Сон о главном герое (Часть 1)

Сон о главном герое

Где это я?

Проснувшись, Бу Чжэньинь обнаружила, что находится в густом лесу. С неба моросил мелкий дождь, воздух был влажным, капли приятно холодили кожу.

Последнее, что она помнила, — как натянула одеяло, собираясь погасить свет и лечь спать.

Так это сон?

Пока она размышляла, мимо пролетело несколько бело-фиолетовых бабочек.

Одна из них, взмахнув крыльями, опустилась ей на рукав.

Бу Чжэньинь попыталась поймать её, но пальцы прошли сквозь бабочку. Удивлённо хмыкнув, она подумала: «Интересно, бабочка — иллюзия или я?».

Реальность и вымысел переплетались, словно сон наяву. «Что же это за спектакль?» — подумала она.

Сделав несколько шагов вперёд, Бу Чжэньинь увидела группу людей в белых траурных одеждах. Они шли по лесной тропинке с печальными лицами.

Бу Чжэньинь поспешила за ними.

Следуя за ними, она поняла, что в буквальном смысле стала невидимкой — они её не видели.

Поэтому она шла рядом с ними, чтобы лучше видеть, что происходит впереди.

Вскоре тропинка вывела их на открытое пространство. Перед ними появилась длинная, странная лестница из чёрного камня, которая вела сквозь туман к вершине горы.

Увидев её, Бу Чжэньинь наконец вспомнила: в оригинальной новелле чёрная каменная лестница была только на пике Дунлю, одном из двенадцати пиков Цинцзи Дао. По ней поднимались только во время похорон. В новелле она упоминалась лишь однажды — во время похорон родителей главного героя, Сяо Туя и Цзе Жомэн.

В оригинальной новелле было не так много персонажей, которые нравились Бу Чжэньинь или вызывали у неё уважение. В том числе и так называемая праведная школа Цинцзи Дао не вызывала у неё тёплых чувств, некоторые её представители даже раздражали.

Сяо Туй и Цзе Жомэн были одними из немногих исключений. Они были добрыми, стойкими и справедливыми людьми. Если бы не их самопожертвование, чтобы закрыть брешь в Ущелье Забвения, из которой в мир людей проникали демоны, они бы наверняка стали уважаемыми наставниками Цинцзи Дао.

Несмотря на их безупречную репутацию, некоторые ученики Цинцзи Дао, не терпящие и малейшей несправедливости, относились к ним с презрением и неприязнью из-за происхождения Цзе Жомэн.

Дело в том, что клан Цзе Ши считался потомками клана Цилань, а клан Цилань все боялись как огня.

Легенда гласила, что пятьсот лет назад, во время Праздника Фонарей, два божества, Юань Ци и Шу Лань, по традиции спустились в мир людей, чтобы даровать им благословение.

Но было одно условие: они должны были вернуться на небеса до полудня, иначе останутся в мире людей навсегда.

Однако жители города, движимые корыстными побуждениями, обманули Юань Ци и Шу Ланя, и те опоздали.

Разгневанные божества наказали жителей города, но, нарушив запрет на убийство, сами пали и обратились к тёмному пути.

Они остались в этом городе и основали царство Цилань. Все, кто попадал туда, становились рабами.

Юань Ци и Шу Лань поженились, у них родились дети. Они кормили выживших жителей города своей плотью и кровью, превращая их в своих «двойников». Их потомки и эти «двойники» стали кланом Цилань.

Чтобы избавляться от тел рабов, они создали особое пространство.

Тысячи тел породили бесчисленных злых духов, которые осквернили это пространство, превратив его в настоящий ад. Это место стало известно как Ущелье Забвения.

Присмотревшись, Бу Чжэньинь заметила, что не все люди в траурных одеждах выглядели печальными. На лицах некоторых читались равнодушие и безразличие. Похоже, для них смерть Сяо Туя и Цзе Жомэн не была большой потерей. Люди не испытывают горя по тем, кто им безразличен или даже неприятен. Возможно, втайне они даже радовались.

Подумав об этом, Бу Чжэньинь содрогнулась, по спине пробежал холодок.

Из-за какой-то неподтверждённой легенды эти люди стали такими жестокими и бессердечными — это было просто абсурдно.

В её глазах они превратились в острые ножи, которые в будущем будут безжалостно вонзаться в главного героя, Сяо Сысюня.

Кстати, о Сяо Сысюне… он, кажется, должен был присутствовать на похоронах.

Бу Чжэньинь не могла представить, каково это — присутствовать на похоронах собственных родителей. Наверное, это невыносимо больно.

Она с тревогой смотрела на учеников, но не видела среди них того, кого искала.

Вдруг раздался тяжёлый удар колокола, его звук пронёсся сквозь туман, эхом отражаясь от гор.

После шести ударов мужчина с осунувшимся лицом подошёл к белому гробу, стоявшему на возвышении, достал из него две урны и направился к толпе.

Ученики расступились, освобождая ему дорогу. Следуя за мужчиной взглядом, Бу Чжэньинь увидела в конце толпы ребёнка лет пяти-шести. У него были тёмные глаза, по щекам текли слёзы, но выражение лица было упрямым и спокойным.

Это, должно быть, маленький Сяо Сысюнь.

— Глава школы, — Сяо Сысюнь взял урны из рук мужчины, подошёл к краю обрыва и прошептал: — Отец, мать, прощайте.

Взмахом руки он развеял прах по ветру, и добрые, стойкие люди навсегда растворились в мире.

После церемонии ученики начали спускаться с горы.

— Ну всё, хватит плакать! — Молодой мужчина, стоявший рядом с Сяо Сысюнем, проводил взглядом главу школы и, повернувшись к ребёнку, холодно и строго сказал: — Вытри слёзы. Помни, только слабаки плачут. Ты хочешь, чтобы твои родители стыдились тебя? — В его голосе слышалось нетерпение.

«Сюэ Чэнцзин», — имя само всплыло в памяти Бу Чжэньинь, как только она увидела этого молодого мужчину.

В оригинальной новелле Сюэ Чэнцзин славился своей строгостью, доходящей до жестокости. Но поскольку его ученики действительно добивались больших успехов, его репутация среди глав пиков, учеников Цинцзи Дао и даже в мире была довольно высокой. Как говорится, строгий учитель — способный ученик.

Даже несмотря на то, что Цинцзи Дао постепенно теряла своё влияние, люди всё равно мечтали отдать своих детей в ученики к Сюэ Чэнцзину.