Глава 5

— В-вашей жи... зни?

Я озадаченно хлопала глазами. Означало ли это, что ей угрожали браком? Или, быть может, всё дело в средствах к существованию? Ведь Миссис Керни, по всей видимости, вышла замуж примерно в то же время, что и моя мать.

— Да, именно так, — затем она с улыбкой добавила. — Могу я войти?

— Ох! Конечно, Мадам, — я поспешно открыла дверь. Миссис Керни, одетая в старый фартук поверх выцветшего поплинового платья, осторожно вошла в комнату. Она села в кресло, а я расположилась на кровати лицом к ней.

— В таком случае, должна ли я рассказать вам? Потому что мне кажется, что я знаю, почему Миледи спросила об этом.

— ...Да, пожалуйста.

Я решила просто молча выслушать её рассказ.

— С чего бы мне начать? Я была младшей дочерью мелкого и бедного помещика и не имела никакого имущества, которое можно было бы унаследовать. И, к тому же, за мной не было приданого, она сделала небольшую паузу, опустив глаза на свои руки. — Он был человеком достойным и образованным. Я влюбилась с первого взгляда и отправилась за ним, оставив дом.

— Оставив дом...

— Было время, когда и во мне вспыхнуло бунтарство, — увидев, что я была поражена этим заявлением, Миссис Керни прикрыла рот рукой и рассмеялась. — Должна сказать, но он тоже не мог себе этого позволить. Он не был старшим сыном, поэтому не унаследовал титул. Мы жили в ветхом коттедже в сельской деревне на севере. Он сразу же поступил на военную службу, чтобы зарабатывать на жизнь, а потом... Впрочем, вы и сами знаете.

Конечно, я знала. Вскоре после этого она стала вдовой.

Лицо Миссис Керни казалось спокойным, но я почему-то чувствовала себя неловко и не знала, что делать. Мне было трудно понять, что она чувствовала, и потому я не могла выразить ей ни сочувствия, ни сопереживания.

— На нашем торжестве было всего несколько человек, и я держала в руках букет из полевых цветов, но мне не было стыдно. Всё было прекрасно. Было время, когда я думала, что умру, если не выйду за него замуж. Было ли это оттого, что я так горячо его полюбила? После его ухода единственное, что поддерживает во мне жизнь, – это воспоминания о том времени.

Я боялась, что глаза Миссис Керни начнут слезиться, но, к счастью, на её лице была только нежная и сияющая юностью улыбка.

Я и не знала, что швея имела такую историю. Не укладывалось в голове, что у Мадам, которая всегда носила старый чепец и неустанно работала по дому своими грубыми руками, тоже были свои великолепные дни. Дни, полные яркого блеска, который могла дать только любовь.

Я никогда не испытывала подобных чувств.

— ...Вы не боялись? Из-за страха, что ваш муж может не принять ваши чувства...

— И почему же? Потому что я была простой скромной женщиной, у которой ничего не было за душой? — когда Миссис Керни улыбнулась, её передние зубы, похожие на кроличьи, стали отчётливо видны.

— Нет, нет, я не это имела в виду. Просто... Когда влюбляешься... Человек чувствует себя приниженным и плохо думает о себе, — «потому что «тот» человек кажется невероятно ослепительным и возвышенным» осталось не сказано.

Услышав моё тихое замечание, Мадам улыбнулась и хмыкнула:

— Я шучу. Я знаю, о чем вы говорите, дорогая. Совершенно верно. Он был замечательным мужчиной, а я – женщиной, в которой не было ничего особенного.

Слова Миссис Керни снова напомнили мне об Аллане. Между мной и им тоже было что-то вроде непреодолимой пропасти.

— Но я была не в том положении, чтобы думать о таких вещах.

— Почему?

— Потому что мне нужно было жить.

— ...Это был вопрос средств к существованию?

