Важное дело (Часть 1)

Пир еще не закончился, а Цзоцю Чи уже ушел.

Цзян Чжэньчжэнь была только рада этому, ведь при виде него у нее кусок в горло не лез.

Трое игроков, которым она спасла жизнь, считали ее своим ангелом-хранителем и готовы были служить ей верой и правдой. Цзян Чжэньчжэнь уговаривала их поискать другую работу, ведь что угодно лучше, чем быть у кого-то на побегушках. Но те и слушать не хотели. В конце концов, Цзян Сыцзи пригрозил им и выпроводил из резиденции.

Цзоцю Дай все это время ждала снаружи. Увидев, как Цзоцю Чи со всей силы пнул мяч в Цзян Чжэньчжэнь, она так испугалась, что у нее вспотели ладони. Когда игра закончилась, она подбежала к Цзян Чжэньчжэнь, схватила ее за руку и, оглядывая с ног до головы, спросила: — Чжэньчжэнь, ты не ушиблась?

Увидев Цзоцю Дай, Цзян Чжэньчжэнь почувствовала облегчение, но тут же ее начало трясти от пережитого. Стараясь казаться спокойной, она покачала головой и выдавила из себя улыбку: — Нет.

Движение было почти незаметным, но внимательный Шэнь Юй все же его уловил.

Цзян Сыцзи, глядя вслед уходящему Цзоцю Чи, облегченно вздохнул, но выражение его лица оставалось серьезным: — Чжэньчжэнь, в будущем будь осмотрительнее, чтобы не навлечь на себя беду.

— Старший брат, не волнуйся, все уже позади, — Цзян Чжэньчжэнь потянула Цзян Сыцзи за рукав. — Разве не так?

Цзян Сыцзи ничего не мог с ней поделать и прекратил нравоучения.

Но не успел он замолчать, как к разговору подключился Цзян Хун, отец Цзян Чжэньчжэнь.

— Похоже, ты до сих пор не понимаешь всей серьезности произошедшего! — сурово сказал он.

Цзян Чжэньчжэнь опустила голову, не возражая.

Она понимала. Конечно, понимала. Но она также знала, что, даже если она скажет или сделает что-то не так, за ее спиной стоит вся резиденция Яньпин Хоу. Пусть она и нелюбимая дочь, но все же дочь Яньпин Хоу Цзян Хуна. В худшем случае ее ждет наказание, но не смерть. А вот те трое игроков — другое дело. Они были беззащитны, и по одному слову Цзоцю Чи их жизни могли оказаться под угрозой.

Даже если бы все можно было вернуть назад, она поступила бы так же.

Пусть ей страшно, но совесть ее чиста.

Цзоцю Дай незаметно встала перед Цзян Чжэньчжэнь:

— Генерал, не ругайте Чжэньчжэнь.

Цзоцю Хэн, видя, как заступается дочь, поспешил сгладить ситуацию:

— Брат Цзян, я восхищаюсь твоей дочерью! Она смелая, решительная и умная, достойная дочь прославленного генерала! Вся в тебя!

Цзян Чжэньчжэнь, услышав это, удивленно заморгала своими большими глазами.

Это он ее хвалит?

Ей казалось, что эти слова к ней совсем не относятся.

Лицо Цзян Хуна оставалось суровым. Впрочем, это было неудивительно. С самой первой встречи этот так называемый отец всегда держался строго и неприступно. Хотя он был военным, внешне он совсем не был похож на грубого солдафона. Наоборот, он был довольно привлекательным, и это объясняло его многочисленные любовные похождения.

Хотя Цзян Хун и не одобрял поведение Цзян Чжэньчжэнь, он знал меру и не стал ругать ее перед всеми. Он лишь хотел, чтобы она поняла, к каким последствиям может привести ее безрассудство.

— Ваша Светлость, если вы будете продолжать ее хвалить, боюсь, в следующий раз она станет еще смелее, — Цзян Хун бросил взгляд на Цзян Чжэньчжэнь, которая стояла за спиной Цзоцю Дай, опустив голову. Ее щеки были надуты, словно она была недовольна нотацией. Она рассеянно перебирала пальцами ноги камешки.

Цзян Хун отвел взгляд. Из-за событий прошлого поколения он все эти годы держался в стороне от дочери.

Когда-то он хотел любить Цзян Чжэньчжэнь так же, как Цзян Тинхэ. Но стоило ему приблизиться к ней, как он видел эти глаза, точь-в-точь как у той женщины… Тоска и обида начинали разъедать его душу. Он ненавидел эти неконтролируемые эмоции.

Он — главнокомандующий, храбрый воин, которому нет равных! Как он может позволить себе быть рабом чувств?

Поэтому он решил держаться подальше.

Но когда он вернулся домой и случайно услышал, что Цзян Чжэньчжэнь упала в воду посреди зимы и чуть не погибла, его сердце сжалось от страха, хотя с ней все обошлось.

А потом, когда он был дома, всегда тихая и послушная Цзян Чжэньчжэнь вдруг стала проявлять к нему нежность. Маленькая девочка, которая раньше только лепетала что-то невнятное, теперь превратилась в прекрасную девушку. Ее манеры и жесты были так похожи на ту женщину… А когда она смело бросила вызов Цзоцю Чи, Цзян Хуну на мгновение показалось, что перед ним — его бывшая возлюбленная.

Цзян Хун пришел в себя и поблагодарил Шэнь Юя и других:

— Благодарю вас за помощь. Если вам когда-нибудь понадобится моя помощь, я сделаю все возможное.

Цюэ Линь, казалось, все еще не отошел от объятий Цзян Чжэньчжэнь. Он отвернулся, его уши все еще были красными. — Генерал, вы слишком любезны, — пробормотал он, махнув рукой.

Бянь Вэньлунь тоже сказал:

— Пустяки, не стоит благодарности.

А вот Шэнь Юй, казалось, воспринял слова Цзян Хуна всерьез.

Он встретился взглядом с генералом:

— У меня есть вопрос к вам, Генерал. Можно я задам его сейчас?

— Спрашивайте, господин Шэнь.

— Я хотел бы продолжить мысль князя. Четвертая госпожа — человек добрый и отзывчивый, она всегда думает о других. Если бы подобное случилось в армии, как бы вы оценили ее поступок, Генерал? Поощрили бы или наказали?

Цзян Хун явно не ожидал такого вопроса, да еще и заданного публично. Смысл был очевиден.

Даже наедине он бы не стал наказывать Цзян Чжэньчжэнь за это.

— Конечно… поощрил бы, — ответил Цзян Хун, скривив губы. Как можно сравнивать эти две ситуации?

Цзян Чжэньчжэнь, искоса взглянув на Шэнь Юя, заметила, что он смотрит на нее. Она быстро отвела взгляд. Шэнь Юй продолжил:

— Хорошо, что вы это понимаете, Генерал.

Цзоцю Хэн отряхнул рукава и с улыбкой сказал:

— Младший секретарь Шэнь, как всегда, прямолинеен. Он был таким же на дне рождения А Дай. Должно быть, он человек импульсивный. Помню, в тот день там был и господин Бянь. Кто бы мог подумать, что сегодня вы оба окажетесь в резиденции брата Цзяна и подружитесь благодаря цуцзюй.

Цзян Чжэньчжэнь резко подняла голову, потянула Цзоцю Дай за платье и тихо спросила: — А Дай, этот господин Бянь тоже был на твоем дне рождения?