Глава 5. Пять

Мне всегда казалось, что за своей сдержанностью Сюй И что-то скрывает. Периодически проскальзывающие в нем меланхолия и печать пережитого не совсем соответствовали его возрасту и положению.

После того вечера мое представление о нем, кажется, углубилось. Он не был таким холодным, косным и неприступным, каким показался мне вначале.

Но это чувство все еще сбивало меня с толку: иногда он казался мне знакомым, как давний друг, а иногда — совершенно чужим, будто мы никогда не встречались.

Во время работы мы часто обедали вместе, и негласное правило «не говорить о работе» давно было нарушено.

После еды я неизменно заказывала стакан молока.

Однажды Сюй И снова пристально посмотрел на меня из-за этого, но на этот раз не стал молчать, как раньше:

— Вы так любите молоко?

— Да! Мне нравится его чисто-белый цвет, нежная текстура, насыщенный аромат. Оно полезно для желудка и помогает заснуть… — Я вдруг замолчала, почувствовав, что говорю, как в рекламе, и невольно улыбнулась. — На самом деле, я и сама не знаю, почему люблю его. Просто люблю.

Объяснив, я решила развеять и свое недоумение:

— А что, вы находите мой вкус странным?

— Люди, которые любят молоко, кажется, не хотят взрослеть. Вы тоже такая? — спросил он в ответ.

— Когда люди сталкиваются с трудностями, они вспоминают детство, думая, каким оно было беззаботным. Но если подумать, в детстве тоже было много проблем, и мы все время мечтали поскорее вырасти. Говорить, что не хочешь взрослеть — это просто способ убежать, нежелание смотреть в лицо реальности. А у меня ведь совсем нет прошлого, не с чем сравнивать, так что вопрос «нравится — не нравится» просто не стоит.

Незаметно для себя я так разоткровенничалась, но так и не поняла, к чему он клонит. Мне самой стало смешно:

— Вы считаете, что во мне еще много детского?

Он покачал головой:

— Нет. Просто вы напомнили мне одну подругу. Она тоже любила молоко, и причины у нее были те же. Мне кажется, вы с ней во многом похожи.

Какая избитая фраза, но из его уст она не прозвучала фальшиво.

Я хотела сказать, что и он кажется мне знакомым. Хотела сказать, что он приснился мне в первый же день нашего знакомства. Но в итоге эти слова я проглотила вместе с ароматным молоком.

— А в чем еще мы похожи, кроме любви к молоку? — спросила я.

— Она, как и вы, любила молоко, любила носить одежду пастельных тонов, любила задавать встречные вопросы, любила… На самом деле, я и сам точно не могу сказать. Просто такое чувство, — когда он говорил, его глаза светились странным светом, но как только он закончил размышлять, они снова потускнели.

— Вы говорите с такой нежностью. Это ваша бывшая девушка, да? — высказала я свою догадку с долей шутливости.

— Да, — он отвел взгляд, снова приняв строго-оборонительный вид.

Всего одно слово — и больше ничего.

Я не хотела напрашиваться на неприятности и не стала расспрашивать дальше, но мысленно отметила для себя этот разговор.

Строительство перевалило за половину. Мы с Сюй И поехали проверить ход работ.

Утром светило яркое солнце, но после обеда внезапно хлынул ливень. Главную дорогу еще строили, и ею нельзя было пользоваться. Грунтовая дорога, по которой мы приехали, размокла от дождя и стала ужасно скользкой и опасной. Оставалось только ждать, пока дождь прекратится и дорога немного подсохнет.

Нам пришлось задержаться на острове. Строительная компания сняла здесь гостиницу, так что о еде и ночлеге можно было не беспокоиться. Нужно было только вовремя позвонить домой и сообщить маме о ситуации, чтобы она не волновалась.

Ночью дождь продолжал лить как из ведра. Ветер трепал ветви деревьев, которые стучали в окно. Этот шум природы мешал мне уснуть. К тому же, я была в незнакомом месте — бессонница была мне обеспечена.

В конце концов, я просто встала и решила поискать себе чашку горячего молока.

Проходя мимо комнаты Сюй И, я услышала голоса. Судя по тону, он разговаривал по телефону с женой.

Все остальные уже спали, а кухню я не знала. Поискав немного, я ничего не нашла.

Я уже собиралась вернуться в свою комнату наверх, как столкнулась со спускавшимся Сюй И:

— Почему вы еще не спите?

— Не спится. Хотела выпить горячего молока, но ничего не нашла.

— Подождите в столовой, я вам принесу, — не успела я отказаться, как он уже ушел.

Вскоре Сюй И появился передо мной с чашкой горячего молока. Я сделала глоток, по телу разлилось тепло, и мне стало намного лучше.

