Нин Лай

Нин Лай

Обычно задания категории «Цянь» были трудными и опасными.

Например, найти редкие травы на отвесной скале, исследовать неизведанные тайные миры, помочь простым людям избавиться от демонов и так далее.

Задание, которое взяла Шэнь Чэн, заключалось в том, чтобы разобраться со сложными и запутанными делами в городе Нин Лай.

По правилам, задания категории «Цянь» должны выполняться группой учеников под руководством опытного наставника, чтобы избежать несчастных случаев.

Но Шэнь Чэн никого не позвала. Во-первых, уровень культивации ее соучеников не сильно бы ей помог, а во-вторых, она была уверена, что справится сама.

Она когда-то была Небесной Владычицей Лёгкого Света, возвышающейся над всеми небожителями. Разве могли ее испугать такие трудности?

Город Нин Лай располагался на краю пустыни. Там царила постоянная засуха, не хватало воды, и единственное, чего там было в избытке — это песок.

Шэнь Чэн немного помнила это место. Чжу Хуа несколько раз брал ее туда.

Однако недавно там произошло нечто ужасное, что посеяло панику среди жителей. Правитель города написал письмо с просьбой о помощи на Пик Жоюй.

В этом и заключалось задание Шэнь Чэн — вернуть Нин Лаю спокойствие.

Она не хотела терять ни минуты и немедленно отправилась к месту назначения.

—

Хозяин Гао в последнее время был очень обеспокоен.

У него была довольно большая гостиница, где останавливались торговые караваны, направлявшиеся в пустыню, чтобы отдохнуть и пополнить запасы. Обычно он получал небольшую прибыль.

Жил он неплохо, по меркам Нин Лая его можно было считать зажиточным человеком.

Но в последнее время он был на грани закрытия гостиницы. От переживаний его большой живот даже немного уменьшился.

Его несколько жен и наложниц каждый день лили слезы.

Причина этого крылась в следующем.

Месяц назад ранним утром один торговый караван был найден мертвым на главной улице Нин Лая.

Вид тел был ужасен: кожа содрана, тела изуродованы. На десятках крепких мужчин не было живого места.

Следователь тщательно осмотрел каждое тело и с дрожью доложил правителю города.

Эт-эт-это… все эти люди были замучены до смерти!

Смертельные раны на шее были самыми свежими, а это означало, что убийца сначала наигрался с ними, а потом прикончил.

Судя по силе и направлению ударов меча,

это явно дело рук культиватора!

Хозяин Гао тоже подошел посмотреть. Вид крови и тел был настолько ужасен, что жир на его лице затрясся.

Один из мужчин средних лет был тем самым главой каравана, с которым он несколько дней назад беседовал!

Совсем недавно он был жив, а теперь превратился в это…

Не говоря уже о том, насколько силен был убийца, чтобы расправиться с таким количеством мужчин в расцвете сил, одно только то, как он незаметно перенес тела на главную улицу, было невероятно!

Ни ночной сторож, ни жители, ни торговцы поблизости не слышали ни звука!

Через несколько дней злодей снова напал, убив всю семью в одном из домов в восточной части города.

В Нин Лае сухой климат, и тела долго не разлагаются. Соседи обнаружили их только через полмесяца.

Вид тел был таким же ужасным.

Между этими двумя случаями не было никакой связи.

С тех пор над всем городом Нин Лай нависла темная туча.

Убийца был очень методичен и работал по определенному графику.

Каждые пять дней он совершал новое преступление.

За этот месяц произошло множество убийств, множество невинных душ погибло от его меча.

Правитель города провел несколько расследований, но так ничего и не выяснил. Даже приглашенные за большие деньги могущественные культиваторы не смогли ничего объяснить.

Столько людей погибло безвинно, все жили в постоянном страхе.

Наконец, кто-то не выдержал и покинул Нин Лай вместе с семьей.

Население города уменьшалось, а торговые караваны, услышав об этих событиях, предпочитали делать крюк, лишь бы не заходить в город.

