Глава 11. Настоящая Лексингтон

Для игроков той игры стартовый корабль был особенным, но он определённо не мог сравниться с Лексингтон.

В игре канмусу обычно можно было получить двумя способами: вылавливанием и строительством.

На ранних этапах игры вылавливанием в основном можно было получить только эсминцы и лёгкие крейсеры, а заполучить основной корабль было довольно сложно.

Строительство требовало ресурсов, что для новичков было непросто, к тому же в игре были ограничения на строительство до определённого уровня, чтобы новички сгоряча не угодили в бездонную яму.

Новичок, ничего не понимая, только-только научившись играть, как проходить морские районы, как вылавливать и строить корабли, имея лишь несколько канмусу – эсминцев и лёгких крейсеров, с трудом набирал боевую мощь. Кое-как пройдя первую главу, он лишь начинал свой путь, а впереди его ждали бесчисленные испытания.

— Авианосец класса «Лексингтон», первый корабль, Лексингтон.

— Командующий, вы чувствуете дыхание морского бриза?

Лексингтон появлялась в такой ситуации, протягивая руку игроку.

Она была красива, величественна и щедра.

Она была мощным основным кораблём, сильным авианосцем, и для большинства игроков она становилась их первым основным кораблём.

Более того, в последующие дни она сопровождала игрока в прохождении одного морского района за другим, пока новичок не становился опытным игроком, «продвинутым новичком». Она всегда была рядом с игроком, не покидая его, от самого начала и до конца.

В то же время она была первой, кто надел для игрока свадебное платье.

Она – Лексингтон.

Она – госпожа.

Послеполуденное солнце заливало балкон, где Лексингтон с льняными волосами до пояса поливала цветы и травы.

Сциндапсус, хлорофитум, зефирантес, аспарагус перистый, кордилина…

Эхеверия павлинья, эхеверия Макдугалла, эхеверия Деренберга, хавортия Купера, эхеверия 'Утренний иней'… суккуленты не нуждались в частом поливе, они стояли в круглых и шестиугольных керамических горшочках на деревянной доске в углу.

Отставив лейку, Лексингтон села за маленький круглый столик цвета слоновой кости на балконе, опёрлась правым локтем о стол и, подперев подбородок ладонью, смотрела вдаль.

Однако, если присмотреться, её взгляд был расфокусирован, её внимание было где-то в другом месте.

Адмирал сегодня снова вернулся в Адмиралтейство.

До этого, она помнила, в его последний приезд он привёз Чанчунь очень милый купальник, полюбовался на очаровательную малышку Чанчунь, а затем, назначив экспедиции, поспешно уехал.

Он всегда был таким: большую часть времени назначал экспедиции, иногда командовал учениями, отправлял несколько подводных лодок в рейд на глубоководных, но даже не навещал всех, прежде чем уехать.

Сегодняшнее поведение адмирала было особенно странным: он не дал никаких заданий. Когда его заметили, он стоял у кольцевой дороги, разглядывая чей-то велосипед, приложив телефон к уху. Похоже, не дозвонившись, он разочарованно опустил телефон и рассеянно побрёл по зелёной траве в сторону пристани.

Кто-то заговорил с ним.

Казалось, он перестал узнавать всех, но потом быстро вспоминал и мог назвать каждого по имени.

Он стал отчуждённым, вежливым, но в то же время ближе. Не так, как раньше, когда всегда казалось, что он здесь и не здесь одновременно. Теперь он действительно был здесь, рядом, так близко, что можно было дотронуться рукой.

Он быстро сказал, чтобы все не беспокоились, с ним всё в порядке, он просто хочет побыть один.

Все разошлись, одновременно гадая, не случилось ли чего-нибудь с адмиралом в его жизни за пределами Адмиралтейства – он, в отличие от других адмиралов, не всегда находился здесь.

Во всяком случае, никто не осмелился спросить.

Из сообщений в группе она узнала, что адмирал долго бродил один по набережной, пока Маленькая домоседка не нашла его и не поговорила с ним о многом. Казалось, он перестал быть таким рассеянным и потерянным.

Затем Маленькая домоседка отвела его в здание с клубными комнатами, и когда они вышли, его походка стала намного увереннее. Последние новости были о том, что они, кажется, пошли к CV-16.

Во всяком случае, она слышала, как они там кричали «Шестнадцатая госпожа», и это напоминало какую-то секту.

Адмирал, похоже, пришёл в себя.

Хорошо, что всё в порядке.

Подумав об этом, Лексингтон схватила телефон. Никогда ещё она так не цеплялась за телефон, как сегодня.

В группе многие отмечали CV-16, надеясь получить от неё новости об адмирале: зачем он её искал, в каком он сейчас состоянии. Однако она не отвечала, и, похоже, на звонки тоже не реагировала.

Несмотря на то, что она, как и все, волновалась и отчаянно хотела получить от CV-16 новости об адмирале, Лексингтон улыбнулась. CV-16 наверняка просто не взяла с собой телефон, иначе она бы сразу ответила. Эта девочка только внешне кажется холодной.

