Глава 2. Глупая госпожа (Часть 2)

Редкость священнослужителей и их огромная роль в военное время определяли их высокое положение. Старший жрец мог не только быстро исцелять раненых солдат, но и накладывать на воинов различные полезные заклинания. А самые могущественные из них могли за секунду исцелить кровоточащую рану, нанесённую врагом, лишь произнеся молитву. Именно поэтому священнослужители были так ненавистны врагам на поле боя, и те стремились убить их в первую очередь.

Жрецы в таких же одеяниях, как у Шаролины, один за другим выходили из храма. Их непоколебимая вера не позволяла им проявлять ни малейшего колебания или страха перед войной. Они организованно выстроились в колонну, покидая безопасные стены храма, прошли по пути, который им уступили рыцари, и сели в специальные храмовые кареты.

Шаролина последовала за последним жрецом и поднялась в карету. Мочоу молча подошла к боевому коню, вскочила на него. В своём чёрном облегающем костюме она выделялась среди закованных в латы рыцарей, но хорошо обученные солдаты продолжали смотреть прямо перед собой.

Это было особое разрешение храма. В эпоху, когда священнослужители были на вес золота, глава семьи Синчэнь пожертвовал своей девятилетней дочерью-жрицей, чтобы помочь имперской армии на передовой. Поэтому присутствие телохранителя было вполне объяснимо.

Армия не задержалась у храма надолго. Под предводительством рыцаря-командора она медленно двинулась к городским воротам. Всюду, куда ни падал взгляд, горожане склоняли головы в молитве. Ведь отправка безоружных жрецов на передовую была практически равносильна смерти, а люди, готовые к самопожертвованию, всегда заслуживали высшего уважения.

Как только армия вышла за городские ворота, рыцарь-командор отдал приказ ускорить марш. Издалека они напоминали колонну организованных муравьёв, бегущих по дороге на север, к линии фронта!

Спустя много лет об этой сцене все забыли. Первый шаг легендарной жрицы Шаролины Синчэнь на пути к славе в исторических книгах занял всего несколько строк:

«В апреле 689 года Вечной Эры девятилетняя легендарная жрица покинула процветающую Вечную Столицу и отправилась на войну, начав свою яркую и насыщенную жизнь».

В то же время в кабинете особняка семьи Синчэнь крепкий мужчина средних лет стоял у стола, скрестив руки за спиной, и смотрел на висевшую на стене картину. На ней была изображена прекрасная женщина. Художник мастерски передал живость её взгляда и игривую улыбку. Удивительно, но у женщины на портрете были длинные уши — она была эльфийкой!

Мужчина вздохнул и перевёл взгляд на залитое весенним солнцем окно. Лучи освещали его усталое лицо. На некогда красивом лице были видны следы прожитых лет.

— Надеюсь, ты не будешь винить меня за то, как я с ней обошёлся… моя Лилия…

С этими словами ночное беспокойство покинуло его.

Затем глава семьи Синчэнь, стряхнув с себя усталость, тихо произнёс, обращаясь к окну:

— Следуйте за ними. Любой ценой позаботьтесь, чтобы старшая дочь семьи Синчэнь, Шаролина, исчезла из этого мира!

— …Есть! — торжественно ответил кто-то из тени и бесшумно удалился.

Армия продолжала свой путь на север, покинув столицу. Хотя солдаты старались относиться к своим дорогим гостям как можно лучше, жрецы, привыкшие к комфорту, всё равно побледнели от изнурительной дороги. Это касалось и Шаролины. Если её благочестивые коллеги, благодаря своей вере, ещё могли сохранять самообладание, то она, без сомнения, была той самой ложкой дёгтя в бочке мёда, потому что её всю дорогу тошнило.

Через три дня, ближе к вечеру, по приказу рыцаря-командора армия остановилась на ночлег.

Солдаты, сопровождавшие жрецов, были лучшими из лучших. По команде они быстро и умело спешились, развели костры, разбили лагерь и отправились патрулировать окрестности.

Шаролина, бледная как полотно, спустилась из кареты. Её шатало, и казалось, что она вот-вот упадёт, но Мочоу вовремя подхватила её.

Оглядевшись, Шаролина обнаружила, что находится посреди пустынной местности. Заходящее солнце спокойно опускалось за дальние горы, окрашивая границу дня и ночи в зловещие цвета. В лагере, где находилось почти пятьсот человек, не было ни звука. Молчаливые и решительные солдаты охраняли лагерь, а жрецы под руководством верховного жреца тихо молились.

«Час демонов», — подумала Шаролина. В этот момент она очень скучала по поездам. Раньше она часто жаловалась на их опоздания и медлительность, но по крайней мере, в поезде ей не приходилось сталкиваться с подобными трудностями. «Простите меня», — подумала она. Шаролина действительно была девушкой из XXI века и никак не могла привыкнуть к этому миру, напоминающему средневековую Европу. Для обычных людей ночёвка в поле, возможно, была нормальным явлением, но для человека, привыкшего к комфорту современных технологий, это было просто невыносимо.

Неподалёку рыцарь-командор Артур, глядя на девятилетнюю дочь военного министра, нахмурился. Двадцатипятилетний Артур выглядел статным и сильным. Светловолосый и голубоглазый, с мягкими чертами лица, он был очень красивым молодым человеком. Несмотря на свою прямолинейность и серьёзность, он был любим своими подчинёнными и считался многообещающим рыцарем Храма Света. Поэтому Артур был очень недоволен решением храма отправить эту девочку на войну. «Самопожертвование, конечно, не знает возраста, — думал он, — но стоило хотя бы дождаться, пока эта девочка подрастёт и сможет принести реальную пользу».

Он явно заметил недовольство и дискомфорт на лице Шаролины. В конце концов, старшая дочь военного министра, какой бы нелюбимой она ни была, всё равно оставалась знатной госпожой, не привыкшей к тяготам непрерывных переездов и ночёвок под открытым небом.

Движимый состраданием, благородный рыцарь подозвал одного из своих людей и тихо отдал ему несколько распоряжений.