Глава 9. Сеять ветер (Часть 1)

Март подходил к концу, и цветы в Императорском саду начинали увядать.

Однако за пределами дворца, в горах и лесах, пели ранние соловьи, иволги вили гнезда на ивах. Под ясным голубым небом повсюду зеленела весенняя трава, цвели деревья и кустарники. А вдали виднелись горные хребты, окутанные облаками. Все это, словно сошедшее со страниц волшебной сказки, было той красотой, которую трудно увидеть, находясь во дворце.

Сун Тан всю дорогу ехала в карете, стараясь как можно скорее добраться до места стоянки для Весенней охоты. Уставшая с дороги, она чувствовала некоторую апатию. Но когда Пэй Чжао помог ей выйти из кареты, и она увидела прекрасные пейзажи, ее настроение улучшилось.

В эту поездку на Весеннюю охоту она и Пэй Чжао все время ехали в одной карете.

Хотя постоянное присутствие Пэй Чжао ее несколько раздражало, карета императора была исключительно удобной. Чтобы не страдать от тряски в дороге, Сун Тан временно смирилась с этим. Но не устраивать мелких капризов было не в ее характере, и, раз уж Пэй Чжао был рядом, она просила его подать ей чай или воду.

Однажды еда, приготовленная слугами, оказалась невкусной, и она открыто выразила свое недовольство.

Независимо от того, что думал Пэй Чжао, он тутчас распорядился приготовить что-нибудь другое.

Тогда, вероятно, устав от ее капризов, Пэй Чжао вышел из кареты подышать свежим воздухом.

Вернувшись, он снова был с ней приветлив и даже сам принес ей еду.

В глазах других это было еще одним доказательством благосклонности императора к ней.

Сун Тан это вполне устраивало.

В любом случае, в глазах Пэй Чжао она была капризной и неразумной.

Даже если теперь это впечатление укрепилось, ей было все равно.

Раньше она не пользовалась такими привилегиями и не знала, каково это.

Теперь же она все больше убеждалась, что искренность императора ей ни к чему. Разве не лучше жить в свое удовольствие, ни в чем себе не отказывая?

Даже Шэнь Цинъи, к которой Пэй Чжао, как он сам считал, испытывал искренние чувства, какой жизнью жила в этом гареме? Не говоря уже о множестве наложниц, окружавших Пэй Чжао сейчас, даже в ее прошлой жизни, когда Шэнь Цинъи стала императрицей, во дворце были и другие женщины. Если ради капли радости нужно терпеть бесконечные унижения, то она на такое не способна.

Поэтому, если бы она не видела и не пережила все это сама, она бы никогда не поверила, что такое возможно.

Как могут существовать такие люди?

Столько любви и внимания, и все это оказывается ложью.

Заставлять любимого человека страдать и называть это искренностью.

Чем больше Сун Тан вспоминала об этом, тем больше сожалела о том, что когда-то испытывала чувства к Пэй Чжао.

Это было пятно, которое не смыть.

Горный воздух был свеж и бодрил.

Выйдя из кареты, Сун Тан сделала несколько глубоких вдохов. В этот момент она услышала голос Пэй Чжао.

— Шуфэй, ты будешь жить в шатре рядом с моим. Что касается остальных наложниц, то я поручаю тебе все организовать. Это, конечно, потребует от тебя некоторых усилий, — сказал Пэй Чжао и с улыбкой добавил: — Как все устроишь, хорошенько отдохни, чтобы у тебя были силы повеселиться днем.

Сун Тан поклонилась:

— Слушаюсь, Ваше Величество.

Пэй Чжао кивнул и, больше ничего не говоря, направился к своему шатру.

Проводив его взглядом, Сун Тан вместе с Чжу Си пошла к своему шатру.

Идя, она отдавала распоряжения:

— Гао Гуйпин и Шэнь баолинь разместите в шатрах ближе всего к моему и императорскому. Затем Дун Цайжэнь, Хо Шуньжун и Хо Цайжэнь. Что касается Мэн Чжаои, разместите ее как можно дальше от императора.

Сун Тан знала, что Пэй Чжао поручит ей это дело, поэтому у нее уже был план.

Во дворце она несколько раз открыто выказывала расположение к Гао Гуйпин и Шэнь Цинъи, и сегодня она просто продолжала в том же духе. Размещение Шэнь Цинъи поближе к Пэй Чжао, несомненно, порадовало бы императора. Но, конечно, это было сделано для ее собственного удобства, а не для того, чтобы им было легче тайно встречаться.

Остальных наложниц она хорошо знала по прошлой жизни.

Поэтому ее принцип был очень прост.

Тех, кто относился к ней хорошо и с кем у нее не было конфликтов, она размещала ближе к императору.

А тех, кто относился к ней плохо, — подальше.

Титул и положение не имели для нее значения.

Недовольны ее распоряжениями? Есть возражения?

Пусть идут жаловаться Пэй Чжао, ей все равно, ведь в конечном итоге он все равно встанет на ее сторону.

Чжу Си запоминала все распоряжения Сун Тан.

Только услышав, что Мэн Чжаои, наложницу второго ранга, нужно разместить дальше всех, она немного замешкалась.

— Госпожа, если так поступить, то Мэн Чжаои, наверное…

Ведь даже Дун Цайжэнь и Хо Шуньжун, наложницы шестого ранга, не подверглись такому обращению.

— Неважно, — Сун Тан слегка улыбнулась. — У Мэн Чжаои не будет никаких возражений.

Мэн Цивэнь, хоть и была чжаои, в глазах других всегда казалась безмятежной и равнодушной к интригам.

Из-за того, что она обычно вела уединенный образ жизни во Дворце Осенней Орхидеи, Сун Тан раньше считала ее незначительной фигурой.

Однако в прошлой жизни, когда она и Доу Ланьюэ обе потерпели поражение, выиграла не только Шэнь Цинъи.

Мэн Цивэнь тогда тоже стала одной из четырех главных наложниц.

Это говорило о том, что у нее были амбиции.

Скорее всего, после ее смерти Мэн Цивэнь немало досаждала Шэнь Цинъи.

Сун Тан не испытывала к Мэн Цивэнь ненависти.

Но, раз уж эта женщина при любой возможности пыталась подняться за ее счет, она просто отвечала ей тем же.

В прошлой жизни Мэн Цивэнь, как и Шэнь Цинъи, могла терпеть шесть или семь лет, не произнося ни слова.

Сейчас она точно не станет поднимать шум из-за такой мелочи.

Ведь нужно произвести хорошее впечатление на императора.

А ее отношение к Мэн Цивэнь в глазах других выглядело как очередной каприз.

Но издеваться над другими наложницами — это так на нее похоже.

Эх…

Сун Тан вдруг поняла, как ей нравится, что эти женщины склонны жалеть себя.

Они словно готовы подставить другую щеку.

Разве это не подарок для такой интриганки, как она?

— Просто сделай, как я сказала.

— Если у нее будут возражения, пусть придет ко мне.

Хотя Чжу Си не все понимала, раз Сун Тан так сказала, она не стала сомневаться.

— Да, госпожа. Я сейчас же все сделаю, — поклонилась она.

Сун Тан пришла в свой шатер, слуги помогли ей умыться и переодеться. Почувствовав усталость, она решила немного отдохнуть.

Когда она проснулась, как раз вернулась Чжу Си.