Учитель и ученики (Часть 1)

Учитель и ученики

Солнце морское восходит из ночи гаснущей,
Речная весна вступает в год уходящий.

— Нашего солнца больше нет...

В морозном винном дурмане Мастер, обнимая одной рукой его, а другой — Чу Цзи, бормотал себе под нос, повторяя: — Нашего солнца больше нет.

Маленький Мин Лан с раннего детства проявлял выдающийся талант к механизмам.

На Церемонии выбора судьбы он ничего не схватил, вместо этого без конца разглядывал пазы для механизмов по краю круглого ковра. Он ещё не мог связать и пары слов, но уже умудрялся разобрать на семь-восемь частей кучу игрушек, купленных Яньцином.

Чу Цзи к тому времени жила у них уже два года. Поскольку Яньцин часто уезжал на Охоту, её обычно оставляли под присмотром знакомых товарищей, так что они с Мин Ланом не были близки.

Поэтому, даже спустя два года, Чу Цзи всё ещё относилась к Яньцину с большим уважением, но без особой близости, постоянно боясь доставить ему хлопот. Каждый раз, видя, как Мин Лан разбирает игрушки, она очень волновалась и торопила его скорее собрать всё обратно, пока никто не заметил.

А когда Яньцин возвращался, пожилая женщина, нанятая присматривать за детьми, хватала его за руку и вздыхала:

— У него словно семь или восемь рук!

Яньцин: *полное недоумение*.

Затем он наблюдал, как Мин Лан собирает игрушку. Его чувства были сродни тем, что он испытал бы, увидев, как порождение Изобилия прямо на глазах трансформируется, заполняя собой всё измерение — немного страшно, но и немного восхитительно. После этого он решил превратить дни поступления новинок в Палате Ремёсел в дни семейного отдыха и ходить туда всей компанией.

— Мне тоже идти? — спросила Чу Цзи, указывая на себя.

— Ага, — убеждённо кивнул Яньцин. — Сможешь выбрать новый меч!

Семилетняя Чу Цзи вспомнила ужасающую коллекцию Яньцина, затем посмотрела на младшего брата по обучению, который, раскрасневшись, уже разбирал другую игрушку... Хотя она не обучалась предсказаниям, ей почему-то представилось не самое радужное будущее.

В финансовом плане.

— Не нужно, — инстинктивно отступила она. — Мне и одного хватит.

— Вот как... — пробормотал Яньцин, подперев подбородок, и не стал настаивать. Он повернулся и пошёл на кухню посмотреть, что есть из еды.

Чу Цзи неосознанно коснулась большого меча за спиной. Это был тот самый меч, который Яньцин принёс ей, когда она только прибыла на Лофу.

Ребёнок, только что потерявший дом, испытывал недостаток чувства безопасности. Она ела и спала, сжимая в руке осколок большого меча своего отца. Но осколок был острым, а слой льда, которым его покрыли, то таял, то замерзал снова. Яньцин боялся, что девочка поранится или обморозится, постоянно держа ледышку.

Яньцин долго ломал голову и в конце концов купил в Палате Ремёсел новый большой меч, предназначенный для обучения детей боевым искусствам. Он не упоминал Старшего, а просто сказал: «Давай, будем учиться владеть мечом».

Потребовалось много времени, чтобы уговорить девочку отдать осколок. Его поместили в стеклянную шкатулку с замком и поставили как украшение у изголовья кровати.

— Я в основном практикую Искусство летающих мечей. Основам ты можешь учиться у меня, а потом пойдёшь к наставникам Облачных Рыцарей.

Девочка обнимала новый большой меч. На Лофу у неё не было ни одного знакомого. Она не сводила с него глаз, немного испуганная: — Я хочу учиться у тебя.

— Хорошо, тогда учись у меня. Учись Искусству летающих мечей.

— ...Я хочу учиться владеть тяжёлым мечом.

— ...Сестрёнка, я не умею обращаться с тяжёлым мечом!

