Глава 17. Главный гоблин

Всего лишь электросамокат, а она так к нему привязалась.

Он не понимал, о чем думает эта будущая студентка.

— Выброси и купи новый, в чем проблема? — небрежно бросил мужчина, стряхивая пепел.

— Нет! — воскликнула Чу Гуйфань. — Это не одно и то же. Этот мне подарил брат Гу Хуэй.

Гу Хуэй подарил?

Мужчина едва заметно усмехнулся. Тем более нужно выбросить.

Терпение Фу Синшэня окончательно иссякло, ему не хотелось спорить.

— Чэнь Вэньянь.

Чэнь Вэньянь посмотрел на него.

— Избавься от него.

— Но… — Чэнь Вэньянь, глядя на противостоящих друг другу мужчину и девушку, оказался в затруднительном положении. — Господин Фу…

— Не заставляй меня повторять дважды, — холодно произнес Фу Синшэнь.

— Хорошо.

Чэнь Вэньянь, не видя другого выхода, подошел к Чу Гуйфань.

— Мисс Чу, прошу вас, отойдите.

Чу Гуйфань стояла перед машиной, не двигаясь с места.

— Нет! С какой стати? Это мой самокат, у вас нет права это делать!

Мужчина в машине оставался невозмутимым, лишь клубы белого дыма вырывались из окна.

— Это уже слишком, Фу Синшэнь! Не перегибайте палку! Если посмеете выбросить мой самокат, я расскажу обо всем дяде Фу!

Вокруг внезапно воцарилась тишина.

Как только слова слетели с губ Чу Гуйфань, она тут же пожалела о них. Кровь в жилах застыла. Что на нее нашло, как она посмела угрожать Фу Синшэню?! Еще и назвать его по имени…

— Чу Чу, ты в порядке? — осторожно спросила Чжао Юйдун.

Чу Гуйфань понуро стояла, опустив голову. Вся ее прежняя решимость испарилась, ее окутывала аура обреченности, словно за ней уже пришла смерть.

— Не пугай меня так, — Чжао Юйдун обеспокоенно покачала ее за руку. — Что с твоим лицом? Неужели все так серьезно?

Кажется, она не сказала ничего обидного.

Чжао Юйдун снова перевела взгляд на мужчину в машине, которого звали Фу Синшэнь.

Он смотрел на нее, точнее, на Чу Гуйфань, которая стояла позади нее.

Теплый свет падал на его лицо, освещая идеальные линии бровей, носа и губ. Взгляд был спокоен, как водная гладь, скрывая мысли и эмоции.

Этот взгляд задержался на них всего на несколько секунд. Затем дверь машины со щелчком открылась, и из нее показалась длинная нога в брюках. Мужчина неторопливо направился к ним.

— Какой высокий, — подумала Чжао Юйдун, глядя снизу вверх.

Длинная тень мужчины накрыла девушек. Чу Гуйфань спряталась за Чжао Юйдун. Ее правая нога была травмирована, лодыжка подвернута, и она почти не могла на нее опираться, поэтому ей пришлось прыгать на левой.

Чэнь Вэньянь поднял бровь. Эта сцена напоминала ему маленького кролика, за которым гонится волк.

— Фу Синшэнь? — раздался над головой Чу Гуйфань приятный низкий голос.

Чу Гуйфань продолжала молчать, опустив голову, чувствуя себя ужасно виноватой.

— Из-за подарка, который тебе купил мужчина на двенадцать лет старше тебя, ты посмела назвать меня по имени? — нахмурился мужчина. — Кто тебе это позволил?

Видя ее молчание, Фу Синшэнь небрежно спросил:

— Твой дядя Фу знает об этом? А твоя мама?

Услышав имя матери, Чу Гуйфань расстроенно вздохнула и наконец подняла голову. Ее глаза были полны растерянности.

— …Брат, — тихо произнесла она.

