Глава 4. Взвешивая все «за» и «против»

Дождавшись, когда одежда немного подсохнет, Се Дун попрощался с Се Цыюанем.

После ухода Се Дуна Амин спросил:

— Господин, разве вы не говорили, что не любите вмешиваться в подобные дела?

Вскоре после несчастного случая с молодым господином старик предлагал отправить его в деревню Янхэ развеяться, чтобы он не изводил себя переживаниями.

Тогда Се Цыюань, погруженный в свои мысли, отверг это предложение.

Глядя на сегодняшнего молодого господина, Амин чувствовал, что что-то изменилось.

Глаза господина горели, он чаще улыбался, взгляд стал мягче.

Амин никогда не видел его таким. Даже до падения с лошади молодой господин всегда был напряжен, никогда не расслаблялся.

Амин подумал, что эта поездка все же пошла ему на пользу.

Поужинав, Се Цыюань вышел из дома.

Днем он приметил дорогу и теперь без труда нашел дом старосты.

Амин шел следом, неся подарок.

Это была книга с комментариями Се Цыюаня. В столице такую книгу было трудно достать, это был ценный подарок, а уж в деревне и подавно.

Амин постучал в дверь. Открыл внук старосты.

Се Цыюань узнал его: это был один из тех мальчишек, которые днем вместе с Се Сяоцуном обижали Се Дуна.

Увидев Се Цыюаня у себя дома вечером, мальчик напрягся.

Он посмотрел на Се Цыюаня и, помедлив, спросил:

— Ты что, жаловаться пришел?

Дед строго его воспитывал и очень уважал столичную семью Се. Если Се Цыюань пожалуется, ему не избежать наказания.

— Ты сам считаешь, что поступил неправильно?

Мальчик подумал и ответил:

— Что бы я ни думал, ты все равно считаешь, что я неправ. Но это дело дневное, а если ты сейчас нажалуешься деду, значит, ты мелочный.

— Ты учишься в школе?

— Конечно.

— Хорошо. Я пришел не жаловаться. Но скажи мне, как тебя зовут?

— А?

— У нас теперь есть общий секрет, не так ли?

Мальчик закатил глаза.

— Какой еще секрет? Скорее, у тебя есть козырь против меня. Но ладно, скажу. Меня зовут Се Чуньшань.

— «Сквозь дымку горы то видны, то нет, словно близко, а словно далеко»?

— …Какие еще дымки и дали? Я родился весной в горах, вот и все.

Се Цыюань промолчал.

Он просто хотел поддержать образ лучшего выпускника, но, похоже, не очень получилось.

Се Цыюань был эрудированным человеком, а он и рядом с ним не стоял.

Система еще хотела, чтобы он стал учителем. Се Цыюань подумал, что это задание ему не по плечу.

Он всю жизнь стремился к чиновничьей карьере, думал только о том, как подняться по служебной лестнице, и понятия не имел, как учить и воспитывать детей.

Тем более что среди детей немало несносных.

И этот мальчишка, похоже, был одним из них.

«Динь! Обнаружено, что хозяин начал планировать свою будущую педагогическую карьеру и приобрел базовые навыки оценки способностей учеников».

Се Цыюань сохранил невозмутимое выражение лица, но мысленно трижды все отрицал: «Это не так, я этого не делал, не говорите ерунды».

— Чуньшань, кто пришел?

— Тот самый лучший выпускник.

Внутри дома что-то с грохотом упало.

Староста выбежал навстречу:

— Не знал, что вы пожалуете. Прошу, проходите, проходите.

Затем он повернулся к Се Чуньшаню и хлопнул его по плечу:

— Ты что, не мог пригласить гостя в дом? Где твои манеры?

Войдя в дом, Се Цыюань, не тратя времени на любезности, сразу перешел к делу:

— Староста, насколько я помню, в правилах нашей деревенской школы сказано, что все дети семьи Се могут там учиться. Почему же Се Дуна…

— Так вы из-за него пришли. По правилам, он действительно должен учиться в школе, раз носит фамилию Се. Но мать Се Дуна… Я пытался им помочь, но в итоге сам стал объектом сплетен.

После нескольких таких случаев я решил держаться от них подальше.

Конечно, староста понимал, что поступает неправильно. Если бы их деревня не имела такой хорошей репутации, он бы, конечно, настоял на своем.

Но теперь, когда деревня славилась своей образованностью, он не хотел, чтобы ее репутация пострадала.

Ради репутации он пожертвовал принципами — таков был выбор старосты.

Если бы на месте Се Юаня был Се Цыюань, он бы не принял таких объяснений.

Ведь он был лучшим выпускником, и, хотя сломанная нога сломила его дух, он не знал, что такое чиновничья жизнь.

А Се Юань понимал.

В мире взрослых есть не только черное и белое.

Выбор взрослого человека редко определяется только понятиями добра и зла.

Главное — это выгода.

Для старосты репутация деревни была тяжким бременем, которое он не мог сбросить, а принципы и правила по сравнению с этим ничего не значили.

Но Се Юань не считал, что учеба Се Дуна повредит репутации деревни.

В словах старосты было много воды.

Его волновала не столько репутация деревни, сколько собственная.

Се Юаня сейчас мало заботила репутация. Для него важнее были принципы.

На государственной службе можно использовать любые средства, чтобы подняться по карьерной лестнице, но, если не придерживаться принципов, далеко не уйдешь.

— Староста, я младше вас и у меня меньше опыта. Но мой дед всегда учил меня действовать по принципам. В данном случае, если бы это дело рассматривал мой дед, он бы обязательно выяснил, кто распускает сплетни, а не нарушал установленные правила, позволяя сплетникам добиться своего.

На смуглом лице старосты не отразилось никаких эмоций, но в глазах читалось смущение. Он, конечно, понимал, что Се Цыюань прав.

Но… это было слишком хлопотно.

— Я понял. Я был неправ. Завтра Се Дун может идти в школу.

Когда Се Цыюань уже уходил, староста, немного поколебавшись, все же сказал:

— Не знаю, кого обидела мать Се Дуна, но любой, кто пытался им помочь, становился жертвой сплетен или попадал в беду. Со временем люди стали говорить, что она приносит несчастье и имеет тяжелую судьбу, которая вредит близким. Я знаю, у вас доброе сердце, вы не можете пройти мимо несправедливости, но в случае с Се Дуном вам стоит быть осторожнее.

На самом деле староста надеялся, что Се Цыюань разберется в этой ситуации.

Ведь тот, кто стоял за всем этим, хоть и нападал на вдову Чэн, явно не уважал их деревню. Да и Се Дун все же носил фамилию Се.

— Я понял. Спасибо, что предупредили.

Когда Се Цыюань ушел, староста все еще размышлял о Се Дуне. Его внук Се Чуньшань сказал:

— Хм, он днем за Се Дуна заступился!

Староста повернулся к нему:

— Ты опять обижал Се Дуна? И лучший выпускник тебя застукал?

Се Чуньшань изменился в лице и бросился бежать.

— Пострел, стой!

Вернувшись домой, Се Цыюань, немного подумав, попросил Апо сходить к Се Дуну.

Два старых слуги жили в деревне много лет. Они были пожилыми людьми, и если они пойдут к Се Дуну, сплетен точно не будет.

Когда Апо пришла, Се Дун стоял на коленях в качестве наказания. Вдова Чэн спросила:

— Апо из семьи Се, что-то случилось?

Апо посмотрела на Се Дуна. Ей хотелось что-то сказать, но она промолчала и произнесла:

— Се Дун, завтра ты можешь идти в школу.