Глава 6 (Часть 1)

Глава 6

В итоге Фэн Тинбай не стал озвучивать свои мысли, а резко сменил тему.

— Просто боюсь не справиться с ролью дяди.

Сюй Хуайсин задумчиво посмотрела на него и протянула:

— Вот уж действительно заботливый дядя. — Она помолчала, а затем добавила: — Тогда, если я захочу куда-нибудь пойти вечером, а идти будет не с кем, я буду звать тебя.

— Хорошо, — серьезно кивнул Фэн Тинбай.

Но, увидев ее улыбку, он вдруг почувствовал тревогу, словно сам себе вырыл яму.

Открывая дверь машины, Фэн Тинбай вдруг поднял брови:

— Сюй Хуайсин.

— Что?

— Садись скорее.

Она быстро подбежала к машине, села, улыбнулась и пристегнула ремень безопасности.

Глядя на ее улыбку, Фэн Тинбай опустил глаза и тоже улыбнулся. Уголки его губ приподнялись, а глаза сияли, как звезды.

—

Вернувшись домой на выходные, Сюй Хуайсин увидела на журнальном столике записку, прижатую чашкой.

Она обернулась и помахала Фэн Тинбаю:

— Дядя, иди сюда! Кажется, это бабушка написала.

Фэн Тинбай достал из холодильника две бутылки холодной воды и подошел к ней. Взяв записку, которую протянула Сюй Хуайсин, он прочитал:

«Мы с твоим отцом уехали в командировку в Пекин. Позаботься о Синьсинь».

Фэн Тинбай усмехнулся, открыл бутылку и протянул ее Сюй Хуайсин:

— Про меня, значит, забыли? Обо мне, сыне, заботиться не надо?

В его голосе слышались шутливые нотки.

Сюй Хуайсин подошла к нему и, лучезарно улыбаясь, сказала:

— Я о тебе позабочусь.

В ее глазах светилась искренность, а слова были такими сладкими, что Фэн Тинбай замер на месте. Придя в себя, он откинулся на спинку дивана, скрестил руки на груди и, окинув ее взглядом, спросил:

— И как же ты обо мне позаботишься?

— Например… — Сюй Хуайсин протянула к нему руку с растопыренными пальцами.

— Например? — переспросил Фэн Тинбай, приподняв бровь.

— Например, приготовлю тебе поесть, — с каждым пунктом она загибала палец. — Постираю одежду, научу танцевать, поговорю с тобой, развею твою скуку.

Эти мелочи, сказанные с такой серьезностью, звучали многообещающе.

Она смотрела на Фэн Тинбая широко раскрытыми глазами, и он невольно улыбнулся. Опустив взгляд, он сказал с улыбкой:

— Остальное меня не очень интересует, а вот развеять скуку… Это интересно.

Сюй Хуайсин, которая еще не придумала, как именно будет развеивать его скуку, высунула язык. Она ляпнула это не подумав, и не ожидала, что Фэн Тинбай заинтересуется таким абстрактным ответом.

Они сидели на диване, уткнувшись в телефоны, и время от времени поглядывали на часы. Иногда Сюй Хуайсин спрашивала:

— Когда придет домработница?

— Скоро, — отвечал Фэн Тинбай.

Домработница семьи Фэн приходила готовить ужин каждый день в шесть вечера, но сейчас было уже семь, живот Сюй Хуайсин урчал, а Фэн Тинбай от голода все время пил воду.

Закончив играть, Фэн Тинбай встал с телефоном в руке:

— Пойду позвоню ей.

Набирая номер, он пошел на кухню.

Вскоре он выглянул из-за двери:

— Синьсинь, у домработницы что-то случилось. Давай я приготовлю ужин.

— Хорошо, — ответила Сюй Хуайсин, но все же решила проследить за процессом.

На первый взгляд все выглядело неплохо: говядина и картофель лежали на столешнице. Фэн Тинбай с серьезным видом взял нож и начал резать мясо прямо на столе.

Сюй Хуайсин опешила.

— А разделочная доска?

Фэн Тинбай остановился и удивленно посмотрел на нее:

— А она нужна?

— Давай лучше я, — Сюй Хуайсин забрала у него нож, достала разделочную доску и начала нарезать продукты.

Фэн Тинбай, прислонившись к холодильнику, наблюдал за ней с улыбкой:

— Ты раньше готовила?

— Нет, но видела, как это делают, — Сюй Хуайсин подняла на него глаза и слегка улыбнулась.

Ее улыбка словно говорила: «А ты, похоже, даже не видел».

Солнце начало садиться, и золотистые лучи заката осветили их лица, смягчив их черты.

На плите зашипело масло. Сюй Хуайсин бросила в сковороду нарезанные продукты, и через несколько секунд раздалось громкое шипение. Она быстро накрыла сковороду крышкой.

— Фух, хорошо, что не брызнуло, — сказала она, похлопав себя по груди.

Фэн Тинбай подошел к плите и принюхался:

— Что-то пахнет горелым.

— Так и должно быть, — уверенно ответила Сюй Хуайсин. — Я видела, как другие готовят: просто бросают продукты в сковороду и ждут, пока они приготовятся.

Фэн Тинбай кивнул. Он понимал, что сам даже не знает, для чего нужна разделочная доска, поэтому решил промолчать.

Но что-то было явно не так.

Запах гари усиливался.

Появился даже легкий дымок.

Фэн Тинбай, указывая на сковороду, неуверенно спросил:

— Может, все-таки откроешь крышку?

В сковороде действительно было тихо. Сюй Хуайсин тоже почувствовала странный запах и подняла крышку.

Что ж, говядина превратилась в угольки, а картофель, хоть и сохранил форму, тоже почернел.

Сюй Хуайсин быстро закрыла крышку, выключила газ и, прислонившись к столешнице, начала бормотать:

— Все вроде правильно делала… Почему же подгорело?

Фэн Тинбай хотел было снова открыть крышку, но Сюй Хуайсин схватила его за руку.

Он посмотрел на ее руку на своей и на ее лицо, так близко от своего, и убрал руку.

— Может, поедим где-нибудь в другом месте? — предложил он.

— Дай мне еще один шанс.

— Ладно.

Солнце окончательно скрылось за горизонтом, и темнота начала медленно подниматься с земли к небу.

Сегодня ночью не было луны, и за окном стояла кромешная тьма.

Сюй Хуайсин, увлеченная своими кулинарными экспериментами, почти не заметила, как стемнело. Она не только сожгла говядину, но и отправила на тот свет всю курицу, креветки и шпинат из холодильника.

Наконец, она подняла голову, посмотрела в темное окно и вздохнула:

— Мозг говорит, что я умею готовить, а руки — что я должна уничтожить этот мир.

Фэн Тинбай рассмеялся.

Он все это время наблюдал за ее суетой на кухне. В розовом фартуке она была похожа на милую маленькую повариху.

Если бы не эти горы сожженных продуктов…

— Пойдем поедим? — тихо спросил Фэн Тинбай.

Сюй Хуайсин, потирая живот, ответила:

— Я уже наелась… от злости. — Она хотела блеснуть своими кулинарными талантами перед Фэн Тинбаем, но потерпела сокрушительное фиаско.