Глава 59.1

В комнате раздался слегка хрипловатый низкий мужской голос, похожий по эффекту на звук сабвуфера.

П.п.: насколько я понимаю, автор хочет сказать, что голос Ли Цзюня пробирает до костей, такой он насыщенный и глубокий. Сабвуфер нужен для создания объемного звука, с его использованием в акустической системе легко достигается легко достигается эффект ревербации — это эффект, придающий звуку ощущение пространственной глубины и ширины за счет отражения звуковых волн. В общем, низкий глубокий чувственный голос))

У Е Сусу побежали мурашки по телу, а ее лицо покраснело.

— Ах, ошиблась! Я перепутала марку машины, Ferrari, конечно же, ха-ха…

У всех присутствующих в комнате резко изменились лица.

Непринужденный и легкий тон Е Сусу, напротив, нес в себе сильное чувство превосходства.

Ferrari — машина за миллион долларов.

Даже Е Чжихан, не понимавший модных тенденций, осознавал ценность этого автомобиля, который не могли себе позволить обычные люди из рабочего класса вроде них.

На этот раз Е Чжихан, который только что сказал другой стороне, что тот бесполезен, смутился.

Если люди второго сорта могут позволить себе эту машину, то кем же является он, который не может себе этого позволить? Лицо горит, когда он думает об этом.

— Е Сусу, — Е Чжихан разозлился от стыда и злости и тут же резко сказал: — Завтра примерно в это же время мы пойдем в полицейский участок, ты возьмешь с собой свое удостоверение личности и выпишешься из дома этой семьи!

После того, как Е Чжихан сказал это, он закричал на свою жену, сидевшую рядом с ним:

— Иди и принеси договор, который мы подписали. Там черным по белому написано, после стольких лет пришло время разделить семью!

Е Сусу сделала шаг назад, с отвращением избегая брызг слюны.

Ли Цзюнь хотел было заговорить, но она преградила ему путь.

Ссора — это такой конфликт, когда разговор идет на повышенных тонах, но один всегда орет громче другого.

— Не влезай, давай подождем. Если мы будем их игнорировать, то они быстро устанут от разговоров, — шепотом посоветовала Е Сусу Ли Цзюню.

Именно тогда, когда они заговорили о ее отце, настоящие чувства Е Сусу выплеснулись наружу.

Теперь же подобные обвинения, не относящиеся к делу… Пф, ее это не волновало.

Ей не хотелось принимать еще несколько таблеток от боли в горле на ночь.

— Я говорю так громко, что у меня странно болит горло.

Ли Цзюнь нахмурился.

Он хотел было поторопиться и высказаться прямо, но Е Сусу заставляла его прерываться на полуслове и сдерживать эмоции, отчего у него голова шла кругом.

Ему даже казалось, что она обладает некой магической способностью.

В душе Ли Цзюня зародилось глубокое чувство бессилия.

К счастью, в компании не было никого столь же непокорного, как она.

А слова Е Сусу явно разозлили Е Чжихана настолько, что он снова стал орать.

Он полчаса тыкал пальцем в небо и наконец выдохся.

Когда жена принесла договор, он ткнул им прямо в Е Сусу.

— На! Смотри сама!

Договор был тонким, в нем не было много листов бумаги, но Е Чжихан очень грубо швырнул его девушке.

В глазах Е Минь мелькнула нотка злорадства.

Когда в Е Сусу кинули что-то, она должна была быть очень смущена и поневоле оказаться в жалком состоянии, представ перед ним в таком виде.

Однако Е Сусу подвела ее.

Как и подобает любой кошке, одним из ее любимых занятий было играть с движущимися предметами.

Лазеры, меховые шарики, дразнящие пищащие игрушки…

Е Сусу крепко сжала изначально ровный и аккуратно скрепленный договор в руке и одним движением смяла его.

Рот Е Минь широко раскрылся — у нее просто не было слов.

