К счастью, водитель оказался надёжным и, прежде чем Хуа Чжо успела потерять терпение, быстро въехал в жилой комплекс Южань.
Жилой комплекс Южань располагался в пригороде, в экологически чистом месте. Хуа Чэнь купил здесь дом после того, как разбогател, чтобы его пожилые родители могли спокойно провести старость.
Сколько же времени она здесь не была?
Хуа Чжо мысленно подсчитала и вдруг поняла, что почти ничего не помнит об этом месте.
Хуа Чэня ещё не было. Едва они подошли к двери, как изнутри донёсся весёлый смех и шум. Не нужно было гадать, кто там.
Ли Чжи тут же расплылась в улыбке, бросила на Хуа Чжо гордый и самодовольный взгляд и, покачивая бёдрами, вошла внутрь.
Хуа Чжо давно догадывалась, что предстоит тяжёлая битва, поэтому ничуть не удивилась. Глубоко вздохнув, она последовала за Ли Чжи и вошла в дом.
— Ой! Папа! Мама! Посмотрите, кто пришёл!
Войдя в дом, Ли Чжи, словно сменив маску, ласково потянула Хуа Чжо за руку и обратилась к родителям Хуа Чэня, Хуа Ва и Чжан Жуйшуан.
Те до этого улыбались во весь рот, но при виде Хуа Чжо их лица сразу помрачнели. Не сказав ни слова вежливости, они снова окружили стоявшую посреди комнаты Хуа Яо, беспрестанно подсовывая ей в руки угощения.
Хуа Чжо, увидев это, не рассердилась, а мило улыбнулась.
С самого раннего детства она знала, что дедушка и бабушка не любят ни её, ни тем более её маму.
Когда-то она наивно полагала, что сможет развеять их предубеждения и недоразумения, приложив все усилия.
Увы, в ответ она получала лишь раз за разом холодность и пренебрежение.
Раньше она ломала голову, пытаясь понять, почему так происходит.
Но теперь всё было предельно ясно.
Хуа Чэнь прошёл путь от безвестности до президента известной компании. Он изменился и внешне, и внутренне, но это касалось только его самого.
Хуа Ва и Чжан Жуйшуан были самыми настоящими выходцами из деревни. Один всю жизнь обрабатывал свой клочок земли, другая целыми днями судачила о домашних делах. Как бы богато они ни жили потом, это не могло изменить их деревенское мышление и взгляды.
Восхищаясь знатными семьями, они в то же время глубоко завидовали им, ревновали и ненавидели. Даже если их сын добился успеха, это не меняло того факта, что их считали «нуворишами».
Поэтому они прикрывали своё беспокойство и комплекс неполноценности презрением, подобно тому, как бедняки ненавидят богатых.
Су Цзыжань происходила из семьи интеллигентов. Её манеры, поведение, воспитание и речь пробуждали в них глубокое чувство собственной неполноценности. Эта несовместимость, ощущение принадлежности к разным мирам — разве можно было это преодолеть парой фраз?
К тому же, у Хуа Ва и Чжан Жуйшуан был только один сын. В их глазах Хуа Чэнь был всемогущим центром вселенной, и все должны были вращаться вокруг него.
Безграничная забота Хуа Чэня о Су Цзыжань и её вечно отстранённое выражение лица воспринимались ими так, словно их сын унижается перед ней!
Невестку, которая не ценила их сына, они, конечно, не любили. А тот факт, что Су Цзыжань сама подала на развод, окончательно их разозлил. Странно было бы ожидать от них доброго отношения.
На самом деле, Хуа Чжо была даже рада таким отношениям с родителями отца. Как бы то ни было, учитывая, что они были родителями Хуа Чэня, в будущем их пути неизбежно разойдутся!
И это… было к лучшему…
Хуа Чжо сделала вид, что ничего не заметила, и радостно поздоровалась со стариками.
— Здравствуйте, дедушка и бабушка!
Только тогда Хуа Ва холодно удостоил Хуа Чжо взглядом и равнодушно кивнул.
— Садись.
Стоявшая рядом Чжан Жуйшуан не собиралась упускать такой удобный случай.
— Ты ещё спрашиваешь, как у нас дела? Да ты, небось, только и ждёшь, когда нам плохо станет! Посмотри на Яояо, она целыми днями с нами, то «дедушка», то «бабушка», радует нас. А ты со своей непутёвой матерью как бесчувственные истуканы, молчите всё время, смотреть на вас тошно! Что, презираете нас, простых людей?
В прошлой жизни Хуа Чжо, хоть и была капризной и своевольной, очень ценила родственные связи. Каждый раз, выслушивая упрёки Чжан Жуйшуан, она кипела от злости, но никогда не показывала этого.
Но в этот раз она была готова порвать отношения и не собиралась терпеть ни секунды!
— Бабушка, я не понимаю, о чём вы говорите. Но дедушка Су когда-то учил меня, что сначала нужно научиться уважать себя, и только тогда тебя будут уважать другие!
— Ты!
Чжан Жуйшуан явно не ожидала, что внучка, которой всегда было легко помыкать, посмеет возразить!
От удивления она потеряла дар речи.
А Ли Чжи, улучив момент, подлила масла в огонь.
— Ой! Чжо, как ты можешь так разговаривать с дедушкой и бабушкой? Уважать старших и любить младших — разве сестра Су тебя этому не учила?
Стоило Хуа Чжо увидеть Ли Чжи с лицом, на пятьдесят процентов похожим на мамино, и её жеманные манеры, как её тут же затошнило. И слова её были безжалостны.
— А вы что такое говорите? «Невоспитанность ребёнка — вина отца»! По какому праву вы вообще смеете судить о моём воспитании? И прежде чем осуждать других, не стоит ли сначала посмотреть на себя? Неужели ваши родители не учили вас не вмешиваться не в своё дело?!
— Как ты разговариваешь, девочка?
Вмешался и Хуа Ва. Хуа Чжо молчала, ожидая, пока они все по очереди выйдут на сцену.
— Папа! Не вините Чжо, это всё моя вина, я сказала что-то не то и разозлила её.
Ли Чжи приняла вид забитой невестки, словно её кто-то сильно обидел, и она злится, но боится возразить.
— Прости, Чжо! Это я виновата, я извиняюсь перед тобой, пожалуйста, не сердись! Как бы то ни было, нам ведь предстоит жить вместе.
«Нам ведь предстоит жить вместе».
Сердце Хуа Чжо ёкнуло. Ли Чжи уже второй раз за сегодня сказала это.
Зная её характер, она сама точно не хотела жить с Хуа Чжо. Значит, такие планы были только у Хуа Чэня.
Неужели он твёрдо решил добиться опеки над ней?
Судя по их нынешним внешне хорошим отношениям, если Хуа Чэнь предложит ей жить с ним, она будет вынуждена согласиться, иначе легко вызовет подозрения.
Нет! Ей нужно срочно придумать причину, чтобы отказать Хуа Чэню, вескую и разумную причину!
— Сестрёнка, не сердись, я отдам тебе все свои вкусняшки!
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|