Без караванов не было и постояльцев, а расходы на содержание гостиницы никто не отменял.

Хозяин Гао целыми днями хмурился, не зная, что наступит раньше — конец его гостиницы или его собственный.

В очередной день он с печальным лицом сидел в главном зале, перебирая счеты и подсчитывая убытки.

Внезапно звякнул колокольчик над дверью, издавая чистый и мелодичный звук.

В гостиницу вошла высокая женщина в белых одеждах.

У нее было лицо несравненной красоты. Ее элегантный белый наряд был украшен бледно-желтой вышивкой в виде облаков на воротнике и рукавах.

Она выглядела уставшей с дороги, но ее лицо было спокойным и безмятежным.

На поясе висел дорогой меч, слабо мерцающий в ножнах. Даже издалека чувствовалось мощное намерение меча.

Она держалась с достоинством.

Казалось, что ветер и песок снаружи не могли потревожить ее. Она выглядела как человек, повидавший многое.

«Новое лицо, — подумал хозяин Гао. — Неужели постоялица?»

После столь долгого перерыва наконец-то появился гость.

Хозяин Гао обрадовался, поспешил поприветствовать ее и велел поварам приготовить еду и воду для единственной гостьи за последние дни.

Устроившись, Шэнь Чэн с облегчением вздохнула.

Наконец-то добралась.

Путь был нелегким.

Нин Лай находился далеко от Линьаня. Даже на мече пришлось бы лететь несколько часов.

На те жалкие деньги, что выдавали ученикам на Пике Жоюй, она смогла лишь арендовать маленькую лошадку. Иногда она ехала на повозке, запряженной волом, трясясь по ухабистой дороге.

Бывало и хуже — когда не было даже повозки, и приходилось идти пешком.

Нелегко пришлось и Пи Цю. Знаменитый меч Трех Миров использовался как посох всю дорогу.

Ножны покрылись пылью. Кто бы мог подумать, что это тот самый Пи Цю, наводивший ужас на демонических культиваторов?

Шэнь Чэн подумала, не наблюдают ли за ней небожители из Столицы Бессмертных. Ей даже стало немного грустно: не опозорила ли она Чжу Хуа?

«Ладно, — подумала она. — Не впервой».

Повар принес аппетитную тарелку лапши с говядиной. Шэнь Чэн ела, когда вдруг почувствовала тепло в носу.

«Плохо дело», — подумала она.

Она дотронулась до носа — рука оказалась в крови.

Должно быть, здесь слишком сухо, и у нее снова пошла кровь носом.

Похоже, местный климат ей не подходит. Нужно поскорее закончить задание и вернуться.

—

Немного перекусив, смыв дорожную пыль и переодевшись, она отправилась к правителю города с заданием в руках.

Правитель, увидев внешнюю ученицу Пика Жоюй в белых одеждах, был недоволен, но не подал виду.

Он надеялся, что пришлют хотя бы старейшину или того самого Ли Жо Тина, чья слава гремела в последнее время.

Что могла сделать эта никому не известная внешняя ученица?

Но раз уж помощь пришла, пусть и такая, он велел своим людям отвести ее на место преступления, вдруг она найдет какие-нибудь улики.

Место, где был убит торговый караван, находилось недалеко. Группа шла пешком. Юноша во главе отряда был простым и приветливым, с энтузиазмом рассказывая Шэнь Чэн о местных обычаях.

Шэнь Чэн не хотела обидеть его и притворялась, будто впервые в Нин Лае, что очень льстило Цзы Цзяну.

Цзы Цзян заговорил о недавних убийствах, загадочно добавив:

— Мы думали, что это дело рук какого-то демона, поэтому пригласили нескольких культиваторов. Но даже они ничего не смогли понять. Нам оставалось лишь обратиться за помощью к вашей школе, сильнейшей школе культивации.

Ситуация действительно была критической. Даже днем на улицах не было ни души.

Жители боялись выходить из дома. На деревянных дверях были наклеены талисманы, купленные у лже-даосов, — неизвестно, настоящие или нет.

