Глава 5. Тяжелая болезнь

В конце концов, он поверил лекарю и призвал канцлера Ин Цзиндина.

Увидев свою дочь в Фэнлуаньдянь едва живой, Ин Цзиндин расплакался.

Пять лет назад он был против того, чтобы его дочь связывала свою жизнь с императорской семьей, но она не послушала его совета.

Самое безжалостное место — императорский дом. Из трех тысяч наложниц в гареме лишь немногие обретают счастье, большинство же ждет печальный конец.

Рука, державшая пилюлю Хуаньхуньдань, дрожала.

Пилюля вернула Ин Синлин к жизни, но она долго не приходила в себя. Сун Циюань, отбросив свою обычную холодность, десять дней не отходил от ее постели. На одиннадцатый день пришло известие о нападении на границу, и он был вынужден отправиться в военный поход.

Когда Ин Синлин очнулась, рядом с ней был ее отец.

— Лин'эр, как ты себя чувствуешь? — спросил Ин Цзиндин, взволнованный ее пробуждением.

Ин Синлин убрала волосы с лица и с трудом села на кровати. — Отец, спаси Чэн'эра… Помоги мне… Он умрет…

— Что с Чэн'эром?

— Он болен. Я хотела отвести его к тебе, чтобы ты дал ему пилюлю Хуаньхуньдань, но император не позволил. Нет… Я должна идти к нему… Я должна его найти, — она попыталась встать, но Ин Цзиндин удержал ее.

— Лин'эр, Чэн'эр — принц, император не причинит ему вреда. Это ты сейчас тяжело больна.

— Нет! Отец, ты не знаешь императора. Он действительно может это сделать. Он не любит меня и, конечно же, не любит моего ребенка. Мать возвышается благодаря сыну, но сын может пострадать из-за матери. Иначе он бы не оставил Чэн'эра умирать.

— Неужели? — Ин Цзиндин все еще не верил. Он помнил, как сильно император любил его дочь. И хотя сейчас Сун Циюань пытался свергнуть его, Ин Цзиндин был уверен, что император все еще испытывает чувства к Лин'эр.

Видя недоверие отца, Ин Синлин рассказала ему обо всем, что произошло за эти годы.

Ин Цзиндин был потрясен. Он знал свою дочь: она никогда не жаловалась. Если бы не отчаянное положение, она бы никогда не рассказала ему об этом…

Ин Цзиндин не мог оставить дочь страдать во дворце. Обсудив с ней, как спасти Чэн'эра, он покинул Фэнлуаньдянь.

Вскоре после ухода Ин Цзиндина в Фэнлуаньдянь пришла Линь Цинвань со свитой.

Сначала она изображала сестринскую любовь, но как только слуги удалились, ее лицо исказила гримаса.

— Сестра чудом выжила. Наверное, сейчас ломаешь голову, как вернуть расположение императора?

— Расположение? — Ин Синлин усмехнулась. — Мне незачем бороться с тобой за него. Бери себе все, что хочешь.

Нет большей печали, чем смерть сердца. У нее больше не было надежд на императора. Она хотела лишь спасти своего ребенка и вместе с отцом скрыться от мира.

Линь Цинвань провела пальцем по украшению на ногте и села на кровать. — Красивые слова, сестра. А за спиной, наверное, используешь свои женские чары, чтобы соблазнить императора? Говорю тебе прямо: твоего драгоценного сына больше нет в живых.

Ин Синлин смотрела на Линь Цинвань, изо всех сил сдерживая гнев. Она пыталась убедить себя, что Линь Цинвань лжет, желая увидеть ее отчаяние.

Но чем больше она старалась подавить тревогу, тем сильнее она росла.

Ее грудь тяжело вздымалась, страх и беспокойство в глазах выдавали ее с головой.

Линь Цинвань самодовольно улыбнулась и продолжила: — Он умер ужасной смертью, мучимый болезнью. Это я, я пожалела твоего сына и попросила императора дать ему лекарство, чтобы облегчить его страдания. Помню, как император, не моргнув глазом, велел лекарю принести яд. Помню, как твой сын рвал кровью… Ужасное зрелище… Ха-ха…

У Ин Синлин перехватило дыхание.

— Линь Цинвань, если ты злишься, вымещай свою злобу на мне! Почему ты тронула моего сына?

Линь Цинвань грациозно встала, ее улыбка была полна сарказма. — Почему? Потому что ты всегда была лучше меня! В семье Ин я была никем, незаконнорожденной дочерью, а ты — благородной старшей дочерью. Во дворце ты — жена, а я — наложница. Почему все хорошее достается тебе, хотя я красивее и умнее тебя? Почему?

— Поэтому ты убила моего сына, намеренно сблизилась с императором и стала его наложницей, чтобы соперничать со мной?

— Да. Я просто не ожидала, что ты окажешься такой слабой. Раз уж ты скоро умрешь, я открою тебе правду: мой сын умер не от твоей пилюли. Он был ребенком от одного из стражников. Я не хотела его и избавилась от него твоими руками. Скажи, сестра, я умная?

— Ты чудовище! Чтоб ты сгнила заживо! Линь Цинвань, я заботилась о тебе в доме Ин, а ты оказалась такой злодейкой! — Ин Синлин закашлялась, и на губах выступила кровь.

— Чем лучше ты ко мне относилась, тем сильнее я чувствовала свое унижение. Я донашивала твою одежду, доедала за тобой объедки, даже мужчины доставались мне после тебя! Почему, Ин Синлин? Объясни мне, почему?! — взревела Линь Цинвань, ее лицо исказилось от ярости.