Е Чжихан, напротив, разозлился еще больше и опять заорал:

— Бесполезно уничтожать этот договор, это же ксерокопия! Оригинал по-прежнему у меня! У твоего второго дяди тоже есть копия на руках!

— О? Копия?

Е Сусу кивнула и снова медленно сжала бумагу, после чего в ее глазах вспыхнул еще более яркий огонек.

— То есть неважно, порву ли я её или нет?

Когда она говорила, ее маленькие руки слегка подрагивали, а пальцы — сжимались.

И наконец, когда все дружно изменились в лице, она снисходительно сказала:

— Не волнуйтесь, посмотрите, как вы напуганы, я же просто шучу.

В конце концов, она была уже большой кошкой и могла сдерживаться.

Е Сусу гордо выпятила свою маленькую грудь, разгладила бумаги в руке, поднесла к глазам и, серьезно прищурившись, начала читать.

После нескольких строчек она все поняла.

В те времена, когда ходили слухи о сносе этого дома, принадлежавшего деду семьи Е, отец первоначального тела, Е Чжицзюнь, передал семье свою домовую книгу — в то время при сносе сумма компенсации все еще рассчитывалась, исходя из количества прописанных членов семьи.

Оригинальная Е Сусу последовала за отцом, чтобы переехать, и было это эквивалентно еще двум людям, а затем появился Е Сюнь.

В то время это было выгодно всей семье Е.

Дед, дядя и второй дядя — все согласились.

Но позже первый и второй заявили, что ее отец не смог воспитать дочь и та забеременела вне брака, у Е Чжицзюня снова произошло кровоизлияние в мозг, это стало причиной того, что он больше не мог материально поддерживать старика на его пенсии. В семье начался беспорядок.

Затем они попросили ее отца подписать дополнительное соглашение в качестве обещания, что, хотя домохозяйство было зарегистрировано в этом доме, семья третьего в будущем не получат никаких выплат за снос или покупку жилья.

— Значит, вот как…

Е Сусу кивнула сама себе, прочитав это условие.

В то время у отца произошло кровоизлияние в мозг, и его состояние быстро ухудшалось. Возможно, в дополнение к ее проблемам, была еще причина его болезни: эти три брата боролись за прибыль в то время, и старик был пристрастен к первому и второму.

После инсульта нужен покой, но эти двое все еще находились в больнице, прося отца подписать такое соглашение.

Думая о том, что родной отец этого тела был слишком болен, чтобы работать, а в случае смерти оставил бы после себя только сироту и вдову, да еще и подвергся остракизму со стороны братьев, даже у Е Сусу, у которой никогда не было человеческих эмоций, сжалось сердце.

— Все понятно. Согласно договору, мой отец не возьмет ни фыня от старшего дяди и второго дяди, и должен будет перевести свой хукоу, когда срок действия договора истечет, — заключила Е Сусу.

Услышав эти слова, гнев Е Чжихана немного утих.

— Хорошо, что ты понимаешь это. За эти два года дядя ни разу не просил у тебя плату за хранение хукоу*, это уже можно считать, что я помню о любви твоего отца к нам.

П.п.: То есть деньги, взимаемые на основании того, что она там прописана

Однако вскоре последовала следующая фраза Е Сусу:

— Но, старший дядя и второй дядя, неужели эта подпись моего отца подделана вами?

Е Чжихан прямо-таки вытаращился на нее, подозревая, что ослышался:

— Что за чушь ты несешь?!

— Ну, здесь есть Е Чжицзюнь, это имя моего отца на этом договоре, но эти три иероглифа… Их как будто написал ученик начальной школы, я не узнаю подпись.

Е Чжихан на мгновение растерялся, Е Чжимин тоже был в ярости.

— Ты что, потеряла память? В то время твой отец был так зол на тебя, что у него случился инсульт, он даже не мог поднять руку, едва мог держать ручку — конечно, его почерк не был похож на обычный, но разве там нет отпечатка пальца рядом с подписью?