Записка

Записка

В 14:20 прозвенел звонок с обеденного перерыва.

У Сэнь отчитывал троих учеников добрых полчаса.

За окном изредка раздавалось стрекотание цикад.

Сделав глоток чая, чтобы промочить горло, У Сэнь позвонил в радиорубку и попросил передать по громкой связи, чтобы Ся Хун и Хуан Ли подошли к кабинету директора.

Как только Тан Цзюнь и Е Кай услышали имя своей классной руководительницы, их лица стали багровыми.

Но на этом их неприятности не закончились.

— А теперь звоните родителям и пусть они явятся в школу.

— А ты, — обратился У Сэнь к Хун Синло, — напишешь объяснительную на тысячу слов и завтра к обеду принесешь мне в кабинет!

У Сэнь указал на стационарный телефон в своем кабинете и обратился к Тан Цзюню и Е Каю.

Сделав паузу, он объявил наказание для Хун Синло.

— Я глубоко осознал свою ошибку и обязательно напишу подробную объяснительную. Можете не волноваться, директор, — серьезно ответил Хун Синло.

У Сэнь был несколько удивлен. Этот ученик отличался от других — он был гораздо смелее двух остальных.

Довольно кивнув, замдиректора посмотрел на двух других, которые все еще не сделали звонок, и нахмурился:

— Мне самому вам телефон в руки дать?

Е Кай немного поколебался, но потом подумал, что вызов родителей для него не впервой, и чего тут бояться.

Он подошел к столу и набрал номер.

После того, как оба позвонили, в кабинет первой вошла Ся Хун:

— Директор У, что случилось с Хун Синло?

У Сэнь напустил на себя важный вид и многозначительно произнес:

— Учитель Ся, вам нужно больше внимания уделять своим ученикам. Мне еще нужно разобраться с этими двумя. Забирайте своего ученика и идите.

Ся Хун с улыбкой кивнула У Сэню, но, повернувшись к Хун Синло, тут же изменилась в лице:

— С тобой мы еще поговорим. А ну, пошли отсюда!

Зарплата и льготы учителей напрямую зависели от их квалификационной категории. Тринадцать учительских разрядов — тринадцать уровней оплаты труда.

А поскольку У Сэнь полностью контролировал аттестационную комиссию, Ся Хун не смела перечить замдиректору.

Выйдя из кабинета директора, Ся Хун строго спросила Хун Синло:

— Что произошло на самом деле?

— Я делал уроки в классе, а потом, чтобы успеть в общежитие до конца перерыва, пошел коротким путем через спортплощадку. Там меня и поймал директор. Он подумал, что я хотел перелезть через забор, и отвел в кабинет.

— И все?

Хун Синло почесал затылок:

— Я хотел убежать, но меня поймали ребята из студсовета!

— Глупо! Как глупо! — Ся Хун смотрела на него с укором.

Она не очень-то верила, что Хун Синло собирался перелезать через забор. Ученик, только поступивший в среднюю школу, вряд ли бы осмелился на такое.

Но то, что он пытался убежать, ее удивило.

Ведь не каждый осмелится пренебречь авторитетом учителя.

«Необычный ученик!» — подумала Ся Хун. С этим учеником нужно держать ухо востро, иначе неизвестно, какие еще неприятности он ей подкинет.

— Возвращайся в класс и принеси мне тетрадь с домашним заданием. Если ты мне соврал, то будешь долго объяснять, почему, — сказала она.

Хун Синло подумал, что это просто нелепо. Почему всякий раз, когда он пытается учиться, с ним случается какая-нибудь ерунда?

Вернувшись в класс за «Руководством и практикой», Хун Синло направился в учительскую на втором этаже.

— Разрешите!

— Да, входи.

Ся Хун взяла тетрадь и начала листать страницы. Постепенно выражение ее лица становилось все интереснее.

Покачивающийся вентилятор монотонно гудел, отбрасывая на ее лицо три колеблющиеся тени от лопастей.

