И Чи Мэйи, и Ван Аньшэн с Ли Муму — все они смотрели на нее с легкой жалостью. Это, конечно, грело, но в то же время вызывало смущение и даже легкий страх.
Страх перед этим новым, незнакомым чувством — быть объектом жалости и сочувствия.
В университете, благодаря своим успехам, она часто оказывалась в центре внимания. Ей восхищались, ей завидовали. Сочувствие — это то, что она испытывала к другим.
И вот, спустя совсем немного времени, все изменилось.
Попрощавшись с Ли Муму, Шэнь Цин продолжила путь. Солнце уже клонилось к закату.
На двадцать втором повороте показалась смотровая площадка и небольшой домик на вершине.
Она помнила, что на вершине был только один магазин — магазин ее отца. После его смерти магазин стоял заброшенным. Хотя все права на него перешли к Шэнь Цин, за два года она так и не продала его.
И этот маленький домик, который она видела сейчас, был не чем иным, как ее магазином.
Не просто магазином, а ее домом.
Местом, где ей предстояло прожить много лет.
Почти два года сюда никто не заходил, и страшно представить, в каком состоянии находится дом. Ее отец был чистюлей, так что где-то здесь должны быть средства для уборки. Сегодня вечером придется потрудиться, чтобы привести все в порядок.
Хоть бы не наткнуться на мышиное гнездо.
Она сделала снимок издалека и ускорила шаг.
Солнце садилось за горизонт, окрашивая небо над городом внизу в багровые тона. На смотровой площадке десяток туристов любовались закатом. Шэнь Цин, в своей походной одежде, ничем не отличалась от них, но не стала присоединяться к группе.
Закаты она еще увидит, а вот этот старый, загадочный домик манил ее гораздо сильнее.
Достав из связки ключей единственный ключ, она открыла дверь. Раздался протяжный скрип, и облако пыли окутало ее. Шэнь Цин включила фонарик, направив луч в пыльную мглу, и нащупала выключатель на стене.
— Смотри, — удивленно сказал один турист своему спутнику. — В интернете пишут, что этот магазин закрыт с шестнадцатого года. А эта девушка как-то попала внутрь.
— Кто знает, — пожал плечами тот. — Может, новая хозяйка? Решилась открыть магазин на вершине — это не каждому под силу.
Шэнь Цин не слышала их разговора. Войдя в дом и включив свет, она распахнула окна.
Домик был двухэтажным. На первом этаже располагались торговые стеллажи, кухня и небольшая кладовка, на втором — жилая комната и ванная.
Когда она открыла настежь двустворчатую входную дверь, внутрь хлынул свет. Лучи заходящего солнца, несмотря на пыль, делали дом на удивление уютным.
Обойдя дом, Шэнь Цин нашла в кладовке пылесос. Не зная, работает ли он, она воткнула вилку в розетку.
— Ур-р-р, — ожил пылесос.
— Отлично, хоть какая-то помощь, — подумала она и принялась за уборку.
В кладовке было больше всего пыли, поэтому она начала оттуда. Разбросанные по полу картонные коробки и пустые бутылки из-под напитков напоминали о том, что здесь когда-то жили. Эти следы прошлого были такими старыми, что казались почти поэтичными.
Пылесос гудел, а в голове у Шэнь Цин начали складываться строки:
Пыль ждала меня два года…
Не дождалась ни слова приветствия…
А я, удивленная, говорю ей «здравствуй»…
Говорю… «здравствуй»?
Что такое?
Почему пылесос замолчал?
Зеленый индикатор, сигнализирующий о работе, погас. Вилка была в розетке, но пылесос упорно отказывался работать.
Шэнь Цин с досадой отнесла его обратно в кладовку. Похоже, два года забвения убили в нем всякое желание работать.
Она слишком хорошо понимала его.
Взяв швабру и намочив ее водой из уличного крана, она продолжила уборку.
В кладовке нашлись тряпки, веник, совок и большое мусорное ведро. Она вымыла ведро и поставила у входа.
Когда она закончила уборку на первом этаже, на вершине почти не осталось туристов, и совсем стемнело. Шэнь Цин поднялась на второй этаж.
К счастью, стиральная машина работала, сушилка и кровать не заржавели, а из крана, хоть и не сразу, потекла вода. Ни один прибор, кроме пылесоса, не отказался ей служить.
В рюкзаке лежали две сменные пары одежды и одеяло, которые она взяла с собой. Приняв душ, Шэнь Цин наконец смогла расслабиться.
«Завтра найму носильщика, чтобы он поднял остальные вещи», — решила она.
День выдался утомительным. Она потянулась к выключателю у кровати, чтобы погасить свет и поскорее уснуть.
Но, протянув руку, почувствовала что-то между кроватью и тумбочкой. На ощупь это было похоже на книгу.
Книга?
Она с любопытством вытащила ее.
Это был блокнот. Обложка пожелтела настолько, что невозможно было разобрать ее первоначальный цвет, а страницы казались очень хрупкими.
Она осторожно открыла первую страницу:
«17 июня 1999 года, четверг. Солнечно.
Сегодня третий день, как я открыл магазин на Аньшане. Наконец-то появилось время написать в дневнике. Не знаю, надолго ли меня хватит. Здесь не с кем поговорить, вот и буду коротать время за этим занятием».
Прочитав несколько строк, Шэнь Цин захлопнула блокнот.
Это был дневник ее отца.
Чувство вины, что она вторгается в чужую жизнь, не позволило ей читать дальше.
От автора:
Жизнь Цинцин на вершине горы начинается.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|