Глава 3: Испачкать их (Часть 1)

Это было знакомое и в то же время чужое лицо.

— Чу... — Голос Лу Е застрял в горле, глаза широко распахнулись.

Она исчезла, а на её месте появилась Чу Ханьцзяо.

Лицо Чу Ханьцзяо, тело Чу Ханьцзяо, каждое движение Чу Ханьцзяо... Чу Ханьцзяо...

— Нет... Нет! Убирайся! Я не хочу тебя видеть, это не ты... Верни её... Верни её!

Он кричал в темноте.

Но сон, словно издеваясь над ним, наполнился странными голосами.

— Ты меня звал?

— Я послушалась тебя и остановилась...

— Почему ты недоволен?

— Разве не этого ты хотел?

«Чу Ханьцзяо» растянула губы в улыбке. Затем она раздвоилась, потом их стало четыре, затем шестнадцать...

Их становилось всё больше, и у каждой было лицо Чу Ханьцзяо. Они окружили Лу Е, снова и снова задавая один и тот же вопрос.

Лу Е отступал, отчаянно мотая головой и зажмурившись, не желая видеть это до боли знакомое лицо.

Он и сам не знал, когда это началось, но теперь это лицо на его истинной владелице, Чу Ханьцзяо, казалось ему странным и неуместным.

Тело Лу Е, лежащего на кровати, слегка подёргивалось из-за кошмара, глазные яблоки под веками бешено вращались. Наконец, в тот момент, когда сон был готов рухнуть, он резко распахнул глаза.

— Ш-ш-ш... — При движении он почувствовал боль в затылке.

— Брат Лу, ты очнулся? — Гао Сюань толкнул дверь и увидел Лу Е, сидящего на кровати со свирепым выражением лица. — Как ты себя чувствуешь?

— Какой ублюдок ударил меня током? — Лу Е был весь в поту, мокрая футболка липла к телу, обрисовывая сильные мышцы. Это ещё больше испортило его и без того паршивое настроение.

Гао Сюань замялся: — Током... Да нет же. Брат Лу, ты внезапно упал в обморок, это... всё произошло так неожиданно... Та девушка ещё пыталась тебя подхватить, но не удержала.

Слова Гао Сюаня напомнили Лу Е о том, что произошло перед обмороком. Яркое, потрясающе красивое лицо Чу Ванъин снова возникло в его сознании.

В следующую секунду Гао Сюань заметил, что лицо Лу Е стало ещё мрачнее.

…

Внизу, у десертного стола, Чу Ванъин и Тан Сысы сидели в уголке, наслаждаясь лакомствами.

Чжоу Цзяюэ и Хун Мао были изгнаны Тан Сысы под предлогом того, что они мешают им общаться по душам.

Хун Мао совершенно не понимал, откуда у них взялись душевные разговоры. Разве раньше старшая дочь семьи Тан не недолюбливала эту «небесную фею»?

— Ух ты, какая сладкая штука! — Тан Сысы сморщила лицо. Она никак не ожидала, что этот маленький кусочек, похожий на хрустящую конфету, окажется таким приторным.

— Это называется пахлава, традиционный десерт из страны Т. Каждый слой слоёного теста пропитан мёдом, сиропом и посыпа́н ореховой крошкой. Она действительно немного слаще других десертов, — Чу Ванъин откусила кусочек пахлавы и с наслаждением прикрыла глаза, уютно устроившись на мягком диване.

Она жадно впитывала сладость, от которой трепетали вкусовые рецепторы, чувствуя, как её сердце тает и тонет в меду.

Есть сладкое для неё было несбыточной мечтой.

Раньше из-за слабого здоровья ей были противопоказаны сладости и еда с ярко выраженным вкусом. Позже, в апокалипсисе, сахар стал настоящей роскошью.

Тан Сысы причмокнула губами, пытаясь осмыслить это «немного», но всё равно чувствовала, что её вот-вот стошнит от сладости. Она помахала официанту, чтобы заказать напиток и перебить вкус, но, не успев найти его, её внимание привлекли другие.

