Глупа до конца

Чжэн Сяо вернулся позже назначенного времени. Мало того, что попал в пробку, так еще и Го Цзе настояла на том, чтобы закончить оставшуюся работу за один присест, хотя он планировал поработать вечером дома.

— Если мы будем работать сверхурочно по отдельности, придется дополнительно созваниваться, — сказала она. — Неизвестно, что может вас задержать, и вы не сможете вовремя ответить, а я буду нервничать в ожидании.

Чжэн Сяо знал, что Го Цзе была недовольна тем, что он закончил вчерашние документы только утром и к тому же опоздал на работу на час. Как бы то ни было, ее профессионализм вызывал уважение.

Прикинув, что это займет около часа, Чжэн Сяо отправил Сяо Ижань сообщение, что вернется позже, и попросил ее выпить молока, чтобы перекусить.

Когда они закончили, прошло на двадцать минут больше, чем он предполагал.

Чжэн Сяо потянулся и начал собирать вещи, готовясь идти домой.

— Адвокат Чжэн, я думала, вы не станете делать такие неприличные вещи, как потягиваться на людях. Очень устали? — с насмешкой в голосе спросила Го Цзе.

Чжэн Сяо пожал плечами.

— Моя Жаньжань говорит, что это называется «направлять ци и кровь вверх», а не потягиваться.

— Адвокат Чжэн, угостите меня ужином, пожалуйста. Достаточно будет легкого ужина в кафе внизу. В знак признательности за усердную работу над документами в последние дни.

— Мне очень жаль, но у меня сегодня уже назначена встреча с женой. Когда закончим это дело, угощу всю команду роскошным ужином.

Лицо Го Цзе выразило недовольство.

Но какое Чжэн Сяо было до этого дело? Ко всем женщинам, кроме своей жены, он относился лишь вежливо, без всякой нежности. Ему и на жену-то нежности не хватало.

Го Цзе была всего на год младше него. По последней моде, девушек ее возраста называли «бишэнкэ» — те, кто рискует остаться в девках. Чжэн Сяо считал, что титул Сяо Ижань «госпожа Чжэн» гораздо лучше.

Сяо Ижань выжимала сок, когда услышала звонок телефона в кармане. Достав его, она увидела, что звонит Чжэн Сяо.

— Госпожа Чжэн, можете выходить, я жду вас у восточных ворот, — сказал он.

Она неторопливо доделала сок, перелила его в стакан, затем вымыла детали соковыжималки и собрала ее.

Чжэн Сяо знал, что ему придется подождать, поэтому, когда Сяо Ижань неспешно подошла, он ничуть не рассердился.

Сев в машину, Сяо Ижань открыла крышку стакана, вставила две изогнутые соломинки и сказала:

— Не побрезгуй выпить со мной из одного стакана. Только что выжала.

Чжэн Сяо был раздражен пробками, вечерний час пик в выходные действительно затянулся.

Он схватил ртом синюю соломинку и жадно отпил. Когда он переводил дух, Сяо Ижань взяла в рот другую соломинку и аккуратно сделала маленький глоток.

Чжэн Сяо снова наклонился к ней, чтобы их головы соприкоснулись. Сяо Ижань не увернулась, и Чжэн Сяо, осмелев, дважды поцеловал ее в губы.

— Я был так зол, но глоток сока и глоток жены — и огонь потушен.

— Ты хочешь сказать, что я огнетушитель? — Сяо Ижань протянула ему весь стакан.

Чжэн Сяо энергично закивал.

— Да, супер-огнетушитель. Но в большинстве случаев ты еще и зажигалка.

Сяо Ижань просто ткнула синей соломинкой ему в рот.

В их жилом комплексе жила женщина, у которой ребенку было уже четыре года, но они с мужем в будни были нежны друг с другом, как молодожены. Однако иногда она скрипела зубами и говорила: «Скорее поверишь в призраков, чем в болтовню мужчины». Сяо Ижань же верила всему, что говорил Чжэн Сяо, но его язык иногда был просто невыносим.

