Глава 7. Возвращение домой (Часть 2)

— О. Ха, наконец-то я могу тебя съесть! Смотри, как я тебя уничтожу!

— Перестань мямлить. Даже слепой видит, что он к тебе очень хорошо относится.

— Угу.

— Что с тобой? Говори же!

— Я… не знаю, что сказать. Он хороший, но сейчас не время.

— Правда?..

— Ясинь, смотри, вот эти свежеиспеченные булочки такие ароматные, но если я буду торопиться их съесть, то обожгусь. Могу обжечь язык, могу обжечь губы — ты же слышала историю про булочку, которая обожгла спину? Я боюсь пострадать и не хочу из-за этого возненавидеть булочки. С ним то же самое.

Инин не то чтобы не думала о Цзяньшу. Когда она успокаивалась, то сразу вспоминала его. Ей все время казалось, что она слышит его взволнованный голос: «Инин, возвращайся скорее». Она так сильно по нему скучала, что у нее болело сердце. Но, вернувшись домой и увидев родителей, она испугалась, что поступает неправильно. Отец сказал, что она должна сама принимать решения, но не должна подводить родителей, которые так много для нее делают.

Она понимала, что, если бы не она и Иань, родителям не пришлось бы разъезжаться по разным городам, покидать родные места и бороться за выживание в незнакомых краях. Всегда такая простодушная, Инин очень переживала, но никому не могла рассказать об этом, только мучила себя, держа все в себе.

В середине праздников папа Линь несколько раз спрашивал Инин, когда она собирается вернуться в школу. Инин колебалась, все время говорила, что через пару дней, и так откладывала отъезд до шестого дня Нового года [по лунному календарю]. Вспоминая просьбу Цзяньшу вернуться поскорее, она чувствовала, как сжимается ее сердце, но ей так не хотелось расставаться с родителями. В конце концов, она отправилась в обратный путь на седьмой день.

Когда Инин уезжала в прошлый раз, она не плакала. Но в этот раз почему-то не могла сдержать слез. Они текли ручьем, как будто она с кем-то прощалась навсегда, как будто совершила что-то плохое. В конце концов, она решила дать волю своим подавленным чувствам и как следует выплакалась. В поезд она села с красным носом.

Две недели назад под гудки поезда она провожала кого-то, а через две недели под те же гудки вернулась обратно. Инин сошла с платформы, держа в руках тяжелую дорожную сумку. В ней мама собрала ей всевозможные закуски и даже любимые блюда в баночках. С поезда сошло много людей, все толкались, направляясь к выходу. Встречающие, увидев тех, кого ждали, радостно махали руками и кричали, а те в ответ громко отзывались.

Инин подумала, что ее все равно никто не встречает, и медленно плелась позади. Как только она вышла с вокзала, чья-то сильная рука вдруг схватила ее за руку, которой она держала сумку. Испуганная Инин обернулась и застыла. Цзяньшу в черном плаще преградил ей путь. Радость в его глазах была так очевидна, он смотрел на Инин, как ребенок, который долго ждал встречи. Инин онемела, не в силах вымолвить ни слова. Они молча стояли друг напротив друга.

— Ой! — Инин вдруг осознала, что ее рука все еще в руке Цзяньшу. Она резко отдернула руку и покраснела.

— Ты вернулась, — пробормотал он с приглушенной радостью в голосе.

— Угу.

— У тебя хороший цвет лица. Похоже, ты хорошо провела время дома.

— Вполне. Как ты?

— Я… нормально.

— Извини, что не вернулась раньше…

— Все в порядке.

— О.

Всю дорогу до школьных ворот они молчали. У входа Инин остановилась.

— Цзяньшу, я дальше сама пойду.

— Я провожу тебя.

— Не надо, спасибо.

— Тогда ладно. Хорошо отдохни, завтра начинаются занятия.

— Я знаю.

— Если тебе понадобится помощь с учебой…

— Цзяньшу, — Инин поспешно перебила его, опустив голову и уставившись на вторую пуговицу его плаща. — Не нужно больше обо мне заботиться. Я сама справлюсь со своими делами.

— Что с тобой?

— Нам обоим нужно готовиться к поступлению в университет. Я хочу сосредоточиться на учебе, и тебе тоже следует.

— Я знаю, что делаю.

— Тогда, пожалуйста, не беспокой меня.

Инин, стиснув зубы, произнесла последние слова, не смея поднять головы. Она стояла, собрав всю свою волю в кулак. Прошло довольно много времени, но сверху не было ни звука. Она уже почти не могла стоять на ногах. Наконец, сверху донесся жесткий голос:

— Хорошо.

Гао Цзяньшу не ожидал услышать от нее таких слов. Он не мог этого принять. Ведь в тот день, когда провожал ее, он ясно видел ее покрасневшие глаза и чувствовал, как ей не хотелось уезжать. Он был уверен, что Инин поняла его чувства и что они взаимны. Этот Новый год стал для Гао Цзяньшу настоящим мучением. Он думал, что Инин обязательно услышала его последние слова перед отправлением поезда, и верил, что она вернется рано. Каждый день он ходил на вокзал, видел, что Ясинь приехала давно, но Инин не было, и это его огорчало.

Но когда в последний день он увидел Инин, выходящую из поезда, все его жалобы исчезли. Ему было достаточно просто увидеть ее. Он не ожидал, что после стольких дней ожидания услышит такие жестокие слова. Цзяньшу был в ярости. Он был гордым, а гордые люди легче ранятся.