Глава Меча (Часть 1)

Глава Меча (Часть 1)

Солнечный свет холоден, трава коротка. Лунный свет горек, иней бел.

8

Болезни долгожителей проходят быстро.

Яньцин пошёл поблагодарить Фу Сюань и получил в ответ лишь фырканье.

— Тебе всё же стоит больше бывать на людях, — сказала Фу Сюань.

Он понимал, что его навязчивая идея никуда не делась, поэтому стал участвовать в большем количестве заданий, отправляясь всё дальше. Если командир отряда возражал, он использовал свой статус Главы Меча и свой меч как гарантию, обещая позаботиться о собственной жизни.

По сравнению с предыдущим полугодием всё шло на удивление гладко. Неизвестно, было ли это результатом его реального роста и завоёванного уважения, или же помогла Фу Сюань.

Так Яньцин быстро погрузился в дела, и времени на Лофу у него оставалось гораздо меньше.

Вернувшись в этот раз, он получил письмо: приглашение на Турнир Мастеров Меча, или, скорее, вызов на бой.

— Главы Меча всех шести Сяньчжоу будут там, — задумчиво произнесла Фу Сюань. — Неужели так скоро...

Пост Главы Меча Лофу пустовал семьсот лет. Учитывая возраст Фу Сюань, она впервые сталкивалась с Турниром Мастеров Меча.

— Ты...

— Хочу поехать, — немедленно ответил Яньцин.

Ну конечно.

Фу Сюань так и думала. В отличие от прежней осторожной опеки, сейчас она лишь махнула рукой: — Будь осторожен.

— Хорошо, — с улыбкой ответил Яньцин.

После ухода Цзин Юаня он редко улыбался. Система климат-контроля Лофу не могла растопить лёд в его душе. Внезапная улыбка на мгновение вернула в прошлое.

Только когда он ушёл, Фу Сюань запоздало вспомнила: Яньцин и раньше нечасто ей улыбался, зато мог сверкнуть глазами, если она использовала неуважительное обращение.

...

Фу Сюань: Головная боль.

Как и ожидалось, Яньцин проиграл.

Глава Меча Нефритового Дворца оказался простодушным здоровяком, который при виде Яньцина не удержался и приложил руку, чтобы сравнить их рост.

Яньцин проиграл ему, а тот, в свою очередь, проиграл Главе Меча Яоцина. Оба вылетели примерно в первом же раунде.

В итоге за титул Мастера Меча боролись Главы Меча Яоцина и Чжумина. А проигравшие устроили под трибунами свои бои — по очереди, все против всех. В конце концов стало уже непонятно, кто с кем дерётся, оставалось полагаться лишь на меч в руке и боевые инстинкты.

Яньцину всегда нравилось такое. Призвать летающие мечи, взмыть в воздух, рубить вертикально, блокировать горизонтально, не заботясь о технике, словно мечи были продолжением рук. Отражать любые атаки с любого направления, а затем, пользуясь своим небольшим ростом, свободно перемещаться в суматохе боя и, улучив момент, нанести удар.

Этого мало, можно лучше, ещё выше!

Поэтому, хоть он и возвращался каждый день с ранами, мрачность в его взгляде заметно поубавилась по сравнению с тем, каким он был на Лофу.

Во время перерыва они лежали на земле и болтали под аккомпанемент продолжающегося боя двух финалистов.

Говорили об искусстве меча, о разных Сяньчжоу, спорили, зазывали друг друга в гости на свои корабли. Редко затрагивали темы войны и личных отношений.

Меч — орудие убийства, искусство меча — искусство убивать.

Все они были лучшими мечниками своих Сяньчжоу, пропитанные аурой битв. Возможно, поэтому они так часто теряли родных и любимых, а если заводили друзей, то и те гибли на полях сражений.

Но даже так, когда новоприбывший младший брат, обессиленно рухнув на землю, ответил на вопрос, зачем становиться Главой Меча, и его затуманенный разум смог выдавить лишь: «Пока зло не искоренено, Охота не прекратится», — они всё равно рассмеялись.

— Верно говоришь, парень!

— Пока зло не искоренено, Охота не прекратится!

Поначалу он думал, что это просто воодушевляющий лозунг.

Но в первый же день, стоя у входа, Яньцин увидел тот самый текст:

«Мы, мириады жителей Сяньчжоу, сим торжественно клянёмся и постановляем:

Дабы утешить четыре моря, вознестись к Владыке Охоты, достичь Десяти Владык, пред светлым ликом бескрайних звёздных морей и тёмным взором павших героев трёх бедствий, дабы явить нашу решимость».

Яньцин внимательно вчитывался в эти строки.

Один из Глав Меча удивлённо заметил: — Ты что, в Академии этого не видел?

Другой подхватил: — При вступлении в ряды Облачных Рыцарей точно должен был видеть.

— Я видел, — ответил он, всё так же серьёзно, — но такое чувство, будто вижу впервые.

«Мы, мириады жителей Сяньчжоу, сим торжественно клянёмся и постановляем:

Дабы избавить грядущие поколения от бедствий вторжений и нападений, опасностей, подозрений и жестокости,

Искоренить безмерные страдания живых существ, уравнять достоинство и священные права всех людей,

Вновь утвердить и призвать к справедливости и великодушию,

Отвергнуть грабёж, угнетение, эксплуатацию и пытки,

Поставить целью возвращение к смертному телу и искоренение бедствия бессмертия во вселенной, не ослабевая усилий,

Должно трудиться неустанно,

Возобновить Стражу Сна, сменяя друг друга поочерёдно, по истечении срока распускать, дабы избежать преград на пути достойных,

Создать Армию Облачных Рыцарей, дабы усмирять внутренние и внешние смуты, истреблять злодеев, защищать семь кораблей,

Учредить Десять Владык, дабы нести дозор со свечой во тьме, карать преступников, искоренять зло и исправлять неправое,

Сообща избрать Шесть Правителей, дабы почитать мудрых и использовать способных, советоваться о делах правления, управлять Альянсом.

Дабы утешить четыре моря, вознестись к Владыке Охоты, достичь Десяти Владык, пред светлым ликом бескрайних звёздных морей и тёмным взором павших героев трёх бедствий, дабы явить нашу решимость».

Он шёл за остальными. Среди Глав Меча были те, кто сражался парными клинками, кто-то — тяжёлым мечом. Знакомые друг с другом заключали пари, заранее обмениваясь колкостями в предвкушении поединка.

Яньцин шёл последним. Вокруг было шумно, но, глядя на слова клятвы, ему показалось, что он услышал смех генерала:

«Какой далёкий мир ты сможешь увидеть?»

«Я очень жду этого».

Свет, давно потускневший, снова зажёгся в глазах Яньцина. Каждый день он ходил с огромными глазами, сияющими, как новые светильники Палаты Ремёсел, и следовал за разными Главами Меча, называя их «Старший» — ведь называть их Учителем было неудобно, раз они все были Главами Меча, а если бы он их раздражал, то мог запросто получить мечом.

Но чаще его просто хватали и тискали, словно кусок теста. Яньцин упрямо не сдавался, и его отпускали, только когда противник вдоволь наиграется и уйдёт довольный.

Ведь для Глав Меча, привыкших решать проблемы силой, милые детишки, конечно, вызывали умиление, но упрямый, серьёзный паренёк, который не плакал и не жаловался, был куда забавнее, ха-ха-ха!

Так сказал один из Глав Меча.