Глава 3 (Часть 1)

Всё-таки это был Павильон Пьяных Цветов. Только из-за вмешательства демонов никто не поднялся на третий этаж, несмотря на произошедшее.

Теперь, когда демоны были либо мертвы, либо сбежали, снизу стали доноситься голоса.

Цин Лин посмотрела на Гу Вана, лежащего у неё на плече. В крови убитых демонов содержалось одурманивающее средство, способное лишить сил и сознания. Гу Ван, вероятно, попал под его действие. Нельзя же было бросать его здесь. Раз уж начала помогать, нужно довести дело до конца.

— Лин Чи, помоги мне отнести его обратно.

Вернувшись на Запретный Утёс, Цин Лин уступила свой каменный гроб и велела Лин Чи положить туда Гу Вана.

Других ран на теле Гу Вана не было, но рука всё ещё кровоточила. Цин Лин с трудом разжала его пальцы и обнаружила, что он сжимает чётки. Ладонь была испещрена мелкими ранками, словно проколота чем-то острым.

Она нахмурилась.

Это была её вина, её невнимательность. Иначе он бы не пострадал.

Виня себя, Цин Лин осторожно вынула чётки из руки Гу Вана, положила их рядом, обработала рану и только тогда успокоилась.

Увидев, что Гу Ван всё ещё не очнулся, она вышла из пещеры, тихонько прикрыв за собой временную деревянную дверь.

Едва она ушла, как человек в каменном гробу медленно открыл глаза.

Из-за лежащих рядом чёток призрачные огоньки не смели приближаться. Гу Ван, казалось, не обращал внимания на то, что лежит в гробу. Он медленно поднял свою тщательно перевязанную руку, и свет в его тёмных глазах неуверенно замерцал.

«А у неё неплохо получается», — подумал он.

Он впервые осознал, что привлекает практикующих духа. Ведь многие из них избегали того, что было связано с ним.

Гу Ван слегка прищурил свои персиковые глаза, и его тонкие губы беззвучно произнесли два слова: «Повелительница Духов».

С наступлением ночи Запретный Утёс стал ещё тише. Цин Лин вернулась в пещеру. Гу Ван всё ещё не проснулся.

Завтра открывается Рынок Духов. Как же он купит духовное лекарство, если не очнётся?

Но главное…

Если он не проснётся, ей негде будет спать.

Прежняя Повелительница Духов, будучи социофобкой, не предполагала, что в её пещере когда-нибудь появится кто-то ещё, и не приготовила запасного «гостевого гроба».

В жизненных принципах Цин Лин еда и сон были самыми важными вещами, которые нельзя было предавать. Пережив сегодня столько всего, она остро нуждалась во сне, чтобы восстановить силы.

Но видя, что Гу Ван не просыпается, она не могла его выгнать.

Пришлось выпустить немного ауры смерти, сформировать из неё мягкую подстилку, а затем подушку и одеяло.

Она помяла «одеяло». К счастью, хоть оно и было чёрным, но достаточно мягким. В темноте всё равно.

Цин Лин потыкала одеяло пальцем: — Хорошо, что я легко приспосабливаюсь.

Перед сном она подошла к гробу, проверила руку Гу Вана и, убедившись, что всё в порядке, легла обратно.

Она посмотрела на собравшиеся вокруг призрачные огоньки, улыбнулась и погладила один из них: — Гасите свет~ Спокойной ночи.

Призрачные огоньки мгновенно погасли.

Пещера погрузилась во тьму. Цин Лин зарылась в свою ауру смерти и вскоре крепко уснула.

Неизвестно, сколько времени прошло, но перед её временной «постелью» появилась тень.

Почувствовав беспокойство, призрачные огоньки снова вспыхнули, но на этот раз не тёплым красным, а мертвенно-зелёным светом, отчего стало ещё мрачнее.

Однако они не могли приблизиться к человеку ни на шаг.

При свете призрачных огоньков Гу Ван смотрел на Цин Лин, спящую в ауре смерти.

Она свернулась калачиком, и её и без того хрупкое тело казалось ещё меньше. Белоснежная кожа резко контрастировала с тёмной аурой смерти.

Прошла целая ночь.

Она ничего не сделала, а вместо этого беззаботно уснула рядом с ним?

Гу Ван скривил губы и медленно протянул руку, зависнув ею над её шеей.

Призрачные огоньки зажужжали, крайне взволнованные. Гу Ван поднял глаза, и его взгляд оказался холоднее, чем сама аура смерти, наполнявшая Запретный Утёс. Огоньки мгновенно замерли.

Гу Ван ждал всю ночь, но ничего не дождался, и его терпение иссякло.

Неважно, какова была её цель, в конце концов, она могла оказаться и бесцельной.

Его рука медленно опускалась. Когда она почти коснулась её шеи, его взгляд упал на повязку на собственной ладони.

Он слегка нахмурился.

Словно почувствовав беспокойство во сне, девушка на «постели» пошевелилась, и что-то упало.

Гу Ван опустил взгляд и увидел на полу кусочек сладости — той самой, которую она так берегла в Павильоне Пьяных Цветов.

Она что, спит с едой?

Гу Ван снова поднял глаза. О чём-то подумав, он взял одну бусину из чёток и провёл ею сквозь мягкую ауру смерти.