— Учитель Фан, взгляните на тетрадь Хун Синло.

Ся Хун с серьезным видом передала «Руководство и практику» Фан Ицяну. Она была учителем китайского языка, и ей казалось, что тетрадь по математике лучше показать учителю математики.

Фан Ицян как раз готовился к урокам. Он один вел математику в трех классах, и нагрузка у него была большая.

Он взял тетрадь и, пролистав несколько страниц, заметил неладное.

В совершенно новой тетради были сделаны все задания первых двух глав, которые составляли учебный материал первого месяца.

Фан Ицян поднял голову и посмотрел на Хун Синло:

— Это твоя тетрадь?

— Да, — кивнул Хун Синло.

— Зайди за ней после второго урока, — сказал Фан Ицян. Он хотел сам проверить эти задания, но у него был урок в 8 классе, поэтому он мог сделать это только после второго урока.

Хун Синло, конечно же, не знал о планах Фан Ицяна. Он равнодушно кивнул:

— Хорошо.

В этот момент по радио заиграла музыка для гимнастики для глаз, и Хун Синло с надеждой посмотрел на классную руководительницу.

— Иди в класс, делай гимнастику. И напиши мне объяснительную на четыреста слов к завтрашнему дню, — сказала Ся Хун.

— А?

— Есть возражения?

— Нет… Нет…

«Почему все так любят объяснительные? А я вот не люблю!» — подумал Хун Синло.

Вернувшись на свое место, он рассеянно потер глаза.

— Хун Синло, почему ты не пошел спать в общежитие? — тихо спросил Чжан Цзи, наклонившись к нему.

— Мой сын приходил, болтали с ним, — соврал Хун Синло, решив немного пошутить.

Прищуренные глаза Чжан Цзи распахнулись от удивления:

— Ты такой маленький, а у тебя уже есть сын?

— Крестный! — невозмутимо ответил Хун Синло.

— А, ну тогда ладно! — Чжан Цзи все понял.

«Он и правда поверил! Какие же в это время дети доверчивые!» — подумал Хун Синло, но тут же вспомнил, что в деревнях в то время очень серьезно относились к вопросам родства. И то, что у ребенка мог быть крестный сын, было вполне обычным делом. Его шутливое настроение тут же испарилось.

«Лучше займусь объяснительными. Целых две штуки!»

К счастью, первым уроком было рисование, и он мог использовать это время для писанины.

Достав тетрадь и ручку, Хун Синло вдруг осознал одну проблему. То, как пишет взрослый человек, определенно отличается от того, как пишет ученик седьмого класса. Разный образ мышления, разные стилистические привычки, да и почерк сегодня отличался от вчерашнего.

Что же делать?

Хун Синло рассеянно огляделся по сторонам, словно что-то искал.

Наклонившись над столом, он увидел в папке Цзян Симэй книгу «Лучшие сочинения для седьмого класса».

Обрадовавшись, Хун Синло тут же вырвал листок из тетради и написал: «Цзян Симэй, дай, пожалуйста, почитать „Лучшие сочинения для седьмого класса“. — Хун Синло».

Сложив записку, он толкнул в спину Ван Хаоюя, сидящего впереди, и прошептал:

— Передай Цзян Симэй.

Ван Хаоюй с видом знатока скомкал записку и бросил ее прямо на стол Цзян Симэй в третьем ряду.

«Вот же…!» Хун Синло тут же отвесил ему подзатыльник. Этот балбес с передней парты все испортил.

Гимнастика для глаз только что закончилась, и Цзян Симэй достала учебник рисования. Внезапно на ее книгу упал скомканный листок бумаги.

Цзян Симэй сначала удивилась, а потом, оглянувшись по сторонам, увидела, что все смотрят на нее.

Ее щеки мгновенно вспыхнули.

В этот момент раздался голос Ван Хаоюя:

— Это тебе Хун Синло передал!

Теперь об этом услышал весь класс!