Глава 2 (1) (Часть 2)

— Она пошла на второй этаж, — раздражённо ответил Юэ Лунъюй.

Сливки замер:

— Студентка? Скоро гаокао? Тогда обязательно нужно проявить заботу, здесь так опасно.

— Какую ещё, к чёрту, заботу… Что тут опасного?

— Ты просто не знаешь этот район, — серьёзно сказал Сливки. Его глазки забегали, вглядываясь в коридор первого этажа. — Там живёт один извращенец, ну, этот… знаешь, эксгибиционист. Я тоже слышал от ребят в интернет-кафе. Ц-ц-ц, наверное, увидел, что здесь репетиторский центр, вот и караулит, чтобы развращать будущие цветы нашей родины.

— Не «развращать» (chádú), а «отравлять» (túdú), — недовольно поправил Юэ Лунъюй. — Ладно, она учительница, а не какой-то там будущий цветок.

— А? — Сливки поспешно догнал его и снова переспросил: — Ты меня разыгрываешь? Такая молодая.

— И что, что молодая? Я тоже могу быть учителем, — Юэ Лунъюй вышел на главную дорогу и поднял руку, ловя такси. — Не разыгрываю. Я был у неё на одном уроке.

— О-о-о, — протянул Сливки. — Это тот самый урок, на который тебя вчера затащила Вдовствующая императрица, взяв нахрапом?

— Угу.

— Ну и как?

— Что «как»?

— Как она преподаёт? Думаю, у меня ещё есть шанс на переплавку.

Такси остановилось перед ними. Юэ Лунъюй ткнул в него указательным пальцем:

— Хватит делать из мухи слона. Она…

— Что «она»?

Юэ Лунъюй подбирал слова:

— Она только что рассталась с парнем, не видел, что ли, какая она утром была не в духе?

Сливки, не задумываясь, выпалил:

— Рассталась — это хорошо, значит, свободна.

— …

Дверь такси с щелчком закрылась. Юэ Лунъюй оставил Сливкам лишь свой профиль, говорящий: «Лень с тобой разговаривать».

В тот вечер Юэ Лунъюй не смог сдержать обещание и сразиться со Сливками ещё восемьсот раундов.

Его поймал Чэнь Шаовэй.

Проснувшись после второго сна, Юэ Лунъюй принял холодный душ. Когда он, голый по пояс, в одних свободных шортах, пошёл к холодильнику за ледяной колой, Чэнь Шаовэй открыл входную дверь и появился перед ним.

Очевидно, Сун Люцзюнь перед отъездом оставила ключи от дома Чэнь Шаовэю.

Чэнь Шаовэй был старшим учеником Сун Люцзюнь и единственным человеком во всей школе тхэквондо, кроме его родной матери Сун Люцзюнь, которого Юэ Лунъюй побаивался.

Причина была проста: этого человека Юэ Лунъюй не мог победить.

В школе Чэнь Шаовэй был самым популярным тренером, под его руководством занимались сотни учеников.

Для Юэ Лунъюя он был старшим братом-учеником, цепным псом Сун Люцзюнь.

Чэнь Шаовэю только что исполнилось тридцать. Годы тренировок тхэквондо вылепили его тело до идеальных пропорций. У него были длинные ноги, что не только делало его выполнение формальных комплексов красивым, но и давало больший радиус атаки в реальном бою.

«Щёлк», — Юэ Лунъюй открыл банку с колой. Не глядя в зеркало, он знал, что выражение его лица было не из приятных.

Чэнь Шаовэй сидел на диване и пристально смотрел на Юэ Лунъюя:

— Ты вчера не ночевал дома.

— Брат Вэй, — так Юэ Лунъюй называл его, когда был недоволен. — Я совершеннолетний, стоит ли так на меня смотреть?

— Не стоит, — Чэнь Шаовэй был серьёзен и не улыбался, глядя на Юэ Лунъюя. — Когда я видел тебя в прошлый раз, у тебя было другое отношение.

Юэ Лунъюй развязно хмыкнул:

— Ну так я же выбрался. Перед кем мне теперь притворяться паинькой?

Чэнь Шаовэй невольно нахмурился, но не стал углубляться в эту тему, а сказал:

— Притворяться или нет — твоё дело. Но я обещал твоей маме, что с сегодняшнего дня и до конца гаокао я должен гарантировать, что ты будешь учиться не менее четырёх часов в день.

— Хех, и как ты это гарантируешь?

— Я отвезу тебя в репетиторский центр, это несложно.

Юэ Лунъюй на мгновение потерял дар речи:

— Силой, значит?

Чэнь Шаовэй спокойно посмотрел на Юэ Лунъюя, на его лице было написано: «Неважно как, результат будет один».

И добавил:

— По нечётным дням — китайский язык и комплексный экзамен по естественным наукам, по чётным — математика и английский. Каждый день два урока, в то же время, что и на гаокао. Твоя мама уже всё оплатила.

Юэ Лунъюй нахмурился:

— Когда это мама всё устроила? Почему я не знаю?

Чэнь Шаовэй посмотрел на настенные часы:

— Два часа назад. Говорят, ей позвонила учительница из репетиторского центра и рассказала о твоей ситуации.