— Нет, Мелисса. Если твоя любовь к нему так горяча, как будто ты проглотила пламя, и если ты не сможешь выплюнуть его, — мадам замялась, словно усердно подбирала слова, чтобы не обидеть меня. — Если ты немедленно не признаешься в своих чувствах, ты сгоришь заживо, — было крайне непривычно видеть, как Миссис Керни, которой было около пятидесяти лет, рассказывала историю своей любви с глазами, сверкающими, как у двадцатилетней девушки. — Когда я неуклюже отдала ему свое сердце, он принял его. Такое нельзя назвать ничем иным, как чудом.

— ...Он тоже любил Мадам с самого начала.

— Не знаю. Может, это из-за моей смелости? А может, из-за сочувствия?

— Сочувствия?

Последовавший ответ Миссис Керни заставил меня пожалеть о том, что я спросила:

— Я всё ещё не знаю ответа. И никогда не узнаю. Потому что его больше нет, — она одарила меня самым серьезным взглядом. — Я полагала, что это было сочувствие, потому что если бы он отверг меня, то я всё равно бы не смогла больше выйти замуж. Я сделала очень эффектное признание.

— ...Вы были безрассудны, – пробормотала я невнятно.

Чем больше я слышала об истории Мадам, тем сильнее удивлялась. Мне было трудно представить, что она покинула дом из-за любви...

Поглаживая тыльную сторону своей морщинистой руки, Миссис Керни добавила:

— Когда я думаю об этом сейчас, мне становится смешно. Может быть, дело было в том, что я была молода, но мне не было страшно. Сам тот факт, что сейчас я чувствую, что могу прожить всю жизнь, храня воспоминания лишь о тех нескольких годах, заставляет меня оглядываться назад и думать о том, насколько велико было моё счастье встретить такого человека.

В моей голове крутилось множество мыслей. На самом деле, они становились всё более запутанными на протяжении всего времени, пока я слушала её рассказ. Может, я знала, что было на уме у Мадам, а может, и нет. Однако одно было очевидно – она рассказала прекрасную историю. В конце концов, это были воспоминания о любви, побудившие Миссис Керни, которая могла бы покончить с жизнью, в итоге вновь начать жить, благодаря потрясению, связанному с внезапно оставившим ее любимым человеком.

Неожиданно я подумала вот о чём: любовь каким-то образом заставляет людей жить. И в то же время я поняла ещё одну вещь: мои чувства к Аллану нельзя было назвать настоящей любовью.

Пожалуй, называть любовью то чувство, которое не являлось ни рациональным, как у моей матери, ни зависимым, как у Виолы, ни отчаянным, как у Миссис Керни, было неловко.

По правде говоря, мне нравилась только его внешность. Красота и элегантность Алана Леопольда, его аура, которая не сливалась с другими. Хотя он и выглядел холодным, я однажды представила, что у Алана, на самом деле, такое же прекрасное сердце, как и его лицо. Я бесчисленное количество раз думала об этом: время, когда он смеялся надо мной, было незабываемым.

«Давай притворимся, что мы этого не слышали».

Но в итоге все заканчивалось воображением. Я подумала, что, возможно, было бы лучше не встречаться с ним, но вскоре покачала головой. Та встреча была одной из самых особенных событий, с которыми я когда-либо сталкивалась в своей хромой жизни. Если бы я была хоть немногим более достойна, его доброта, возможно, не была бы просто воображением. Холодный анализ говорит, что я права в своих суждениях, только вот дурацкое сердце, кажется, изнывает.

***

Официант прошел мимо столика, за которым я сидела, и поставил на него изящный поднос с кружкой ароматного кофе на нем.

— Спасибо.

— Не стоит благодарности, мисс, — ответил он спокойным голосом и снова ушел. Кофейная пенка сверху уже остыла и начала оседать на стенках посуды засохшей пенистой полоской.

Я не знала, сколько еще нелепых вещей существует на свете, но я правда пришла в кофейню «Антрис». В руках у меня был сборник любовных стихов, который я купила, столкнувшись вчера с Аланом.