Оживленный приграничный городок превратился в город-призрак.

Вскоре Шэнь Чэн остановилась, указав на статую женщины из белого мрамора в центре города. Статуя показалась ей знакомой.

— Что это? — спросила она.

Хотя статуя была из белого мрамора, из-за того, что ее давно не чистили, а в Нин Лае постоянно бушевали песчаные бури, ее поверхность была покрыта толстым слоем пыли и песка.

Подношений тоже не было, вероятно, их съели.

У подножия статуи стояло несколько старых потрескавшихся чаш, настолько жалких, что даже воры не позарились бы на них.

— Это статуя дочери правителя, жившего здесь несколько тысяч лет назад, госпожи Цин Са, — ответил Цзы Цзян. — Наш город всегда страдал от нехватки воды, мы были на грани гибели. Но в исторических записях говорится, что однажды внезапно появились несколько источников. Легенда гласит, что это она вымолила их у богов. В благодарность жители воздвигли эту статую. Днем и ночью ей приносили подношения.

Шэнь Чэн промолчала и, достав чистый платок, начала аккуратно протирать лицо Цин Са.

— Но прошло столько лет. Источники давно пересохли, и никто не знает, где они находились. Люди поняли, что молитвы ей не помогают, воды как не хватало, так и не хватает, и постепенно перестали приносить подношения.

Когда знакомое прекрасное лицо очистилось от пыли, Шэнь Чэн тихо вздохнула.

Еще одна старая знакомая.

—

То, что Чжу Хуа и Шэнь Чэн оказались здесь, было случайностью.

Их путешествия можно было назвать охотой на демонов, защитой мира и спокойствия, но на самом деле они просто бродили по свету, знакомясь с местными обычаями и попутно изгоняя демонов.

Заодно Чжу Хуа обучал Шэнь Чэн боевым техникам и помогал ей набраться опыта.

Она подозревала, что титул Небесного Владыки Войны для Чжу Хуа был лишь формальностью. Они редко возвращались в Столицу Бессмертных, и все дела Ведомства Битв, большие и малые, он игнорировал, оставляя Ши Вэю разгребать весь этот бардак.

«Кажется, я понимаю, почему Ши Вэй так меня невзлюбил…» — подумала она.

Например, в Нин Лай они оказались потому, что однажды Шэнь Чэн случайно бросила ветку, и та указала именно на это место.

Нин Лай отличался от Центральных равнин. Здесь проживали представители разных народов, у многих жителей в роду были кочевники, что отражалось на их внешности.

Девушки в легких вуалях танцевали, и одного взгляда их прекрасных глаз было достаточно, чтобы пленить сердце.

Цин Са выделялась даже среди них.

Красота Цин Са была необычной. Она не походила на нежных и кротких девушек с юга, она была подобна розе, распустившейся в пустыне, — яркая и притягательная.

Ее красота была дерзкой: жесткие брови, прямой нос, острые уголки глаз лишь подчеркивали это.

Когда Шэнь Чэн впервые увидела ее, Цин Са укрощала дикого коня.

Цин Са тоже заметила учителя и ученицу и улыбнулась им.

Шэнь Чэн застыла.

Чжу Хуа считался одним из самых красивых небожителей в Трех Мирах.

Но она никогда не видела такой женщины, как Цин Са.

Ее красота была подобна удару ножа в самое сердце. Кровавый клинок вынимают, а в рану кладут семя розы, которое затем распускается прекрасным цветком.

Все говорили, что она — настоящая жемчужина Нин Лая.

К сожалению, роза пустыни увяла холодной зимой, когда ей было всего двадцать лет.

После этого ее народ не только перестал любить ее, но и вовсе забыл, оставив в забвении истории.

И все это было связано с одним мужчиной.

Внезапно образ другого мужчины возник в памяти Шэнь Чэн.

«Точно, — вспомнила она. — В то время в Нин Лае, кроме нее и Чжу Хуа, был еще один Божественный Правитель».