Жизнь — это круг

Жизнь — это круг.

Сколько раз, снова и снова, воспоминания превращают жизнь в круг, и мы, находясь на одном месте, вращаемся бесчисленное количество раз, не в силах освободиться.

Мы всегда надеемся вернуться к тому месту, где впервые встретились, думая, что, если бы у нас был еще один шанс, мы могли бы любить более искренне.

Он пришел к ней домой вместе с Я Мэй.

Я Мэй была очень красива. Когда она вошла в дом семьи Чэнь, все были поражены. Она и Гао Пэн прекрасно смотрелись вместе. Ее изящная фигура и непринужденная улыбка словно озарили небольшую гостиную дома Чэней.

Сюй Синьи готовила на кухне. Ребенка она заранее отправила к своей матери. Гао Пэн не был для них гостем — он был как брат в семье Чэнь. Много лет он не приезжал домой, а теперь вдруг вернулся с такой красавицей. Их отношения были очевидны, и Сюй Синьи решила как следует принять их.

Она готовилась с самого утра: ходила на рынок за продуктами, рыбой, фруктами. Она выросла вместе с детьми семьи Чэнь и, конечно же, знала Гао Пэна. Она помнила, что он любит виноград. Раньше, до переезда, у семьи Чэнь был небольшой дворик, где рос виноград. Гао Пэн был высоким и мог легко дотянуться до него. Каждый раз, когда виноград созревал, большая его часть оказывалась в желудке Гао Пэна.

Тогда Цюфэн была еще совсем маленькой, и он часто сажал ее к себе на шею, чтобы она могла сорвать виноград. К ней он относился так же, как и к другим детям семьи Чэнь — заботился и оберегал.

Когда Цюфэн попала в аварию, Сюй Синьи какое-то время ухаживала за ней. Эти двое постоянно ссорились, и Сюй Синьи, как стороннему наблюдателю, было очень тяжело. Было очевидно, что они испытывают чувства друг к другу, но упрямо продолжали враждовать, не желая уступать.

Теперь, спустя четыре года, Гао Пэн вернулся с другой женщиной. Цюфэн тоже не скучала — меняла парней как перчатки. Она была настоящей красавицей, и ее улыбка с искорками в глазах очаровывала многих мужчин.

Цюфэн вернулась домой поздно. Она хотела избежать встречи с ним, но, несмотря на поздний час, он все еще был у нее дома, и рядом с ним была Я Мэй. Цюфэн уже видела ее раньше — довольно привлекательная женщина, но не в ее вкусе.

Утром, выходя из дома, она так торопилась, что забыла ключи. Дверь открыла Я Мэй. Увидев Цюфэн, она немного удивилась, но тут же произнесла: — Цюфэн вернулась.

Она совершенно естественно взяла Цюфэн за руку и повела в дом, говоря: — Мы как раз о тебе говорили. Хорошо, что ты вернулась.

Цюфэн не нравилось ее наигранное дружелюбие и то, как она вела себя как хозяйка дома, но она все же с улыбкой спросила: — Надеюсь, ничего плохого?

Она высвободила руку и заметила, как взгляд Гао Пэна скользнул по ней, но тут же он отвел глаза.

— Кто посмеет говорить о тебе плохо? — вмешался Чэнь Дунъян. — Вот, старший брат Гао спрашивал о твоих делах, а я ему рассказывал.

Чэнь Дунъян шутил со своей младшей сестрой. Она росла, окруженная всеобщей любовью и заботой, и порой вела себя слишком своевольно. С поддержкой матери братья ничего не могли с ней поделать.

Она ласково прижалась к своему второму брату и сказала: — Мне и правда интересно, что ты обо мне рассказывал.

Гао Пэн сидел напротив них, стряхивая пепел в пепельницу. Подняв голову, он встретился с ее улыбающимися глазами, улыбнулся в ответ и потушил недокуренную сигарету. Он помнил, что она не переносит запах дыма — сразу начинает кашлять.

— Ты ела? — спросил он обыденным тоном, но в его голосе чувствовалась забота.

Она шмыгнула носом и промолчала. Почему-то на душе у нее стало невыносимо тяжело. Она не была обделена вниманием — сколько угодно мужчин готовы были ради нее на все, — но ей все казалось бессмысленным. Как сегодня, например: она предпочла бы сидеть одной на улице и считать проезжающие машины, чем находиться в компании.

Он словно прочитал ее мысли и сказал: — Пойдем, Сяо Фэн, я отведу тебя куда-нибудь поесть. Я Мэй, ты пока поболтай с Дунъяном, я скоро вернусь, и мы поедем. — Он встал, взял ключи от машины и протянул ей руку.

— Идите, — сказал Дунъян. — Раз уж старший брат Гао о тебе заботится, мне, как второму брату, придется потесниться.

Они все относились к ней как к ребенку, словно время не властно над ней. Словно Гао Пэн только что приехал к ним в первый раз и катал ее на своей шее по двору.

Но все они забыли, что она уже не ребенок.

Она не подала ему руки, а встала, повернулась и ушла в свою комнату, закрыв за собой дверь.

— Что это с ней опять? — спросил кто-то. — Не обращайте внимания, давайте продолжим. О чем мы говорили?

Никто не обращал внимания на ее перепады настроения. Как будто, несмотря на заботу близких, она жила в своем собственном мире. Ей не нужно было, чтобы ее понимали многие, достаточно было одного человека. Но понимал ли он ее?

Она лежала на кровати, играя в телефоне. Смех и разговоры за дверью постепенно стихли, музыка в наушниках заполнила все пространство. Вокруг стало тихо, так тихо, что она услышала урчание в животе. И тут она вспомнила, что весь день, избегая его, она была рассеянной и совсем забыла про еду. Только когда все стихло, она поняла, что умирает от голода.

Она готовила лапшу быстрого приготовления на кухне. Ароматный запах тут же распространился по дому. Обычно она не ела такую лапшу, но сейчас, когда она была голодна, ей казалось, что все вкусно. Она взяла тарелку с лапшой и собиралась вернуться в комнату, чтобы наконец-то поесть. Но, обернувшись, увидела его. От неожиданности тарелка с лапшой выскользнула из ее рук. Он, вероятно, не зная, что лапша только что сварена, рефлекторно протянул руку и поймал тарелку. Горячий бульон брызнул на его голую руку. В итоге она осталась цела и невредима, лапша тоже, а вот на его руке появились небольшие ожоги.

Он выпил лишнего и остался ночевать на диване в гостиной. Проснувшись, он увидел свет на кухне и пошел посмотреть. В этот момент она как раз повернулась с тарелкой лапши в руках. Он увидел пар, поднимающийся над тарелкой, и заметил, что она стоит босиком на полу, поэтому, не раздумывая, протянул руку, чтобы поймать тарелку. За долгие годы его забота о ней не изменилась. Он предпочел бы сам пострадать, чем позволить ей получить хоть малейшую травму, будь то физическую или душевную.