Она легонько коснулась руки Чу Ванъин: — А вот и главная героиня. Кстати говоря, вы действительно немного похожи, но если присмотреться, разница всё же большая.

У них совершенно разный темперамент.

Чу Ванъин проследила за её взглядом и увидела белоснежную фигуру.

Девушка стояла в центре внимания, окружённая толпой, словно тычинка цветка среди других ярких, соревнующихся в красоте девушек.

Это была Чу Ханьцзяо.

Она провела в этом теле больше десяти лет и узнала бы его всегда, сколько бы времени ни прошло.

Только...

Взгляд Чу Ванъин на Чу Ханьцзяо стал странно-загадочным.

Она выглядела хуже, чем когда Чу Ванъин покинула это тело.

Кожа стала на два тона темнее и выглядела нездоровой, икры ног потолстели, волосы были тусклыми и пушились...

Возможно, взгляд Чу Ванъин был слишком пристальным, потому что Чу Ханьцзяо, стоявшая в толпе, посмотрела в её сторону.

В тот момент, когда она ясно увидела Чу Ванъин, Чу Ханьцзяо выглядела так, словно увидела нечто ужасное.

Её глаза расширились, и она отступила на полшага.

Чу Ванъин слегка приподняла бровь. Такая реакция была несколько неожиданной.

По идее, у Чу Ханьцзяо не должно было остаться никаких воспоминаний ни о ней самой, ни о «заместителях». Почему же она так отреагировала?

Чу Ванъин продолжала сидеть, откинувшись на спинку дивана, и встретилась с ней взглядом. На её губах играла едва заметная улыбка.

Чу Ханьцзяо быстро пришла в себя после секундного замешательства.

Она не знала, почему при виде этой девушки её сердце так сильно забилось, но вскоре недоумение сменилось отвращением.

Она ненавидела всех, у кого было похожее на её лицо.

Неважно, от природы или после пластики.

Тан Сысы не заметила скрытого напряжения между ними. Её взгляд прилип к руке Чу Ванъин, и она не удержалась от восклицания: — Какая у тебя хорошая кожа! Как ты за ней ухаживаешь? Такая белая и гладкая!

Восхитившись, она тут же сменила тему: — Кстати, я тебя раньше не видела. Меня зовут Тан Сысы, а тебя?

— Чу Ванъин.

В тот момент, когда прозвучали эти три слога, пространство вокруг Чу Ванъин погрузилось в небывалую тишину.

Все, кто услышал это имя, ошеломлённо и испуганно уставились на неё, словно стайка перепуганных перепёлок.

Тан Сысы чуть было не зажала Чу Ванъин рот рукой!

Она широко раскрыла глаза и, понизив голос, заговорщицки спросила: — Ты что, враждуешь с Чу Ханьцзяо?

Чу Ванъин покачала головой.

Её чувства к Чу Ханьцзяо были сложными. Она, одинокий блуждающий дух, заняла её тело и получила в подарок больше десяти лет жизни, но взамен ей пришлось терпеть нечеловеческие муки болезни.

В общем, она не хотела больше иметь никаких дел ни с Чу Ханьцзяо, ни с ними.

Но, похоже, её желаниям не суждено было сбыться.

Тан Сысы продолжила допрос: — Тогда, может, у тебя какой-то суперкрутой статус, и ты можешь в два счёта поставить на место любую богатую семью?

Чу Ванъин снова покачала головой.

Новая личность, созданная для неё системой, — сирота, чьи родители погибли, оставив ей огромное состояние. У неё был дядя-дворецкий, который заботился о ней с детства, и они зависели друг от друга.

— Тогда, может, тебе просто надоела спокойная жизнь и захотелось острых ощущений?

Чу Ванъин опять покачала головой.

Разве может что-то быть острее апокалипсиса?