Чжэн Сяо допил сок, завел машину, и они поехали.

Ресторан был недалеко, он располагался в парке и специализировался на лечебной кухне. Говорили, что многие ингредиенты выращивались прямо в парке и не производились массово.

Проще говоря, это было воплощение принципа «чем реже вещь, тем она дороже», с акцентом на «дороже».

Поэтому две порции супа и три закуски обошлись в шесть розовых купюр. Сяо Ижань сказала:

— За шестьсот юаней можно вылечить болезнь китайскими лекарствами. Сколько миллилитров крови мне восполнит ужин за шестьсот юаней?

Чжэн Сяо взял ее за руку, и они прогуливались по тускло освещенному парку.

— Жаньжань, а во сколько ты оценишь мои чувства? — спросил он.

— Выбирай: бесценно или заоблачная цена. Я знаю, ты опять думаешь, что я неблагодарная.

— Тогда я выберу заоблачную цену. Бесценные вещи ничем не отличаются от ничего не стоящих. Я не считаю тебя неблагодарной, просто я хорошо к тебе отношусь, а ты принимай это с радостью. Нам не нужно заботиться о стариках наверху или о детях внизу. У нас две машины и одна квартира, копить деньги еще рано. У меня нет больших амбиций. Через несколько лет, когда я стану партнером, я перестану гоняться за деньгами и буду проводить больше времени с тобой.

— Сяо, в твоих планах никогда не было детей?

— Не то чтобы никогда, просто пока нет. Сначала я должен вырастить тебя.

— Сяо, в следующем году тебе исполнится тридцать. Давай заведем ребенка.

— Раз тридцать будет только в следующем году, то в следующем году и поговорим.

— Но беременность длится десять месяцев, и нельзя просто захотеть и сразу забеременеть. Моя лаванда даже не взошла.

— Не волнуйся. С хорошими семенами и хорошей почвой не стоит бояться, что ростки не взойдут или будут плохими.

Сяо Ижань ничего не могла поделать. Беременность и рождение ребенка — это дело двоих в семье, нельзя настаивать. Она могла подождать еще два года.

— Ты хочешь ребенка, потому что тебе скучно дома? — внезапно спросил Чжэн Сяо по дороге домой.

— Не то чтобы скучно. Слишком много людей советуют мне завести ребенка, говорят, раз уж все равно сижу без дела, то самое время родить и воспитывать. И через пару лет родить еще одного, пока молодая. Я думаю, в этом есть смысл.

Вдалеке их машина пиликнула, фары мигнули, словно приветствуя хозяев: «Я здесь».

Прежде чем завести машину, Чжэн Сяо похлопал Сяо Ижань по плечу.

— Рождение ребенка изменит структуру семьи. Дело не в том, есть ли в этом смысл или нет.

Вернувшись домой, Сяо Ижань положила сменную одежду в корзину и села на диван, закинув ноги на журнальный столик.

Чжэн Сяо умылся, плюхнулся на диван рядом, взял пульт и включил телевизор.

— Давно не смотрел телевизор. Посоветуешь какой-нибудь сериал?

— Я тоже давно не смотрела. Эй, позволь мне немного насладиться твоей добротой, помассируй мне ноги.

Чжэн Сяо, переключая каналы, небрежно положил руку ей на ногу.

— Ты уверена, что хочешь, чтобы я массировал?

Сяо Ижань тут же опустила ноги.

— Не уверена.

Чжэн Сяо выключил телевизор.

— Слишком скучно. Нет ни одной интересной передачи.

— Смотря что ты хочешь посмотреть. Если специально выискивать ляпы и смеяться, то интересного полно. На днях я тоже решила быть в тренде, посмотрела сериал про войну сопротивления. Боже мой, такой бред. Если не боишься умереть со смеху, я тебе найду.