Себе он, как обычно, принес чашку черного кофе.

У меня бессонница, а он? Тоже надеется не уснуть?

За последние годы во мне развилась сильная любознательность. Если у меня возникал вопрос, я всегда настойчиво искала ответ. Этот раз не стал исключением:

— Помните, вы упоминали свою девушку? Она была вашей первой любовью?

Мой вопрос сначала удивил его, потом он покачал головой и посмотрел на меня с недоумением:

— Почему вы вдруг спросили об этом?

— Вы сказали, что я на нее похожа, вот мне и стало любопытно.

Он опустил голову и замолчал. Я поняла, что он не хочет говорить, но подталкиваемая любопытством, все же не удержалась от вопроса:

— Можете рассказать мне?

После долгого молчания он наконец заговорил. Я мысленно вздохнула с облегчением: хорошо, что мое любопытство его еще не раздражает.

Может быть, эта тихая дождливая ночь располагала к размышлениям, может быть, сегодня он уже доверял мне больше, а может, долгое одиночество тоже пробудило в нем желание выговориться. Наконец, он начал свой рассказ:

— Она была моей однокурсницей. Мы… все началось с игры. — Он немного помолчал. — Тогда мы были молоды, ничего не боялись, ни о чем не заботились, играли со всем, включая чувства. Мы, несколько парней, ради забавы поспорили, кто первым завоюет самую неприступную девушку в университете. Кто первый добьется успеха, тот и выиграл…

Я слушала его рассказ, наблюдая за выражением его лица.

Тот, кто сидел передо мной, тоже когда-то был юным и безрассудным, а теперь на его зрелом лице скрывался мудрый взгляд человека, приспособившегося к жизни.

Сюй И посмотрел в окно на дождь за ним:

— Она не была красавицей, но и не уродиной. Целыми днями училась, оценки были отличные, но она была молчаливой, замкнутой, редко с кем-то общалась или участвовала в каких-то мероприятиях. Ходила одна, как волк-одиночка. Считалась самой трудной целью. Я был тщеславен, поэтому выбрал ее.

Сюй И говорил медленно, уже не нуждаясь в моих вопросах или ответах.

Он опустил голову и медленно помешивал кофе ложечкой, круг за кругом создавая водоворот:

— Я поджидал ее в местах, где она часто бывала, искал возможности приблизиться, придумывал всякие способы пригласить ее на свидание. Но целый месяц я испробовал все уловки, а она упорно меня игнорировала. Я думал, что точно проиграл. Но неожиданно однажды она сама подошла ко мне и спросила, действительно ли она мне нравится. Я ответил «да», и она согласилась стать моей девушкой. Я привел ее к друзьям, чтобы похвастаться, и сполна насладился триумфом. Я выиграл, но и полностью проиграл, потому что понял, что действительно влюбился в нее. По моему типу девушек она, казалось, ни в чем не подходила, но я просто не мог остановиться. Так мы и продолжали встречаться.

Незаметно в моем воображении стали возникать картины: его настойчивые ухаживания, ее смелое согласие.

Когда история так захватывает, невольно начинаешь ставить себя на место героев, чувствовать их радости и печали.

Чужое всегда кажется лучше. Люди всегда больше ценят то, чего у них нет. Я — человек без воспоминаний, поэтому, видя, как Сюй И вспоминает прошлое, я ему очень завидовала.

Внезапно мелькнула странная мысль присвоить эти воспоминания себе.

— На самом деле она не была холодной как лед и не притворялась недотрогой, просто была не очень общительной, — продолжал Сюй И. — Она была спокойной, умной, на все имела свое мнение. Была младше меня, но гораздо взрослее. Она терпела мои дурные привычки, редко злилась по пустякам. Рядом с ней мне всегда было очень комфортно. Я никогда никому не уступал, но когда мы с ней спорили, первым всегда сдавался я. Когда мы ссорились, первым извинялся тоже я.

Сюй И говорил увлеченно, словно погрузившись в воспоминания, совершенно не замечая окружающего:

— Она любила тишину. С куском хлеба и бутылкой воды могла просидеть в библиотеке целый день. Я так не мог. Если бы меня заставили просидеть там больше часа, я бы точно сошел с ума. Но познакомившись с ней, я стал часто проводить с ней время в библиотеке и постепенно привык. У нас было четкое разделение труда: она читала, я спал.

Сюй И улыбнулся. Такой искренней, довольной улыбки я у него почти не видела с тех пор, как мы познакомились. Можно представить, каким счастливым он был тогда, переживая все это.

Интересно, та девушка, где бы она ни была сейчас, улыбается ли так же, вспоминая эти моменты?

Внезапно я подумала, что быть вот так в чьей-то памяти — это тоже своего рода счастье.