Глава 2. Непочтительность (Часть 1)

Лу Ли оставался совершенно спокойным, словно все происходящее его не касалось.

В эту консервативную эпоху наложница не имела права называться «матерью». Даже ее собственные дети должны были обращаться к ней «Инян». Только главная жена могла быть «матерью». Но для Лу Ли, чьи взгляды шли вразрез с традициями, родная мать оставалась родной матерью, независимо от ее статуса. Все эти титулы «ди» и «шу» не имели для него значения. Его настоящая мать никогда бы не назвала его негодником. Разве Вторая Госпожа хоть когда-нибудь считала его своим сыном?

Лу Ли посмотрел на Лу У, седьмого молодого господина, с которым у него были относительно хорошие отношения. — Седьмой брат, пойди, пожалуйста, и позови отца.

— Хорошо, восьмой брат, — Лу У, которого также называли «Седьмой из побочных», всегда был солидарен с Лу Ли. Сейчас он был вне себя от радости. Забыв о приличиях и о том, где находится, он вскочил и выбежал из зала. Прежде чем кто-либо успел его остановить, он вылетел из внутренних покоев, словно вихрь.

Пока все еще были ошеломлены словами Лу Ли о покойной матери, Лу У уже и след простыл.

Лицо Второй Госпожи потемнело. К счастью, она тоже занималась культивацией, пусть и далеко не достигла Сферы Врожденной Тайны, поэтому не упала в обморок от гнева.

— Эй, вы! Вытащите этого непочтительного мальчишку и дайте ему сто ударов палками! Если умрет — так тому и быть! — получив одобрение Старой Госпожи, Вторая Госпожа дала волю ярости.

Две служанки с задатками к культивации уже собирались войти в зал, когда Лу Ли обратился к Старой Госпоже: — Старая Госпожа, давайте расскажем о сегодняшнем инциденте нашим предкам в зале предков и пусть они рассудят, кто прав, а кто виноват. Старая Госпожа, я считаю, что хозяйка дома должна быть справедливой, иначе беды не миновать.

Зал Небесного Долголетия словно взорвался.

Что? Восьмой молодой господин обвинил Старую Госпожу и Вторую Госпожу в несправедливости?!

Старую Госпожу чуть не хватил удар, а Вторая Госпожа пошатнулась, едва удержавшись на ногах.

Если эти слова станут известны, им обеим придется несладко.

— Негодник! Ты… ты… ты не соблюдаешь традиции, не признаешь свою мать, а еще смеешь кого-то обвинять?! — Старая Госпожа гневно смотрела на Лу Ли.

— Старая Госпожа, вы сами знаете, что хозяйка дома никогда не считала меня своим сыном, — спокойно ответил Лу Ли. — Мои покои немногим лучше собачьей конуры, а какие хоромы у второго брата? Ему ежемесячно выдают 1500 пилюль для культивации, а мне — всего 10. Разве это похоже на отношение к сыну? Даже слуги второго брата получают по 50 пилюль. Кем же тогда считаюсь я, получая всего 10? Слуги живут лучше хозяина. Это и есть правила клана Лу? Или вы хотите, чтобы все знали, что побочный сын в нашем клане хуже собаки? Получается, когда дело касается правил, я член семьи, а когда дело касается ресурсов — я хуже собаки? Вот как госпожа относится к собственному сыну?

Лицо Старой Госпожи стало темным, как железо, а Вторая Госпожа едва не потеряла сознание. Обвинения Лу Ли лишили ее всякого достоинства. Никто не мог понять, что случилось с обычно робким Лу Ли. Словно в него бес вселился! Он посмел перечить Старой Госпоже и Второй Госпоже!

— Убейте его, Старая Госпожа! Убейте этого негодника! Изгнание — слишком мягкое наказание! Нельзя позволить ему опозорить наш клан! — с жестокостью в голосе воскликнула Лу Юаньши, жена старшего сына.

Лу Ли презрительно посмотрел на нее. — Невестка, не беспокойтесь обо мне. Я кое-что знаю о ваших делишках. Пока старший брат в уединении занимается культивацией, советую вам соблюдать супружескую верность. Иначе я расскажу о ваших проступках перед предками, и тогда вам точно не поздоровится. Мои мелкие прегрешения ничто по сравнению с вашими! Думаете, никто ничего не знает? Небо все видит! Мы живем в мире культивации, где полно бессмертных. Вы не боитесь возмездия? Или думаете, что все бессмертные слепы?

Ноги Лу Юаньши подкосились, и она рухнула на пол, побледнев от ужаса. Она зажала рот рукой, словно задыхаясь. Судя по ее реакции, слова Лу Ли попали в цель. Все взгляды обратились на Лу Юаньши, особенно ледяной взгляд Второй Госпожи, который словно говорил: «Так ты, мерзавка, и правда изменяешь мужу?!»

Старая Госпожа лишь бросила гневный взгляд на Лу Юаньши, не желая сейчас выяснять отношения. Все-таки это был семейный скандал. Она снова перевела взгляд на Лу Ли. — Дела внутренних покоев тебя не касаются! Ты, негодник, не уважаешь старших, обвиняешь хозяйку дома в несправедливости! Изгнание — слишком легкое наказание! Позовите главу семьи! Пусть он решит, как поступить по законам клана…

— Я готов предстать перед законами клана вместе со Второй Госпожой, невесткой и вторым братом, — твердо сказал Лу Ли.