Чжэн Сяо выключил телевизор.

— Жена, помассируй мне голову. В последние дни много работы, хотел немного сбавить темп, но Го Цзе подгоняла, даже кожа на голове натянулась, — сказав это, он прилег, положив голову Сяо Ижань на колени.

Сяо Ижань, рассчитывая силу, нежно потягивала его за волосы, расслабляя кожу головы.

Только в последнее время он не ездил в командировки, а раньше летал постоянно. Иногда, сойдя с одного самолета, он тут же садился на другой, и когда звонил в следующий раз, мог оказаться уже в другом городе.

Два человека: одна бездельничает, как она, другой занят, как он — какой дисбаланс. Но Чжэн Сяо говорил: «Это называется сохранением равновесия». Он говорил: «Как бы я ни был занят, одна мысль о том, что ты дома, успокаивает меня».

Сяо Ижань понимала. Ее свекор служил в армии и редко бывал дома, свекровь была начальником в торговой компании. Оба были очень заняты, Чжэн Сяо вырос с ключом на шее. В детстве его самой большой мечтой было, чтобы, когда он возвращался из школы, дома была мама, готовая еда, и чтобы кто-нибудь даже поворчал на него за то, что он залез на кровать, не помыв ноги. Чтобы вечером вернулся папа и рассказал ему про тренировку солдат, а на выходных взял бы его в поход в горы.

После их медового месяца, когда Чжэн Сяо вернулся из первой командировки, она, услышав звук ключа в замке, подбежала к двери встречать его. Открыв дверь и увидев ее, он сначала испугался, а потом безумно воплотил в жизнь поговорку «короткая разлука разжигает страсть сильнее медового месяца».

После этого он постоянно повторял: «Жаньжань, я так счастлив, наконец-то меня кто-то ждет дома». На самом деле, к тому времени его родители уже не работали на передовой, вели спокойную жизнь с графиком с девяти до пяти. Только теперь уже они не могли дождаться Чжэн Сяо — он рано добился успеха в карьере и стал очень занят.

Позже, когда Сяо Ижань была недовольна своей работой, у нее появилась мысль продолжить учебу — она думала об этом еще до замужества. Чжэн Сяо сказал: «Жаньжань, не работай и не учись. Когда ты закончишь аспирантуру, конкуренция снаружи будет такой же жесткой, тебе придется снова адаптироваться, и ситуация может быть не лучше, чем сейчас. Если ты не собираешься становиться сильной деловой женщиной, то это как раз то, что мне нужно. Будь моей добродетельной помощницей: сейчас помогай мужу, в будущем — воспитывай детей. Когда найдешь дело, которым захочешь заниматься, я тебя поддержу». Сяо Ижань колебалась.

Он сказал: «Не беспокойся, я могу немедленно переписать недвижимость на твое имя, отдавать тебе весь доход, а ты будешь выдавать мне карманные деньги». В итоге Сяо Ижань не потребовала переоформления дома и не взяла его доходы, уволилась с работы и стала безработной домохозяйкой.

Родственники и друзья называли ее глупышкой номер один во вселенной, говорили, что она сглупила, когда выходила замуж, а теперь продолжает упорствовать в своей глупости. Но Сяо Ижань верила, что дуракам везет.

Через полгода после свадьбы она перестала терзаться вопросом, почему так импульсивно вышла за него замуж.

Дыхание Чжэн Сяо стало ровным, он уснул у нее на коленях. Сяо Ижань не останавливалась, продолжая массировать ему макушку и лоб.

«Сяо, — подумала она, — если бы у нас родился ребенок, он был бы очень красивым. Но ты боишься, что тогда я перестану так заботиться о тебе, верно?»

Он сказал: «Сначала я должен вырастить тебя». Но на самом деле, именно он перед ней был невыросшим ребенком.

Неудивительно, что Го Цзе сказала: «Вы так молоды, как же вы могли смириться с этим?» Да, как же она могла смириться?