Глава 1. Побег Ду Ся

Ду Ся помнил, как в детстве писал сочинение на тему «У меня есть мечта».

Тогда он хотел стать художником. В его классе было двенадцать человек с такой же мечтой, затем шли писатели, учителя и ученые.

Были и одноклассники, которые расплывчато писали о кругосветном путешествии, а затем о жизни в большом городе.

Большинство их родителей уезжали из родных мест на заработки, и дети скучали по ним, не видя их целый год. Они также тосковали по современному городу, который видели только по телевизору.

В общем, мечтой ребенка в том возрасте никак не мог быть труд рабочего-мигранта.

Их родители тоже не хотели, чтобы дети повторяли их путь заработков, тяжело трудясь, чтобы оплатить их учебу.

Родители Ду Ся были одними из немногих крестьян, оставшихся в деревне возделывать землю. Каждый год им удавалось скопить совсем немного денег. Когда Ду Ся было десять лет, у него появился младший брат, и без того небогатая семья оказалась в еще более бедственном положении. Но родители были намного счастливее, потому что этот брат, в отличие от него, был настоящим мальчиком с «ручкой».

Несколько лет спустя Ду Ся стал первым из своих сверстников, кто бросил школу и уехал на заработки.

В деревне это не было чем-то необычным, всегда находились молодые люди, которым учеба была неинтересна, и они кое-как дотягивали до конца девятилетки.

Но Ду Ся был другим. Говорили, что после того, как Ду Ся неделю не появлялся в школе, его классный руководитель пришел к нему домой, уговаривая родителей позволить Ду Ся хотя бы сдать вступительные экзамены в старшую школу. Он говорил, что Ду Ся — способный ученик, и, возможно, сможет получить место по программе поддержки в престижной средней школе и учиться в городе.

Родители Ду Ся, оба не окончившие начальную школу, были упрямы. Они говорили на местном диалекте, который молодой учитель с трудом понимал, что Чжаоди собирается замуж, и больше нет необходимости учиться.

Учитель впервые слышал, чтобы родители давали мальчику детское прозвище Чжаоди (Привлекающая брата), и говорили, что собираются отправить его еще дальше в горы, чтобы получить выкуп за невесту для будущего брака его младшего брата.

Младший брат Ду Ся еще даже не начал ходить в школу и не знал почти ни одной буквы.

Учитель не знал, смеяться ему или плакать, не понимая, что критиковать в первую очередь: то ли родители думают слишком далеко, то ли слишком близко.

Он решил прийти уговаривать их через пару дней. Еще через неделю, пройдя больше часа по горной дороге, он добрался до хижины Ду Ся с соломенной крышей и узнал, что Ду Ся сбежал. У него не было ни копейки, он не оставил никаких вестей, просто сбежал.

Много лет спустя, когда Ду Ся оказался в полицейском участке из-за дела Хэ Чжэна, полицейские спросили его, как он тогда сбежал. Он сам не мог вспомнить ничего конкретного.

Он помнил только, как ехал на повозке, запряженной быком, как подсаживался на трактор, а потом пробрался на какой-то поезд, не зная, куда он идет. Сойдя на станции, он влился в толпу рабочих-мигрантов, мыл посуду на кухне, работал официантом, раздавал листовки, стоял на конвейере, а после того, как вытянулся, несколько лет таскал арматуру на стройке... Во время одной из переписей населения Ду Ся наконец получил удостоверение личности. В тот же год он наконец смог свободно перемещаться по городу, где проработал временным работником пять-шесть лет. Случайно он проезжал мимо одной деревни, у въезда в которую на большом камне было беззастенчиво выгравировано: «Первая деревня масляной живописи Китая».

Ду Ся с любопытством вошел в деревню и увидел, что на дверях каждого дома висят картины и таблички «Набор рабочих».

Была ранняя весна, некоторые рабочие-мигранты уехали, некоторые вернулись, появились новые, поэтому каждая мастерская снова набирала людей, год за годом.

Самой модной картиной в то время была «Мона Лиза».

На каждой улице, по которой шел Ду Ся, висели большие и маленькие рамы, повсюду было море женщин без бровей, загадочно улыбающихся ему. Ду Ся почувствовал себя не по себе и уже собирался уходить, когда в узкой двери за углом он увидел совершенно новую картину.

Ду Ся замер перед дверью, не в силах сдвинуться с места и оторвать взгляд.

Это была не изысканная картина, по сравнению с портретами вроде «Моны Лизы» она казалась грубее. Но Ду Ся был потрясен. Он чувствовал, что красный цвет на картине был ярче любого красного, который он видел, желтый — сияющее любого желтого. Как водоворот, она притягивала его, побуждая протянуть руку, чтобы прикоснуться.

— Не трогай, если не покупаешь.

Голос окликнул Ду Ся. Человек неторопливо вышел из узкой двери, держа в левой руке палитру с кистями, его правая рука была грязной, испачканной краской. С сигаретой в зубах он не очень вежливо спросил:

— Какая приглянулась? Расскажу тебе цену.

— Я не покупать картины пришел.

Смущенно сказал Ду Ся, он просто гулял.

Тот человек сказал «О», коротко осмотрел Ду Ся с головы до ног и уже собирался вернуться в мастерскую, чтобы рисовать.

Ду Ся окликнул его.

Тот обернулся, все с тем же легкомысленным, оценивающим взглядом.

Ду Ся спросил его:

— Набираете рабочих?

Человек зажал сигарету между пальцами, выпустил облачко дыма и сказал:

— Я работаю один.

Не очень заметный кадык Ду Ся здрогнул.

— Ученик?

Человек усмехнулся. Этот взгляд, эта манера, действительно как у художника.

Ду Ся добавил:

— Такой, которому не нужно платить.

Боясь, что тот не согласится, Ду Ся добавил, что он еще и готовить умеет.

Человек снова зажал сигарету в зубах, ничего не сказал, просто поднял подбородок, показывая Ду Ся, что тот может следовать за ним в дом.

Ду Ся не колебался.

До этого момента он еще не знал, как на самом деле называлась эта «Первая деревня масляной живописи Китая». Этот, казалось бы, уникальный мужчина не был каким-то свежим и утонченным творческим юношей, а просто тем, кто увидел новую возможность для бизнеса и первым начал копировать известные картины.

Он также не знал, что с тех пор он обоснуется в этой деревне, останется на целых семь лет и вместе с этим мужчиной по имени Чжуан И напишет целых двести тысяч Ван Гогов.