Лексингтон отложила телефон, встала из-за столика, убрала лейку в шкафчик на балконе и, найдя тряпку, принялась протирать перила балкона, просто чтобы чем-то заняться.

В Адмиралтействе многие считали адмирала довольно плохим.

Действительно ли он плохой?

Лексингтон не знала. Она лишь снова вспомнила, как они встретились, познакомились, узнали друг друга, или, можно сказать, полюбили.

Это было много лет назад. Когда она впервые увидела адмирала, он был ещё новичком, под его командованием было всего несколько кораблей, у него ничего не было, и он мало что понимал. Он даже не умел правильно расставлять её палубные самолёты, да и в Адмиралтействе, кажется, не было лишних самолётов.

В то время адмирал ничего не умел, но каждый раз, когда она его видела, казалось, что он узнаёт всё больше.

Наверное, он тайно учился, стараясь стать отличным адмиралом.

В то время адмирал серьёзно относился к учениям, заранее изучал противника и тщательно готовился. Неудачи не в счёт, он всегда стремился к полной победе, к победе S-ранга.

В то время адмирал серьёзно относился к экспедициям, грыз кончик ручки, рассчитывая, как организовать экспедиции, чтобы получить максимальную выгоду.

Каких ресурсов не хватало Адмиралтейству, и как следовало скорректировать план экспедиций.

В то время адмирал, отправляя всех в бой, требовал возвращаться сразу после победы над одной волной врагов, говоря, что так все смогут постепенно накопить опыт, не подвергаясь опасности.

В то время адмирал верил во всевозможные мистические формулы, надеясь когда-нибудь поймать удачу и построить мощный корабль. Появлению каждого сильного корабля он радовался по полдня.

На самом деле, ему очень везло: он рано получил Рипалс, выловил Худ, построил Лайон, а Рейнджер вообще привёл с «рынка талантов» за шесть юаней.

С появлением Рипалс, Худ, Лайон, Северной домоседки и других, время шло, и Адмиралтейство постепенно становилось сильнее.

Первым сильным врагом, с которым столкнулось Адмиралтейство, была Глубоководная Тирпиц, существо с тяжёлой бронёй, поистине могущественное.

Она не помнила, сколько времени ушло на её прохождение, но точно немало.

Сейчас Адмиралтейство не раз сталкивалось с флагманами глубоководных, Глубоководную Тирпиц видели несколько раз, и она уже не была сильным противником.

В то время она стала первым кораблём адмирала, с которым он заключил брак, и надела свадебное платье.

Она не помнила значения синих роз, но помнила слова, сказанные тогда: «Встретить тебя – это судьба этой жизни, полюбить тебя – это счастье этой жизни, защищать тебя – это выбор этой жизни».

Наконец, этот малыш стал отличным адмиралом, владельцем мощного Адмиралтейства, но в какой-то момент изменился.

Он по-прежнему назначал учения, но теперь все просто наблюдали за боем.

Экспедиции назначались как попало, из-за лени он отправлял кого угодно.

Присоединение любого нового корабля не вызывало ни радости, ни печали, он сосредоточился на коллекционировании тех, которых у него ещё не было.

Он перестал дарить кольца из-за любви, чаще всего – чтобы заставить всех усерднее сражаться.

Кстати говоря, раньше этот простодушный адмирал совершенно не умел говорить комплименты, ничего не понимал в повышении симпатии. Постепенно он всему научился, но сближался со всеми только ради симпатии, например, заходил в общежитие погладить по голове. А теперь ему даже лень стало повышать симпатию.

С того момента у неё появилось ощущение, что адмирал просто играет в игру, игру по управлению Адмиралтейством.

Если настроение хорошее, он заглядывал, если забывал – заглядывал раз в неделю.

С тех пор адмирал превратился в плохого адмирала.

Закончив протирать перила, Лексингтон отнесла тряпку к умывальнику, вымыла руки с мылом, повесила тряпку и вернулась в гостиную, остановившись у журнального столика.

Когда адмирал перестал быть нежным, когда этот милый, наивный, старательный адмирал стал хладнокровным и ленивым, адмирал перестал быть тем адмиралом – можно ли было перестать его любить?

Чем я тогда отличаюсь от тех плохих женщин, которые без сожаления расстаются, когда у тебя больше нет денег, когда ты перестаёшь быть таким красивым?

Независимо от того, забыл ли ты о данных тогда обещаниях, я до сих пор помню всё это, воспоминания о пережитом вместе никогда не забудутся.

Тот смех и слёзы – когда в Адмиралтейство присоединялся ещё один сильный корабль.

Трофеев достаточно, можно обменять на снаряжение, ха-ха-ха.

Сегодняшний вылет – полный провал.

Строительство снова неудачное…

Лексингтон машинально взяла пульт, лежавший на журнальном столике. Смотреть по телевизору было нечего, или, вернее, не было настроения. Она снова положила пульт и посмотрела на кольцо на безымянном пальце левой руки.

Несмотря ни на что.

Тот адмирал.

Неважно, что о нём думают другие.

Она любила его и хотела, чтобы он любил её так же сильно, как она его.