История Канси: Зарождение чувств, Глава 11

История Канси: Зарождение чувств, Глава 11

Гун Вэй всегда считал Вэнь Ло медлительной, но только что она выскочила из кареты с поразительной быстротой, даже поспешностью. «Вэнь Ло, ты куда?» — увидев, что Вэнь Ло идет не к своей карете, обеспокоенно спросил Гун Вэй.

Но еще больше его удивил Канси, вышедший следом. «Господин, куда вы?»

— Прикажи догнать Вэнь Ло, — он с беспокойством посмотрел на удаляющуюся фигуру, затем вернулся в карету и глухо произнес: — Мы тоже поедем за ней.

— Слушаюсь, — видя серьезное выражение лица Канси, Гун Вэй не осмелился задавать лишних вопросов.

Когда они толкнули ворота Дома Вэнь, перед ними предстали одни руины.

От некогда уютного двора не осталось и следа, но запах гари все еще витал в воздухе.

Вэнь Ло в одиночестве, с бесстрастным лицом, обходила каждое место. Место, где в детстве она больше всего любила качаться на качелях; ступени у дверей родительского дома, где она любила сидеть, играя на флейте; уголки, где она пряталась, играя в прятки.

Когда она играла с отцом в го в беседке, мать часто сидела рядом, греясь на солнце...

— Вэнь Ло! Ты опять стащила мои камни для го?! — Во время игры часто раздавался такой голос Вэнь Иняня.

...Теперь на этих местах остались лишь засохшие пятна крови и запах пепла...

Она больше не сможет смотреть на звезды с крыши. Отец больше не будет стоять внизу, ругая ее и веля спуститься, и одновременно с тревогой наблюдая за ней.

Мама больше никогда не приготовит ей пирожных с османтусом...

— Вэнь Ло, негодница, слезай сейчас же... Твоя мама приготовила пирожные с османтусом, если ты не будешь есть, я все съем... Хочешь ешь, хочешь нет!

Сказав это, он взмахивал рукавом и уходил, но тайком наблюдал за ней из укромного места, боясь, что она упадет, когда будет спускаться.

...

Когда А Юй и остальные прибыли следом, они нашли Вэнь Ло сидящей на земле. Она обхватила колени руками, уткнувшись в них лицом, ее спина непрерывно дрожала, но все это происходило беззвучно... В руке она крепко сжимала письмо.

А Юй стоял поодаль у ворот, казалось, не решаясь приблизиться к Вэнь Ло.

А Цин Шань застыла у входа, прикрыв рот рукой, словно не веря своим глазам, слезы застилали ей взор.

Тринадцатый первым подошел к Вэнь Ло. Он присел рядом и спросил, что случилось.

Но Вэнь Ло не ответила.

В это время подошел и Канси. Придерживая рану одной рукой, он с трудом наклонился и взял письмо из рук Вэнь Ло.

«Дом Вэнь уничтожен, защити Вэнь Ло. Не возвращайся, помни, помни!» — это была первая строка письма. Похоже, умирающий заранее знал, что произойдет.

«Ло Ло, моя милая доченька:

Ты уже выехала из города? Если да, то ни в коем случае не оборачивайся! Когда ты получишь это письмо, нас с мамой, возможно, уже не будет в живых.

Не знаю, будешь ли ты плакать, прочитав это? Ты, дитя, с малых лет не умела плакать. Поэтому твой отец не может угадать, что ты сейчас чувствуешь.

Но мы с твоей мамой все равно хотим сказать тебе: Ло Ло, не плачь.

Мы с мамой давно догадывались, что такой день настанет, поэтому у нас нет сожалений.

Единственное, о ком мы беспокоимся, — это ты.

Мы с детства отдали тебя Живому Будде, винишь отца и мать за это? Вернувшись, мы снова отправили тебя к Дзен-мастеру Ую, не позволяя часто бывать рядом с родителями, винишь отца и мать за это?

Ло Ло, мы виноваты перед тобой.

Твоя мама в молодости была членом Общества Неба и Земли.

Позже, по стечению обстоятельств, отец спас твою маму по дороге домой из поездки за товаром. Тогда она была тяжело ранена.

Услышав это, ты наверняка снова посмеешься над своим старым отцом, но это правда — я влюбился в твою маму с первого взгляда.

Позже твоя мама тоже была тронута моими чувствами и решила жить со мной спокойной жизнью, покинув Общество Неба и Земли.