Сказав это, она снова опустила голову. С его ракурса она казалась совсем маленькой и хрупкой, с острым подбородком и плотно сжатыми губами.

Внезапно поднявшийся ветер трепал ее волосы, и длинные пряди случайно коснулись руки мужчины.

— Брат?! — воскликнула Чжао Юйдун, полная изумления. — Это твой брат?

— Неужели это тот самый брат, о котором ты мне сегодня рассказывала? — Чу Гуйфань почувствовала, как у нее внутри все похолодело, и попыталась закрыть подруге рот, но Чжао Юйдун, как всегда, не подумав, выпалила:

— Ты же говорила, что он толстый, страшный и похож на гоблина!

Наступила мертвая тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра, словно насмехающегося над ними.

Чу Гуйфань не смела смотреть на Фу Синшэня, готовая провалиться сквозь землю.

— Почему бы тебе не сказать это погромче? Чтобы даже глухие в больнице услышали, — прошептала она.

Чжао Юйдун, наконец, поняв, что натворила, ахнула и закрыла лицо руками.

— Чу Чу, прости меня!

Сердце Чу Гуйфань бешено колотилось. Теперь ей точно конец.

— …Брат, это… недоразумение… — пробормотала она, запинаясь.

Дядя Фу заставил его заботиться о ней, Фу Синшэнь и так был ею недоволен, а она за два дня успела поцарапать его машину и оболгать его внешность.

Чу Гуйфань стояла, опустив голову, с растерянным и испуганным выражением лица. Она отчаянно пыталась придумать объяснение, но слова застревали в горле.

Что она могла сказать? Что бы она ни придумала, Фу Синшэнь все равно решит, что она оправдывается.

— Садитесь в машину, — сказал мужчина, не желая ее слушать.

В небе сверкали молнии, вот-вот мог начаться ливень, и он не хотел терять время.

На этот раз Чу Гуйфань не посмела возразить. Она бросила тревожный взгляд на свой самокат и покорно пошла к черной машине.

Чжао Юйдун поспешила поддержать ее.

— Чэнь Вэньянь, — позвал Фу Синшэнь.

Чэнь Вэньянь, ставший свидетелем всей этой сцены, тоже чувствовал себя неловко.

— Да, господин Фу?

— Ты поедешь на ее самокате, — Фу Синшэнь обернулся и с усмешкой посмотрел на девушку. — Чу Гуйфань я беру на себя, заодно и выясним отношения.

— Хорошо.

— А что касается вашей подруги… — холодный взгляд Фу Синшэня упал на Чжао Юйдун, и та вздрогнула. У нее не хватило смелости попросить брата Чу Гуйфань подвезти ее. — Я доеду на метро, станция совсем рядом, — быстро сказала она и, схватив свои вещи, убежала. — Чу Чу, пока! Напиши, как доберешься!

Чэнь Вэньянь посмотрел на электросамокат стоимостью четыре тысячи юаней, потом на «Роллс-Ройс» за сорок миллионов и, вздрогнув, покорно направился к самокату.

Ключ был в замке зажигания, на руле висели два шлема и маленькая желтая уточка в шлеме. Корпус самоката был украшен милыми наклейками, выдавая девичьи вкусы хозяйки.

На подножке лежали два пакета — видимо, покупки Чу Гуйфань.

Чэнь Вэньянь поднял их и подошел к машине.

— Господин Фу, это вещи мисс Чу.

Чу Гуйфань шевельнулась, собираясь взять пакеты, но Фу Синшэнь, не поднимая головы, сказал:

— Положи на заднее сиденье.

Она молча отдернула руку.

— Хорошо, — ответил Чэнь Вэньянь, положил пакеты на сиденье, надел шлем, потрогал уточку и, сев на электросамокат, скрылся в ночной темноте.

Пересесть с «Роллс-Ройса» на электросамокат — даже игра на бирже не вызывала таких острых ощущений.