Глава 93. Разъярена до смерти, и никому за это ничего не будет

В тот момент, когда все подумали, что пожилая Госпожа Сун собирается вынудить Сун Жочжао к неблагочестию и неправедности, угрожая собственной жизнью, кинжал пронзил ей запястье. Оружие выпало из её руки на землю, и вокруг раздались только стоны пожилой Госпожи Сун.

Сун Цин отреагировал первым и бросился к матери. Глядя, как кровь льётся из её запястья, он не смог сдержаться и набросился с руганью на Сун Жочжао:

— Сун Жочжао, ты что, с ума сошёл?! Это же твоя Бабушка! Как ты мог напасть на неё?!

— О чём вы говорите, Господин Сун? — Сун Жочжао медленно подошла к пожилой родственнице и холодно произнесла: — Только что пожилая Госпожа Сун выглядела так, будто хочет свести счёты с жизнью. Если бы я не среагировал достаточно быстро, то, боюсь, сейчас пожилая Госпожа Сун уже отправилась бы на небеса. По сути, я — спаситель пожилой Госпожи Сун!

— Ты… Негодник! - Сун Цин чуть не задохнулся от гнева.

Столкнувшись с такой непробиваемой Сун Жочжао, сейчас он действительно ничего не мог сделать, кроме как выругаться пару раз.

— Этот кинжал выкован из чёрного железа. Обычно я им не пользуюсь, — Сун Жочжао, говоря это, подошла к пожилой Госпоже Сун, наклонилась и вытащила кинжал из её запястья, не забыв при этом с издёвкой добавить: — В следующий раз, пожилая Госпожа Сун, если захотите умереть, делайте это не на глазах у всех. Разве кто-то позволит вам умереть на глазах у такого количества людей?

Гуюй, услышав слова Сун Жочжао, не смог удержаться от того, чтобы не коснуться рукой носа, скрывая улыбку. Он-то заметил, что после знакомства с Цзинь Ли характер Сун Жочжао постепенно менялся. Раньше она никогда бы не стала так долго говорить с ними. Могла действовать — действовала, могла не говорить — молчала. Теперь же она предпочитала действовать, но при этом не упускала возможности довести их до белого каления словами.

Такая Сун Жочжао выглядела гораздо более живой, чем раньше.

— Ты… Ты…

— Пожилая Госпожа Сун, если не знаете, как меня обругать, то лучше молчите.

Сун Жочжао чувствовала, что если бы взглядом можно было убивать, пожилая Госпожа Сун уже давно бы разорвала её на куски. Однако Сун Жочжао слишком нравилось смотреть, как эти люди ненавидят её, но ничего не могут с этим поделать.

— Я больше не принадлежу к резиденции Чжунъюань. Поэтому, если вы ещё раз посмеете проявить неуважение ко мне, я не буду церемониться.

— Не смей нести здесь чепуху! — Сун Цин никак не мог согласиться на то, чтобы Сун Жочжао отделилась от резиденции Чжунъюань, поэтому тут же холодно прервал её. — Ты ведёшь себя всё более непочтительно. Да, резиденция Чжунъюань использовала твои военные заслуги для укрепления своего положения, но и мы ни в чём не обидели тебя. А ты теперь постоянно противоречишь Старшим, даже поднимаешь на них руку, нападаешь на невинных! Даже решил отделиться от резиденции Чжунъюань без согласия старейшин. Куда это годится?!

Услышав слова Сун Цина, люди снова начали перешёптываться.

В конце-концов, в то время люди всё ещё придавали большое значение семейным устоям, поэтому такие бунтарские поступки Сун Жочжао, естественно, трудно было принять.

— Я думал, что из уважения к резиденции Чжунъюань, которая растила меня много лет, я оставлю вам хоть какое-то прикрытие, но Господин Сун не только не хочет этого, но и пытается очернить меня. Что ж, давайте тогда сегодня откроем все карты, — лицо Сун Жочжао помрачнело от слов Сун Цина. — Все эти годы, всякий раз, когда я возвращался в столицу, все мои заслуги уже были распределены. Я никогда не возражал, потому что считал, что, убивая врагов на поле боя, я не могу радовать родителей своим присутствием. Поэтому мне оставалось только отчаянно добиваться заслуг, отчаянно убивать врагов, отчаянно одерживать победы… Но я человек! Живой человек из плоти и крови. Получать ранения на поле боя — обычное дело. Сколько раз я был тяжел ранен и терял сознание на десятки дней?! Но, приходя в себя, первым делом я читал письма из дома. Но в ваших письмах не было ни капли беспокойства за меня! Наоборот, вы только ругали меня за то, что я не сразу вернулся домой, и даже использовали мою младшую сестру, чтобы угрожать мне.