Он не только втянул в это дело Лу Бао, но и его мать, Вторую Госпожу, и невестку, Лу Юаньши.

Лу Бао вскочил. — Восьмой, я тебя сейчас не трогал! Зачем ты меня сюда приплетаешь, злодей?!

— Второй брат, все началось из-за тебя! Если бы ты не пытался отнять у меня Цин-эр, ничего бы этого не было! Раз уж Старая Госпожа хочет обратиться к законам клана, как же мы можем обойтись без тебя? Вторая Госпожа и невестка тоже должны присутствовать. Я знаю, насколько справедлив отец. Посмотрим, кто из нас переживет наказание… — с безразличием произнес Лу Ли.

Все присутствующие были поражены «наглостью» Лу Ли. Лу Бао был любимчиком Старой Госпожи. К тому же, Лу Ли не отступал и продолжал обвинять Вторую Госпожу, которая была готова провалиться сквозь землю.

Старая Госпожа дрожала от гнева — губы, руки, все тело. Ее лицо стало багровым.

Лу Ли знал, что Старую Госпожу не так-то просто довести до смерти. Благодаря редким пилюлям она почти достигла Сферы Врожденной Тайны и обладала крепким здоровьем.

— Отец пришел, — послышался голос Лу У. Он наконец-то привел подкрепление для восьмого брата. Войдя, он подмигнул Лу Ли. По дороге он успел приукрасить историю и свалить всю вину на Лу Бао. Взглянув на побледневшее лицо отца, он понял, что не прогадал.

Увидев вошедшего отца с мрачным лицом, Лу Бао испуганно спрятался за Старую Госпожу, не в силах справиться с дрожью.

— Негодник! Что ты натворил?! Ты еще и служанок из моего двора хочешь забрать?! Ах, ты меня убьешь… Эй, вы! Вытащите этого мерзавца и дайте ему сто ударов палками! — Лу Хэн ворвался в зал, обрушившись на Лу Бао с гневной тирадой. Казалось, он готов был тут же покарать сына.

— Лу Хэн, что ты кричишь?! Сначала убей меня! — Старая Госпожа, словно наседка, защищала Лу Бао.

Глаза почтительного Лу Хэна чуть не вылезли из орбит. — Матушка! Этот непочтительный сын… он просто… как он мог покуситься на служанку своего брата?!

— Хмф, всего лишь жалкая служанка! А этот негодник… он даже собственную мать не признает! Неужели я не могу распоряжаться его прислугой?! — Старая Госпожа тоже была в ярости на Лу Ли. Этот мальчишка посмел отправить Седьмого из побочных за отцом! Наверняка наговорил про Лу Бао кучу гадостей!

— Матушка, я хоть и не самый лучший сын, но традиции нужно соблюдать! — Лу Хэн в отчаянии опустился перед матерью на колени.

Старая Госпожа замолчала, не зная, что ответить. Если она согласится с сыном, то придется наказать Лу Бао и Вторую Госпожу. А если не согласится, как она потом посмотрит в глаза предкам?

Теперь Лу Ли решил сыграть роль хорошего сына и помог отцу подняться. Он не хотел стоять, пока отец стоял на коленях. А чтобы не становиться на колени самому, ему пришлось сначала поднять отца. Лу Ли, будучи не тем «Лу Ли», не собирался преклоняться перед несправедливой Старой Госпожой. По правде говоря, ему было все равно, что случится с большинством присутствующих. Но, заняв тело Лу Ли, он чувствовал себя обязанным отплатить за отцовскую любовь. Это был вопрос кармы, которая могла преследовать его всю жизнь. Он не мог относиться к этому легкомысленно.

Для тех, кто встал на путь культивации, карма имела огромное значение, ведь от нее зависела тяжесть испытаний на пути к бессмертию.

— Отец, позволь мне уйти из поместья вместе с Цин-эр, — Лу Ли не хотел больше иметь никаких дел с этой семейкой. Выйдя за ворота поместья, он мог забыть о них, ведь у него было много других, более важных дел.

Лу Хэн все еще был зол. — Я знал, что твой второй брат тебя обижает! Иначе зачем бы ты утром просил меня разрешить тебе уйти? Этот негодник… — он указал на Лу Бао, скрежеща зубами. Он понимал, что, пока Лу Бао находится под защитой Старой Госпожи, ему ничего не грозит. Но сдержать гнев он не мог. Его губы покраснели от прилившей к ним крови.

Старая Госпожа и Вторая Госпожа испуганно переглянулись. Сейчас все в поместье Лу держалось на Втором Господине. Старший брат находился в столице. Что будет, если Лу Хэн сляжет?

— Отец, зачем тебе так переживать? Продолжай свой путь культивации. Когда ты достигнешь бессмертия, тебе придется оставить все мирские дела. Помогай, если можешь, но если не можешь — отпусти. У каждого своя судьба. Жизнь и смерть предопределены. Сколько бы ты ни волновался, это ничего не изменит. Гнев вредит культивации. Прошу тебя, подумай об этом, — продолжал уговаривать отца Лу Ли.

Все присутствующие заметили, как трогательно Лу Ли заботится об отце, в то время как Лу Бао, любимец семьи, выглядел совершенно чужим на этом фоне.