Глава 2 (Часть 1)

— Да, ты не нарочно. Случайно, — спокойно ответила Минъянь, глядя на разгневанную Мин Цзяо.

— Конечно, не нарочно! Ты сама не удержалась на ногах и упала, а теперь валишь всё на меня! — грудь Мин Цзяо вздымалась от возмущения.

Шум ссоры быстро привлёк остальных членов семьи Мин. Ли Дахуа, увидев, что Чжао Фан и Чжао Янь объединились против её дочери Мин Цзяо, не смогла сдержаться.

— Ах вы! Старшие, а обижаете младшую! Совсем стыд потеряли? — тут же закричала она пронзительно.

— Мама, вторая тётя, третья тётя и Минъянь несправедливо обвиняют меня! Говорят, это я толкнула Минъянь в пруд! Они все меня обижают, у-у-у… — увидев поддержку матери, Мин Цзяо тут же начала жаловаться.

— Что? Обвиняют тебя в том, что ты толкнула эту девчонку Минъянь? — Ли Дахуа выпучила глаза от гнева. — Чтоб вас! Будучи тётками, так порочить репутацию племянницы! Да вы её жизни лишить хотите! Разве так поступают тётки? Как бы вы ни не любили нашу первую ветвь семьи, нельзя же так делать…

Чжао Фан и Чжао Янь молча переглянулись. Эта старшая невестка, Ли Дахуа, чуть что — сразу начинала причитать и жаловаться на несправедливость, будто все им должны. Они бросили взгляд на Мин Цзяньгуна, который молча курил самосад в углу, и скривили губы. Непонятно было, действительно ли этот старший дядя такой простодушный или только притворяется.

Минъянь наблюдала за этим спектаклем матери и дочери с кривой усмешкой. — Старшая тётя, вы даже не разобрались в ситуации, а уже говорите, что мы обижаем сестру Мин Цзяо. Так нехорошо. Ведь были свидетели…

— Минъянь, ты врёшь! Ты просто клевещешь на меня! Завидуешь мне! — взвизгнула Мин Цзяо, её сердце бешено заколотилось. Неужели кто-то видел?

Ли Дахуа лучше всех знала свою младшую дочь. Увидев её реакцию, она сразу поняла, что Мин Цзяо виновата.

— Взрослые разговаривают, а ты, девчонка, смеешь встревать? Посмотри на себя, какая семья тебя замуж возьмёт? — Ли Дахуа всегда была несдержанна на язык. Главное для неё было выиграть словесную перепалку, а правда это или нет — неважно.

— Верно, младшим не следует вмешиваться в дела старших. Но я ведь учусь у сестры Мин Цзяо. Почему же вы, старшая тётя, не делаете замечание ей?

Ли Дахуа осеклась и уставилась на Минъянь. Раньше эта девчонка и двух слов связать не могла. А сегодня каждое её слово било прямо в сердце!

— Старшая невестка, хватит уже. Сколько ни кричи, никто тебя слушать не хочет. Успокойся, скоро вернётся папа Яньянь, — вмешалась Чжао Фан, чей язык был острее, чем у Ли Дахуа. Одно упоминание отца Минъянь заставило Ли Дахуа замолчать.

— Вторая тётя, третья тётя, давайте поговорим спокойно. Мы же одна семья. Если Цзяо действительно виновата, мы её защищать не станем, — поспешил вмешаться старший брат Мин Цзяо, Мин Синцзинь, пытаясь примирить стороны. Однако его взгляд был устремлён на Чжао Янь и Минъянь. Его работа зависела от третьего дяди, и ссориться было нельзя.

Ли Дахуа окончательно замолчала, но злобно посмотрела на Минъянь. Всего лишь маленькая девчонка! Что она может сделать?

Чжао Янь едва сдерживалась, чтобы не разразиться бранью, но Минъянь держала её за руку. Теперь, когда все замолчали, она посмотрела на Мин Синцзиня и вежливо, но отстранённо сказала: — Как было дело, так и должно быть решено. Яньянь сегодня пострадала.

Это означало, что она намерена докопаться до правды.

Лица членов первой ветви семьи помрачнели, но они сдержались.

Чжао Фан же громко хмыкнула. Как хорошо, что старики были мудры и вовремя разделили семью. Иначе пришлось бы каждый день терпеть выходки первой ветви. Разве она смогла бы? Ежедневные драки были бы обеспечены!

Лицо Мин Цзяо выражало обиду и стыд. Она хотела было возразить, но Ли Дахуа тут же больно ущипнула её за руку и громко зашипела: — Несносная девчонка, хочешь, чтобы твой брат работы лишился?! — Её голос был достаточно громким, чтобы все присутствующие услышали.

— Мама, ты просто пристрастна! Ради работы брата ты готова позволить, чтобы меня обижали! Я не толкала Минъянь! Не толкала! — Мин Цзяо пыталась сдержаться, но слова матери словно окатили её ледяной водой. Она разрыдалась, уже ни на что не обращая внимания.

Глаза Ли Дахуа сверкнули гневом. Она схватила метлу, стоявшую под рукой, и принялась гоняться за Мин Цзяо по двору, размахивая ей.

Хотя Ли Дахуа была немолода, годы работы в поле сделали её проворной. Она быстро догнала Мин Цзяо и принялась кричать, замахиваясь метлой: — Ты, девчонка, ещё хочешь быть наравне со своим братом? Ну и что с того, что твоя мать больше любит брата? А? Хочешь быть барышней? Почему бы тебе тогда не родиться у третьей тёти? Тогда была бы её сокровищем! Тебе просто не повезло так, как Минъянь!

Эти слова были грубыми и отвратительными, но семья Мин уже привыкла к подобным выходкам Ли Дахуа. Чжао Янь поначалу испытывала отвращение, но потом научилась пропускать её слова мимо ушей. Ли Дахуа всё равно не изменится, а виделись они с первой ветвью семьи только по праздникам. Не стоило принимать это близко к сердцу и портить себе настроение.

На самом деле Ли Дахуа не била сильно, удары метлы по Мин Цзяо были лёгкими. Погонявшись за дочерью некоторое время и не увидев, чтобы кто-то вмешался, она сама нашла предлог остановиться. — Иди в комнату и умой своё заплаканное лицо. Уже просватана, а ведёшь себя как ребёнок, — говоря о помолвке, Ли Дахуа снова воспряла духом, в её голосе зазвучали хвастливые нотки.

Мин Цзяо опустила голову, сжав кулаки.

— Яньянь! — Мин Цзяньцзюнь торопливо вошёл во двор. Увидев всех собравшихся, он, не успев ни с кем поздороваться, тут же позвал дочь.

— Папа… папа… — Минъянь, до этого сохранявшая спокойствие и послушание, при виде встревоженного лица отца мгновенно разрыдалась.

Плач Минъянь встревожил её родителей. Чжао Янь тут же обняла дочь и принялась утешать. Она боялась, что Минъянь будет держать всё в себе и накручивать себя.

Ли Дахуа злобно посмотрела на Мин Цзяо. Дело плохо! Хотя сама Ли Дахуа считала дочерей менее ценными, чем сыновей, Мин Цзяньцзюнь и Чжао Янь были другого мнения. Минъянь обычно баловали даже больше, чем Мин Синъюя. То, что Мин Синъюй часто уступал сестре, ясно показывало порядки в третьей семье! Ли Дахуа не раз называла их дураками за это.

— Третий дядя! — обратился Мин Синцзинь к только что вошедшему Мин Цзяньцзюню.