Сун Цин, слушая всё это, несколько раз пытался прервать её, но каждый раз его заглушал её резкий голос. Его сердце всё сильнее сжималось от страха, и он мог только пристально смотреть на дочь. Это было то же лицо, та же самая Сун Жочжао, которая в прошлый раз так старательно готовила ему подарок. Которая при виде его нахмуренных бровей тут же пыталась развеселить. Когда она превратилась в такого холодного и равнодушного человека?

У него было такое чувство, будто сейчас, даже если бы он нахмурил брови до крови, Сун Жочжао бы это ни капли не тронуло.

— Сун Ян украл мою личную печать и в сговоре с другими людьми очернил мою репутацию, а также навредил невинным! Вы, позарившись на мелкую выгоду, покрывали его. А сейчас, когда он замешан в делах с южными варварами, вы хотите, чтобы я использовал свои заслуги, чтобы вытащить его?! Вы хоть знаете, сколько моих братьев погибло, чтобы отбросить варваров?! Все эти годы я постоянно получал ранения, несколько раз чуть не умер на поле боя! А вы, резиденция Чжунъюань, мои ближайшие родственники, не только не поддержали меня, но и тайно имели дела с варварами… Пожилая Госпожа Сун, вы так благоволите Сун Юаню, что даже племянники Ли Ши смогли получить должности благодаря моим заслугам. Сун Ян, прикрываясь моим именем, творил зло! А вы, Господин Сун, будучи моим родным Отцом, хоть раз заступились за меня? Господин Сун, вы даже за своих детей не хотите заступиться, но при этом пользуетесь их добротой, опустошаете их кошельки, тратите их деньги. И это то, что вы называете «ни в чём не обидели»? Я, Сун Жочжао, несгибаем. Почему я должен якшаться с такими неверными и неправедными людьми, как вы?!

Слова Сун Жочжао, прозвучавшие словно гром среди ясного неба, заставили всех присутствующих замолчать. Все считали, что сражаться на поле боя очень опасно, но именно поэтому люди часто забывали о том, каких усилий это стоит. И слова Сун Жочжао заставили всех осознать, что в этом мире нет непобедимых Генералов, и все победы были одержаны ценой жизней.

— Резиденция Чжунъюань слишком много себе позволяет!

— Точно! Иметь дела с варварами! Неудивительно, что Генерал Сун отправил Сун Яна в тюрьму!

— Генералу Сун следовало порвать все связи с резиденцией Чжунъюань. Он на передовой сражается, а эти люди наносят ему удар в спину. Кто бы на его месте это вытерпел?!

— Как бы ни была неправа резиденция Чжунъюань, самая большая наша ошибка — это то, что мы породили такого дьявола, как ты! — пожилая Госпожа Сун никак не могла позволить, чтобы Сун Жочжао разрушил репутацию резиденции Чжунъюань. Забыв о своей ране, она гневно закричала: — Ты постоянно твердишь о том, что хочешь порвать все связи с резиденцией Чжунъюань. Да кто захочет, чтобы такой дьявол, как ты, оставался здесь?! Второй, вычеркни Сун Жочжао из генеалогического древа! Посмотрим, кем станет Сун Жочжао без резиденции Чжунъюань!

В глазах пожилой Госпожи Сун Генерал добился всего благодаря покровительству резиденции Чжунъюань. Но она не только не был благодарен, но и возненавидел их. Такие люди, оставаясь в Доме, принесут лишь беду! Глядя на неприятности, которые устроил им её внук, пожилая Госпожа Сун жалела, что не приняла меры раньше.

— Бабушка, раз уж вы сказали «а», то говорите и «б», — не дав Сун Цину открыть рот, Сун Жочжао перебила её, с усмешкой промолвив: — В таком случае, прошу вас немедленно собрать свои вещи и убраться из моей резиденции. Если дело дойдёт до суда, то, полагаю, резиденции Чжунъюань будет стыдно за этот скандал, не так ли?