Глава 9 (Часть 2)

— Ты довольно симпатичный, — объективно заметила Сюй Хуайсин. — Можно даже сказать, миловидный.

— Наша Звездочка такая добрая, — похвалил ее Дин Сяолань.

— Но если сравнивать с Фэн Тинбаем, то немного не дотягиваешь, — добавила Сюй Хуайсин.

Дин Сяолань был красивым по меркам обычных людей, но Фэн Тинбай мог бы зарабатывать на жизнь одним своим лицом даже в индустрии развлечений.

Дин Сяолань, услышав ее слова, не слишком расстроился и, налив себе лимонада, сказал:

— Сестренка, твой парень просто неземной красавец, с ним никто не сравнится.

Все трое любили острое. Когда острый бульон закипел, от него пошел аппетитный запах. Сюй Хуайсин вдохнула аромат и, опуская говядину в кипящий бульон, пояснила:

— Он мне не парень.

— А по-моему, парень. Не скромничайте, — Дин Сяолань опустил утиные кишки в бульон.

Сюй Хуайсин хотела возразить, но Фэн Тинбай, взяв палочки, перехватил утиные кишки Дин Сяоланя:

— Утиные кишки выглядят неплохо.

Сказав это, он положил их в тарелку Сюй Хуайсин.

Дин Сяолань, сидевший напротив, скрестил руки на груди и воскликнул:

— Вот это да! Никогда не думал, что увижу, как Фэн Тинбай отдает кому-то свои утиные кишки.

Фэн Тинбай всегда заказывал утиные кишки, когда ел хого, и всегда съедал их первыми. В еде у него не было других особых предпочтений.

Видя, что Сюй Хуайсин не понимает, в чем дело, Дин Сяолань объяснил:

— Заставить Фэн Тинбая отдать свои утиные кишки — это все равно что позволить кому-то трогать его драгоценный телескоп. Когда я был маленьким, я как-то раз дотронулся до его телескопа, и он выгнал меня из дома. А когда мы подросли, я попробовал еще раз, и этот… этот гад… не разговаривал со мной полмесяца!

— А ведь Фэн Тинбай — мой единственный друг! Как же мне было тяжело, когда он со мной не разговаривал!

Говядина Сюй Хуайсин сварилась, и она переложила ее в тарелку Фэн Тинбая.

Через несколько секунд она тихо сказала:

— У каждого есть вещи, которые ему не нравятся. Например, я терпеть не могу прикосновения и все эти годы танцевала балет только сольно.

Горячий пар от хого поднимался вверх, скрывая лицо Фэн Тинбая, в том числе и его улыбку, которая тут же исчезла.

По дороге домой они проезжали мимо автомойки.

Дин Сяолань остановился первым, Фэн Тинбай — следом за ним.

Когда они вышли из машин, Сюй Хуайсин тоже вышла. Дин Сяолань, оглядывая автомойку, сказал:

— Я тут купил абонемент на сто тысяч, интересно, успею ли я его потратить в этом году.

Автомойка находилась далеко от университета и от дома Дин Сяоланя, и Сюй Хуайсин не могла понять, зачем он купил здесь абонемент.

— Сестренка, если будешь мыть машину, приезжай сюда. Бери самый дорогой пакет услуг, желательно несколько раз, чтобы побыстрее потратить мой абонемент, — Дин Сяолань, скрестив руки на груди, прислонился к дверному косяку.

— У меня нет машины, — покачала головой Сюй Хуайсин.

— Фэн Тинбай, так дело не пойдет! Ты каждый день меняешь машины, как перчатки, а племяннице, с которой у тебя нет кровного родства, даже машину не купил? Ferrari ей купи! — Дин Сяолань, смеясь, поправил солнцезащитные очки.

Фэн Тинбай заглянул внутрь автомойки и увидел там девушку, ради которой Дин Сяолань и купил этот абонемент на сто тысяч. Он усмехнулся:

— Звездочка, хочешь машину? Купить тебе Ferrari? Модель на твой выбор.

Сюй Хуайсин, не задумываясь, покачала головой:

— Все богачи такие безрассудные?

— Не все. Таких, как я, немного, — улыбнулся Фэн Тинбай. Девушка из автомойки выглянула из-за двери.

Они с Дин Сяоланем встречались меньше двух недель, а он уже успел сменить десяток спортивных автомобилей. Девушка увидела его новую Ferrari и попросила покататься. Дин Сяолань подумал, что ничего страшного не случится, если он даст ей машину, но девушка потребовала, чтобы он переписал машину на нее.

Дин Сяолань решил, что это уже слишком. Да, он был богат, может быть, и не слишком умен, но он не был идиотом, чтобы дарить машину за несколько миллионов девушке, с которой встречался всего две недели.

Он не придал этому значения и в тот же вечер отправился с Фэн Тинбаем выпить. Но там он увидел, как эта девушка садится в машину к какому-то старику. Дин Сяолань понял, что ему изменили, и с тех пор ему было противно появляться на этой автомойке.

Сегодня он хотел поддразнить Фэн Тинбая, но в итоге сам попался на удочку.

Дин Сяолань потрогал свои недавно покрашенные в зеленый цвет волосы и сказал:

— Завтра куплю себе зеленую машину. Будет в самый раз.

Сюй Хуайсин, кажется, поняла, в чем дело. Она подошла к нему и серьезно сказала:

— Старшекурсник, не отчаивайтесь. Найдется та, которую не испугают ни ваши машины, ни ваше богатство.

— Спасибо, младшекурсница. Ты, например, очень даже ничего. Может, попробуем встречаться? — Дин Сяолань сказал это не слишком громко, но достаточно, чтобы девушка в автомойке услышала.

Неизвестно, что почувствовала девушка, но Дин Сяолань тут же поймал на себе ледяной взгляд Фэн Тинбая, словно в него вонзились сотни ножей.

Дин Сяолань натянуто улыбнулся и написал Фэн Тинбаю сообщение:

«Хочу позлить ее».

Фэн Тинбай ответил: «Злая она или нет, я не знаю, но я точно не в восторге».

«Кстати, о птичках. Веди себя нормально. Звездочке ты явно нравишься, да и ты, похоже, к ней неравнодушен. Такая красивая девушка перед тобой… Если она тебе нравится, не тяни, признайся ей и начните встречаться».

На этот раз Фэн Тинбай не спешил с ответом. Он посмотрел на Сюй Хуайсин, стоявшую рядом с ним, и слегка улыбнулся.

В этот момент работник автомойки крикнул:

— Машины помыты, господа. Нужно натереть их воском?

Фэн Тинбай наконец ответил двумя словами:

«Сегодня вечером».