвижно, спокойно закуривая сигарету. — Лао Ши… — сказал он, усмехнувшись. — Ну, поругал бы немного, зачем же руки распускать?

Ли И расплакалась.

Ши Жунчжоу непонимающе посмотрел на нее. — Ты чего плачешь?

Он указал на след от пощечины на своем лице, потом на кашу на одежде. — Твой отец тоже тебя бил? И обливал?

Он искренне спросил: — Увидев меня, ты вспомнила свои душевные травмы? Поэтому плачешь?

Он медленно протянул руку и погладил Ли И по голове. — Не плачь, — мягко сказал он. — Мне не больно, так что не нужно плакать.

— Вон отсюда! — тяжело дыша, прорычал Ши Янь.

Конечно, он собирался уйти. Он думал об этом с тех пор, как вошел в эту комнату. Но почему он должен уходить? И что ему делать после этого? Ши Жунчжоу сидел и напряженно думал.

— Лао Ши… — снова заговорил дядя Ли. — Не будь таким строгим с ребенком. Посмотри на нашу Ли И…

Ребенок? Услышав это слово, Ши Жунчжоу вдруг вспомнил об университете, о Се Яне.

Где сейчас Се Янь? Точно! Он же договорился с Се Янем и Кэ Хэнси пообедать сегодня в три часа в «Динцзян Шэнхай»!

Ши Жунчжоу резко встал.

Хотя это Ши Янь велел ему уйти, но, увидев, что сын поднялся, он еще больше разозлился. — Что ты задумал? Сядь!

Ши Жунчжоу стоял у стола и вытаскивал из коробки бумажные салфетки одну за другой. Вытащив почти полкоробки, он начал машинально вытирать лицо и одежду, пока рубашка не промокла и не потемнела.

— Сколько времени? — спросил он у Ли И, продолжая вытираться.

— Четыре сорок пять.

Он бросил салфетки в мусорное ведро и направился к двери.

— Мерзавец! Ты куда собрался?! — взревел Ши Янь.

Ши Жунчжоу открыл дверь, обернулся и хотел что-то сказать, но в этот момент в него полетела стеклянная пепельница.

Он машинально отклонился, и пепельница, ударив его по виску, упала на пол.

Из раны на лбу хлынула кровь.

Что он хотел сказать? Он забыл. Но теперь он знал, что сказать.

— Вам приятно смотреть, как мой отец бьет меня, обливает и кидается в меня пепельницами? — спросил он у дяди Ли, склонив голову набок. — Хотите показать, какой вы хороший воспитатель?

Лицо дяди Ли исказилось.

— Не плачь, — сказал Ши Жунчжоу Ли И. — Это я опозорился, а не ты. Твой отец сейчас злорадствует, потому что ты не такая, как я. — Он помолчал, а потом с усмешкой добавил, выделяя каждое слово: — Не такой мерзавец.

Наконец, он повернулся к Ши Яню. — Терпели столько лет, а сегодня наконец взорвались. И сразу три раза. Довольны? — Он дотронулся до раны на лбу. — Хотите еще раз? В прошлый раз промахнулись.

— Хотя нет, не промахнулись. Вы целились точно, это я увернулся.

— Хотите еще раз попробовать в меня попасть?

— Но я снова увернусь.

— Я, может, и пьян, но не настолько, чтобы стоять и ждать, пока вы будете меня избивать.

Он глубоко вздохнул и продолжил: — Мы терпели друг друга много лет. Вы устали, и я устал.

— Кэ Хэнси была права, когда говорила, что вы меня презираете. Как же вы тогда будете относиться к другим людям? Хорошо, что я не стал вас знакомить.

— Дядя Ли, как вы думаете, мой отец презирает вас?

Сказав это, он вышел.

Его шаги по ковру были бесшумными. Он тихонько нажал кнопку лифта и спустился на первый этаж.

Подойдя к стойке регистрации, он постучал по столу. — Какой у меня номер? Я забыл.

Девушка за стойкой подняла голову, увидела его окровавленный лоб и растерянный вид и, запинаясь, ответила: — Д-двести пять.

У отца был номер 204.

Ему нужно было вернуться на второй этаж.

Когда он подошел к лифту, двери как раз открылись. Лифт приехал со второго этажа.