В тот же миг аура смерти рассеялась, как туман.

Сладко спавшая Цин Лин с глухим стуком упала на пол.

Проснувшись от удара, Цин Лин была немного ошеломлена. Лёжа на полу, она ещё не пришла в себя, как увидела рядом с собой человека. В мертвенно-зелёном свете призрачных огоньков его красные одежды выглядели особенно жутко.

Хотя она привыкла сохранять спокойствие, такого потрясения она ещё не испытывала.

Крик застрял у Цин Лин в горле. Не успев закричать, она увидела усмехающееся лицо Гу Вана и проглотила крик.

По правде говоря, Гу Ван в красных одеждах, с распущенными волосами, тоже выглядел довольно странно.

Но она сдержалась, чтобы не напугать его.

Гу Ван увидел её испуганные, широко раскрытые глаза и то, как она пыталась сдержать крик. Он тихо рассмеялся и присел рядом, «любезно» спросив: — Что случилось?

Цин Лин не знала, что перед ней главный виновник её падения. Она всё ещё не пришла в себя и оглянулась — её временной постели и след простыл.

— Не знаю, — растерянно пробормотала она.

Она села и, посмотрев на Гу Вана, медленно произнесла: — Ты проснулся.

Возможно, она ещё не до конца проснулась, её голос был мягким и тихим, с лёгкой сонливостью.

Гу Ван вдруг вспомнил её тихое «Гасите свет, спокойной ночи» перед сном.

Он опустил глаза. — Да.

— Благодарю вас за сегодня.

Цин Лин невольно взглянула на него ещё раз. По сравнению с его поведением в Павильоне Пьяных Цветов, в этой благодарности, хоть и было мало искренности, по крайней мере, не было столько сарказма.

— Не стоит, — Цин Лин поднялась и увидела на полу раздавленный ею кусочек сладости.

Её лицо слегка покраснело. У неё была привычка класть рядом с кроватью немного еды.

Но в этой пещере не было ничего, тем более кровати, поэтому она сделала из ауры смерти небольшую шкатулку и положила туда несколько кусочков сладостей. Вероятно, один из них выпал, когда она упала.

Она подобрала сладость, окутала её аурой смерти и выбросила. Обернувшись, она заметила, что призрачные огоньки замерли, совсем не похожие на себя — обычно они весело порхали.

— Что с ними?

Гу Ван встал, лениво поднял веки и протянул: — Не знаю.

Едва он договорил, как призрачные огоньки снова бешено задвигались.

Цин Лин была немного озадачена. Она погладила один из огоньков, успокаивая его, и, обернувшись, увидела, что Гу Ван пристально смотрит на неё.

Лицо у него было красивое, но, возможно, из-за окружающей обстановки, ей казалось, что Гу Ван выглядит как-то зловеще.

Она на мгновение потеряла дар речи. По идее, самой зловещей здесь должна была быть она.

Цин Лин встретилась с ним взглядом: — Почему ты на меня смотришь?

Гу Ван немного подумал и протянул руку: — Боюсь, придётся снова вас побеспокоить.

Какой вежливый.

Рука, которая была хорошо перевязана, теперь снова кровоточила, и повязка пропиталась кровью.

Цин Лин: — ?

До того, как она перевязала его, кровь так сильно не шла.

Цин Лин с подозрением посмотрела на него несколько секунд, отпустила призрачный огонёк и принесла стул: — Садись.

Стул был грубо вытесан из камня. Гу Ван послушно сел.

Цин Лин взяла перевязочные материалы и осторожно сняла повязку с руки Гу Вана.

Гу Ван опустил глаза, кончиками пальцев другой руки он легонько постукивал по столу. Наблюдая за её осторожными движениями, он не удержался и тихо рассмеялся.

Цин Лин подняла голову.

Улыбка не сходила с губ Гу Вана, он даже бровью не повёл: — Немного больно.

Цин Лин: — …

Тогда почему ты смеёшься?

Она немного помедлила: — Мне быть осторожнее?

— Хорошо, — спокойно ответил Гу Ван.

Его рана почему-то снова начала кровоточить, причём сильно. Цин Лин нахмурила свои изящные брови и сосредоточилась на остановке кровотечения.

Странно, но стоило ей прикоснуться, как кровь внезапно перестала идти.

Цин Лин несколько раз проверила, снова перевязала ему руку. Была глубокая ночь, тихо. Убедившись, что всё в порядке, она почувствовала усталость. Борясь со сном и зевая, она закончила перевязывать обе руки.

Выдохнув, Цин Лин, с трудом держа глаза открытыми, сказала: — Готово.

Гу Ван кивнул: — Благодарю.

У Цин Лин не было сил разбираться, искренне он говорит или нет. Она, превозмогая сонливость, спросила: — Хочешь ещё поспать?

Гу Ван отвёл взгляд от своей ладони и, посмотрев на её сонное лицо, с улыбкой ответил: — Не буду.

Глаза Цин Лин загорелись.

Она может вернуться в свой гроб.

Гу Ван сделал вид, что не заметил её радости. Хотя непосредственной опасности не было, казалось, не стоило больше терять здесь время. Он встал: — Я вас сегодня сильно побеспокоил. Позвольте откланяться.