Глава 3. Возвращение во дворец (2)

Мужчина в ресторане и Чу Цзинъяо в карете одновременно произнесли:

— Начинается представление.

Му Чжиюань натянул поводья и низким голосом скомандовал:

— Защищать принцессу!

Сопровождающие стражники мгновенно обнажили длинные мечи и плотным кольцом окружили карету.

Мужчина в ресторане встал и, глядя вниз, восхищённо пробормотал:

— Никакой паники, действуют быстро. Хорошо.

Цок, цок, цок… Лошадь стремительно неслась в сторону Чу Цзинъяо, а за ней гнался какой-то человек.

В глазах Му Чжиюаня мелькнул холодный блеск. Шаги преследователя были легки — он явно мог догнать обезумевшую лошадь, но лишь делал вид, что не поспевает. Му Чжиюань взмыл в воздух, оттолкнувшись носком от своего скакуна, и одним ударом ладони обрушился на голову испуганной лошади. Животное с глухим стуком рухнуло на землю, жалобно заржало и забилось в конвульсиях.

После короткой тишины раздались аплодисменты и одобрительные возгласы. Мужчина, преследовавший лошадь, ошеломлённо застыл на месте, не ожидая такого исхода. Очнувшись от звуков аплодисментов, он гневно подскочил к Му Чжиюаню и спросил:

— По какому праву ты убил мою лошадь?

Му Чжиюань пронзил его взглядом, острым как нож, и парировал:

— А ты как думаешь?

Мужчина на мгновение растерялся, но тут же указал на Му Чжиюаня и возмущённо выпалил:

— Откуда мне знать? В любом случае, ты убил мою лошадь, и я так это не оставлю!

Мужчина в ресторане потёр подбородок, с живым интересом наблюдая за сценой. Ему было очень любопытно, что ответит этот начальник стражи.

— Не то что лошадь, даже если бы я убила тебя, что с того? — раздался холодный голос из кареты. Странно, но хотя говорившая не повышала голоса, её слова отчётливо разнеслись по всей улице, достигнув ушей каждого.

«Ссс…» — люди по обе стороны дороги дружно ахнули. Какие дерзкие слова!

Лицо мужчины побагровело от гнева. Он не унимался:

— Не думайте, что если вы императорская стража, то можете издеваться над людьми!

— О? — Дверца кареты открылась. Сначала из неё выпрыгнула миловидная дворцовая служанка лет двадцати семи-восьми. Затем вышла девушка лет пятнадцати-шестнадцати в длинном белом платье. Её лицо скрывала белая вуаль, видны были лишь смеющиеся чёрные глаза. Тёмные, как смоль, волосы были небрежно собраны и закреплены белой нефритовой шпилькой, остальные пряди спадали на плечи. Она лёгкой походкой направилась к мужчине. Шагала медленно, но каждый её шаг заставлял мужчину чувствовать огромное давление.

— Чжиюань, разве отец-император не отдал заранее приказ о моём сегодняшнем возвращении во дворец?

Му Чжиюань сложил руки и ответил:

— Докладываю принцессе, император отдал приказ три дня назад.

Чу Цзинъяо остановилась перед мужчиной и с лёгким недоумением спросила:

— Раз император давно отдал приказ, почему ты всё ещё так дерзко разъезжаешь по улице? Если бы Чжиюань сейчас не остановил твою лошадь, ты хотел, чтобы я погибла под её копытами?

— Я…

— Схватить его! — сурово приказал Му Чжиюань. — Вернёмся во дворец и передадим его на усмотрение императора.

— По какому праву вы меня хватаете? — возмутился мужчина.

Чу Цзинъяо повернулась к карете и, не оборачиваясь, бросила:

— По праву того, что я — Вторая принцесса царства Чу. Ты пустил лошадь вскачь, напугав мой кортеж, допрашивал императорскую стражу и не поклонился мне при встрече. Этих причин достаточно?

Едва она закончила говорить, люди по обе стороны улицы поспешно опустились на колени:

— Приветствуем Вторую принцессу!