Но люди из Общества заставили ее выпить яд, обвинив в предательстве и сказав, что она должна понести наказание.

Если она не умрет после чаши с ядом, они больше не будут ее преследовать.

Позже твоя мама забеременела тобой. Мы знали, что яд может повлиять на тебя, но все же решили оставить ребенка.

Прости отца и мать за эгоизм. Мы не хотели терять первенца, поэтому, надеясь, что яд не проникнет в твое тело, родили тебя.

Позже все оказалось не так хорошо, как мы думали. По стечению обстоятельств мы отдали тебя Живому Будде.

Ло Ло, этот шаг отца и матери был крайней мерой.

Знай, отец и мать постоянно думают о тебе. Твоя мама часто тайком плачет, скучая по тебе.

Но даже так мы были бессильны... Позже мы отдали тебя Дзен-мастеру Ую, тоже чтобы защитить тебя. Отец и мать не хотели, чтобы однажды кто-то назвал тебя потомком людей из Общества Неба и Земли, потому что это могло навлечь на тебя смертельную опасность.

Ло Ло, мы думали, что сможем прожить эту жизнь спокойно, по крайней мере, иногда видеться с тобой.

Но некоторое время назад кое-что случилось. Твою маму подставили, и над ней нависла беда.

Отец должен быть рядом с твоей мамой в это трудное время.

Но мы не хотим, чтобы ты тоже была втянута в эти события.

Поэтому, каким бы ни был исход, не держи зла, не пытайся ничего выяснять.

Не... возвращайся домой.

Отец и мать хотят лишь, чтобы ты была в безопасности, помни, помни.

Твой отец, Вэнь Инянь»

Канси сложил письмо и молча посмотрел на Вэнь Ло.

Она постепенно пришла в себя и с трудом поднялась. Ее глаза были налиты кровью, но слез не было.

Опустив голову, она протянула руку к Канси: «Отдай письмо», — ее голос был холодным и хриплым.

— Этим делом займусь Я, — он спрятал письмо и не отдал ей.

— Отдай! — она сердито попыталась выхватить его. Впервые Вэнь Ло была так взволнована. Холодная, усмехающаяся, бесстрашная, казалось, равнодушная ко всему — сейчас ее глаза были полны боли, гнева и невыразимой скорби.

Канси не увернулся, потому что она, не удержавшись на ногах, уже падала на него. Ее лоб уперся ему в грудь, она опиралась на него, слабо и часто дыша.

— Я знаю, это трудно, но ты должна успокоиться, — он знал о яде в ее теле, который обострялся от сильных душевных волнений.

— Здесь нечего решать, — внезапно из ее носа потекла кровь. — Вэнь Инянь наверняка где-то спрятался, я должна найти его, он просто обманывает меня.

Она уперлась одной рукой ему в грудь, чтобы удержаться, другой рукавом вытерла нос, а затем повернулась, чтобы уйти.

Взгляд Канси застыл, когда он увидел, что она падает в сторону.

Тринадцатый был ближе всех к Вэнь Ло и бросился ее подхватить. «Тринадцатый!» — но Канси остановил его низким голосом. Он знал, что к ней нельзя прикасаться обычным людям, когда яд проявляет себя.

Тринадцатый растерянно замешкался, и Вэнь Ло оттолкнула его довольно далеко.

Однако у Вэнь Ло почти не осталось сил, и от толчка она по инерции снова упала в сторону Канси. Канси колебался, протянув лишь одну руку, но едва он коснулся ее руки, как ее подхватил стремительно подбежавший А Юй и быстро унес прочь.

Когда Канси и остальные вышли, им передали слова Вэнь Ло через Цин Шань: она сказала, что возвращается в храм и не может их сопровождать.

Только это.

— Отец-император, — услышав слова Цин Шань, Тринадцатый тут же выступил вперед. — Сын хочет сопроводить Вэнь Ло обратно.

Канси нахмурился и помолчал, а затем лишь сказал: «Не разрешаю».

Он добавил: «Прикажи нескольким людям сопроводить их обратно. Мы продолжаем путь, нельзя нарушать расписание.

Двенадцатый, отправляйся в управу, выясни все об этом деле, а затем догони Нас и доложи о ситуации. Не задерживайся».

Сказав это, он, не оглядываясь, сел в карету.

Глядя на неубранные ватные тампоны, которыми только что перевязывали рану, он почему-то почувствовал, как жжение на кончиках пальцев становится все отчетливее.

.