Яньцин чуть не рассмеялся, но почувствовал, что сейчас не время для смеха.

Некоторые вещи, казавшиеся ему уже лёгкими, для юного человека были сложнее неба, тем более для ребёнка.

Основы тоже важны. Возможно, после двух лет тренировок она захочет заниматься с новым наставником.

И он снова начал подробно объяснять: что сам он практикует Искусство летающих мечей, но когда-то один Старший обучал его владению копьём, а его собственный Мастер искусен в обращении с боевым клинком. Когда же Мастер обучался у Облачных Рыцарей, он изучал искусство владения мечом.

Чу Цзи слушала, разинув рот.

— Я знаю, ты торопишься — совсем как я в прошлом. Но у тебя достаточно времени, его хватит даже на изучение сотни видов оружия, не говоря уже об основах... — он знал, что сам в её возрасте ни за что бы не прислушался.

Но он всё равно сказал это. Глядя на ребёнка, так похожего на него самого, он не мог придумать ничего другого.

«Всё-таки постарел», — невозмутимо подумал Яньцин.

Чу Цзи, конечно же, не считала, что времени достаточно. Она спешила. Люди, которых упоминал Яньцин, были гениями или великими мастерами, а у неё не было даже основ. Лучше всего было сосредоточиться на одном виде оружия и как можно скорее повысить своё мастерство.

Этот ребёнок такой же упрямый, как и он сам.

Это должно было бы раздражать, но Яньцин ощутил странную радость.

— Хорошо, я научу тебя владеть тяжёлым мечом! — улыбнувшись, согласился он.

Может быть, у него тоже есть талант к тяжёлому мечу?

Научится сам, а потом научит Чу Цзи.

Вот такая нелогичная самоуверенность гения. Яньцин всё спланировал.

К сожалению, планы не совпали с реальностью. Он уехал на Охоту на два года и не мог оставить Чу Цзи без присмотра, так что в итоге её всё же отдали наставнику.

Однажды, отдыхая после тренировки, Чу Цзи подняла голову и увидела неподалёку Яньцина, который сидел на мече, покачиваясь взад-вперёд. В руках он держал какой-то свёрток (теперь она знала, что это был её младший брат по обучению) и махал ей рукой.

Этот человек словно сросся со своим мечом.

Сначала она просто отметила это про себя, а потом с опозданием осознала: «О, он вернулся».

Очнувшись от мыслей, она увидела, как младший брат разобрал очередную игрушку и, находясь в оральной стадии, сунул деталь в рот. Чу Цзи испугалась и молниеносно выхватила её.

Малыш прикусил воздух, растерянно и коротко пискнул «а-а» и пополз играть со старшей сестрой.

Чу Цзи не видела в этом ничего особенного: когда няни и его самого нет дома, присмотреть за ребёнком — это способ отблагодарить...

Но тут из кухни внезапно выглянул Яньцин: — Тётушка Линь сказала, что у неё в тот день были дела дома. Как же ты будешь одна? Пойдём с нами.

— Не пойду.

— Э-э-эй, пойдём, пойдём, пойдём! — это капризничал и дурачился тот, кто называл себя столетним стариком.

— А-а-а! — это повторял за ним ничего не понимающий младенец.

— ... — это на лбу маленького беспомощного семилетнего ребёнка проступил знак гнева.

Мне всего семь лет, а я так устала.

Повзрослев, Мин Лан, как и ожидалось, поступил в Палату Ремёсел.

Хотя, если быть точным, он ещё не повзрослел.

Он принадлежал к расе долгожителей, но родился с болезнью сердца. Таких называли «Рождёнными с изъяном». Мин Лана это не волновало.

Его Мастер и Старшая сестра были сильными воинами, он брал с них пример, но ограничивался лишь упражнениями для поддержания здоровья.

Позже, по совету Мастера, он поступил в Академию и, что неудивительно, увлёкся Палатой Ремёсел, настояв на том, чтобы одновременно учиться и работать там учеником.