Юэ Лунъюй подумал о Тань И, его лицо помрачнело, и он разозлился:

— Обманщица.

Красиво говорила, что поговорит с Сун Люцзюнь, что он может больше не приходить.

И что в итоге?

— Какая обманщица?

— Не твоё дело.

Чэнь Шаовэя это тоже не волновало. Он опёрся руками о колени, посмотрел на Юэ Лунъюя без всякого выражения и сказал:

— Готовься. Днём у тебя урок по комплексному экзамену. Через пять минут выходим. Если не хочешь появиться на улице в непотребном виде, советую поторопиться и одеться.

Выражение лица Юэ Лунъюя постепенно становилось холодным. Он залпом допил колу, смял банку и с силой швырнул её в мусорное ведро.

Он с грохотом захлопнул дверь своей комнаты и через пять минут вышел с мокрыми волосами вместе с Чэнь Шаовэем.

Как и сказал Чэнь Шаовэй, несколько часов назад Тань И действительно позвонила Сун Люцзюнь, чтобы обсудить ситуацию.

Однако в разговоре Тань И честно сказала, что у Юэ Лунъюя очень хороший уровень, и дополнительные занятия перед самым гаокао вряд ли принесут значительный прорыв.

Достаточно просто следовать расписанию гаокао и ежедневно решать задачи, чтобы поддерживать форму.

Но она не ожидала, что Сун Люцзюнь, выслушав её, тут же попросила передать трубку Сюй Лили на ресепшене.

Сюй Лили разговаривала по телефону с сияющим лицом, а повесив трубку, сказала Тань И:

— Невероятно! Как тебе это удалось? Мама Юэ Лунъюя разом записала его на индивидуальные занятия по всем предметам!

Уголок рта Тань И дёрнулся, в её сознании невольно возник образ раздражённого Юэ Лунъюя, и она пробормотала:

— По всем предметам — это значит…

— С сегодняшнего дня и до гаокао… дай посчитать, всего восемнадцать дней, по два индивидуальных занятия в день, это… четырнадцать тысяч четыреста! — Пальцы Сюй Лили весело застучали по калькулятору. — Отлично, учительница Тань, твой звонок оказался очень ценным!

Тань И сглотнула:

— Уроки математики этого ребёнка можно отдать учителю Фану?

— Почему? — удивилась Сюй Лили. — Ты не хочешь брать?

Тань И горько усмехнулась:

— Он меня возненавидит.

— Расписание учителя Фана было забито ещё сто лет назад, куда там ещё что-то втиснуть, — Сюй Лили похлопала её по плечу, утешая. — Я таких детей много видела, просто не обращай на него внимания. Его мама сама сказала, что нужно просто следить, чтобы он решал задачи, никакого взаимодействия не требуется. К тому же, всего-то девять уроков математики, лёгкие деньги.

Тань И хмыкнула и больше ничего не сказала.

А что ещё оставалось делать? Только стиснуть зубы и идти вперёд.

Днём у Тань И не было уроков, только вечером в семь тридцать было небольшое занятие для двоих второклассников старшей школы.

Сначала она сидела на ресепшене, помогая Сюй Лили принимать родителей. Узнав, что у Юэ Лунъюя урок в три часа дня, она подгадала время, заранее нашла пустой класс для подготовки к урокам и сбежала.

Тань И совсем не хотелось снова столкнуться с ним и быть испепелённой его взглядом.

Время летело быстро. Тань И полностью погрузилась в подготовку к урокам, и эта сосредоточенность привела к тому, что она совершенно забыла о Юэ Лунъюе.

Во время ужина Тань И достала из школьного холодильника термос с едой, принесённый из дома, и собралась разогреть его в микроволновке.

По пути в комнату отдыха её перехватил Юэ Лунъюй.

Сердце Тань И сжалось, она подумала: «Плохо дело». Она невольно взглянула на часы — было почти шесть, почему он ещё не дома?

Неужели он специально поджидал её, чтобы потребовать объяснений?

Не успела эта мысль оформиться, как она уже вооружилась дружелюбной улыбкой и сияюще произнесла:

— Какая встреча. Ты только что закончил?

Юэ Лунъюй по-прежнему был без каких-либо учебных принадлежностей. Засунув руки в карманы, он стоял в коридоре и смотрел на неё сверху вниз, словно молчаливо требуя ответа.

Тань И только сейчас с удивлением осознала, насколько он выше неё. Чтобы разглядеть выражение его лица, ей приходилось задирать голову.

Побыв некоторое время под его пристальным взглядом, Тань И почувствовала себя неуютно:

— Ты хочешь что-то сказать? Или спросить?

Юэ Лунъюй по-прежнему не отвечал.

Когда парни начинают изображать из себя загадочных, с ними действительно невозможно справиться.

Тань И мысленно вздохнула, привыкшая к подобному ребячеству.

Выражение её лица оставалось прежним. Она протянула руку, чтобы похлопать его по руке, первой демонстрируя готовность к примирению:

— Ладно, на самом деле я…

Едва её рука коснулась его руки, как Юэ Лунъюй её отдёрнул.