— Можете встать, — сказала Чу Цзинъяо, направляясь к карете. — Прошу прощения за доставленные неудобства.

Мужчина в ресторане проводил взглядом удаляющуюся карету, хлопнул ладонью по столу и радостно воскликнул:

— Так это она!

Двое стражников, стоявших за его спиной, растерянно переглянулись. О ком говорит господин? Они никогда не видели, чтобы он так смотрел на какую-либо женщину. Неужели у господина наступила весна?

Дворец Вечного Долголетия, покои Вдовствующей императрицы царства Чу.

Чу Цзинъяо смотрела на стоявшую перед ней женщину с добрым лицом. Видя её взволнованный вид и покрасневшие глаза, она невольно произнесла:

— Императорская бабушка.

Вдовствующая императрица взволнованно промокнула уголки глаз платочком и растроганно сказала:

— Ай, ай, моя милая внучка, как же ты настрадалась!

Императрица, увидев слёзы Вдовствующей императрицы, тоже прослезилась. Она достала платок, промокнула глаза и стала утешать:

— Когда Яо'эр ещё не вернулась, вы каждый день ждали её. А теперь, когда она здесь, вы снова плачете.

Вдовствующая императрица всхлипнула:

— Я плачу от радости, от радости.

Чу Цзинъяо посмотрела на императрицу, эту мягкую женщину. С тех пор как её родная мать умерла, именно императрица каждый месяц собственноручно шила для неё одежду. В глазах Чу Цзинъяо появилось тепло, и она искренне произнесла:

— Матушка-императрица.

Императрица замерла, а затем, не в силах сдержать слёз радости, закивала:

— Ай, дитя моё.

Императрица и не ожидала, что Чу Цзинъяо назовёт её «Матушкой-императрицей». Перед смертью её сестра Сюань'эр попросила её позаботиться о Второй принцессе. Но они с Сюань'эр были близки с детства, и даже без этой просьбы она бы относилась ко Второй принцессе как к родной дочери. Каждый год Мэн'эр ездила в загородную резиденцию и проводила там некоторое время с Яо'эр. Из рассказов Мэн'эр императрица знала, что достучаться до сердца этого ребёнка очень трудно. Услышав сегодня это обращение «Матушка-императрица», она вдруг поняла, что Яо'эр не так холодна, как описывала Мэн'эр.

— Вы ещё меня упрекали, — поддразнила Вдовствующая императрица. — Посмотрите, вы ведь тоже плачете.

— Я, как и вы, плачу от радости, Ваше Величество, — улыбаясь, ответила императрица, вытирая слёзы.

Су Момо, служанка Вдовствующей императрицы, и Чжао Момо, служанка императрицы, переглянулись и понимающе улыбнулись.

Императрица посмотрела на Вдовствующую императрицу, которая сияла от счастья, и с улыбкой сказала:

— Матушка, Яо'эр только что приехала. Позвольте ей пойти омыться и отдохнуть.

Вдовствующая императрица взяла Чу Цзинъяо за руку и с досадой произнесла:

— Посмотри на свою бабушку, совсем забыла об этом. Яо'эр, иди, омойся и отдохни, а потом приходи к нам с Матушкой-императрицей.

Чу Цзинъяо немного подумала и кивнула:

— Тогда Яо'эр откланяется. — Она повернулась к Цю Лин и сказала: — Принеси подарки для Императорской бабушки и Матушки-императрицы.

Цю Лин ответила «да», вышла и вернулась со слугами, нёсшими четыре или пять парчовых шкатулок. Су Момо велела принять шкатулки. Чу Цзинъяо сделала Вдовствующей императрице и императрице поклон-реверанс и вышла вслед за Су Момо вместе с Цю Лин.

Глядя вслед Чу Цзинъяо, Вдовствующая императрица удовлетворённо кивнула. Улыбаясь, она поманила к себе императрицу. Вдвоём они открыли шкатулки. Увидев их содержимое, Вдовствующая императрица и императрица были так потрясены, что лишились дара речи.

S3