Спустя несколько минут после прихода официанта, я перевернула страницы книги и наткнулась на последнюю главу:

— Фух... — я и сама не знала, что это правда... Говорят, что любовь делает тебя дураком, а я со вчерашнего дня только и делала, что не понимала ничего. Моя влюбленность не была такой уж экстремальной или возвышенной, но продолжала демонстрировать свое сильное присутствие, и я раз за разом поддавалась ей. Я признаю это. Я была заметно взволнована с тех пор, как встретила Аллана.

На самом деле я не ждала, что он появится. Вероятность, что он проделает весь этот путь, чтобы встретиться со мной, была даже не близка к нулю, она была буквально уходила в минус, и даже несмотря на то, что я знала это яснее некуда, мои глаза сразу же устремлялись к двери, каждый раз как только раздался звонок. Собственно, поэтому я и читала все эти маленькие стишки, чтобы скоротать время.

И, конечно, никто из вошедших в это кафе не был Аланом Леопольдом.

Небо стало красным, когда я посмотрела вверх через широкое окно. По совпадению, это было примерно в то время, когда мы познакомились.

— Я веду себя словно дура, — сама того не осознавая, я издала приглушенное бормотание. Оно было таким низким, что никто не мог его услышать. Завтра еще и Виола вернется во Флорин, а я должна буду встретиться с ней. Размышляя таким образом, я подняла свое уставшее тело.

Дорога домой была как всегда скучной. Любовь, казалось, давала одним людям силы продолжать жить дальше, для других она была небом, на которое можно было опереться, но почему моя была такой ироничной? Неужели это все мои проблемы? Что ж, возможно, так и есть.

После прочтения книги меня захлестнули эмоции, и по дороге домой мне казалось, что я слышу шаги того мужчины, но на дороге дул лишь одинокий ветер. Даже в кафе и после выхода из него было ясно, что я снова грезила наяву. Желание, чтобы кто-то появился, такая легкомысленная мечта.

Теряться в пустых иллюзиях, похоже, стало моим страстным хобби.

***

— Добро пожаловать, леди, — когда я вернулась домой, Джулия, приветствовавшая меня, сказала нечто странное. — Грег был здесь. Он только что ушел. Давненько он не приходил, верно? В этот раз он даже принес мне говядину отменного качества, представляете?.

— Понятно. Сегодня я смогу поесть тушеной говядины Миссис Керни, — сдержанно ответила я и вытянула руки назад, чтобы Джулии было легче снять с меня пальто.

— О, Грег сказал, что видел вас сегодня в городе.

— Правда? Почему он не поприветствовал меня тогда? Я была слишком далеко от него?

— Нет, дама леди кем-то занята, поэтому он не поздоровался.

Несмотря на то, что Джулия сняла с меня пальто, я остановилась, не выпрямившись. Сегодня я ни с кем не была.

— Джулия, я была одна.

— Я слышала, что за вами, мисс, шел высокий мужчина в черном одеянии. Он был совсем близко.

— Что?...

— Леди, вам не нужно притворяться взволнованной. Он уже понравился миссис Коллинз, когда она услышала, что вы уже встречались с мужчиной по имени Тоби.

Пока Джулия возбужденно болтала, я почувствовала холодное покалывание в кончиках пальцев.

— Я слышала, что у него длинные волосы, которые закрывают его лицо. Неужели леди не против? Если вы хотите пойти на второе свидание, обязательно скажите ему, чтобы он немедленно их подстриг.

— Джулия, — Я быстро оборвала ее слова. От них у меня по коже побежали мурашки.

— Вы сердитесь? Я просто....

— Нет, все не так... Я сегодня весь день была одна. Правда.

— Что?

— Я даже не ответила на письмо человеку по имени Тобиас.

Только тогда Джулия замолчала.

— Я не знала этого, потому что днем улицы были так переполнены. Но теперь, когда я думаю об этом... По дороге домой мне показалось, что я слышала чужие шаги рядом с собой... — я не знаю ни причины, ни цели, но мне показалось, что подозрительный человек следует за мной.

— Леди...

Вот теперь мне стало интересно, кто он, если это не призрак.