Глава 57.2

Женщина средних лет остановилась, и ее решимости уйти сразу же не могла не поколебаться.

Думая о потере мужа в среднем возрасте и о том, как отдалилась от нее дочь…

Они действительно похожи? Так горько, а!

— …В таком случае добавь меня.

— Хорошо, хорошо! Ой, а почему здесь сигнал такой плохой? Я тебя снаружи добавлю, — обрадованно сказала дама и сразу вышла.

Толкнув дверь магазина, она удивленно замерла.

С перекрестка медленно выворачивал классический автомобиль ограниченной серии той же модели, что и у ее сына.

Прежде чем она смогла ясно разглядеть номерной знак, машина уже скрылась с глаз.

Дама саркастически усмехнулась.

Мужчины любят распинаться о лимитированных сериях, притворщики!

Но как только она подумала об этом, выражение ее лица изменилось.

Раньше ее сын был эталоном «ни в чем не разбирается, но лучше всех умеет делать деньги», а теперь… Он уже даже не лучший в зарабатывании денег?

Посмотрите на этот район напротив, оттуда появилась машина. Он обычный, однако же там живут люди, которые могут позволить себе лимитированную серию, о которой говорил ее сын. Так что делать ее сыну, у которого каменное лицо и которому почти нечего сказать, чтобы найти какую-нибудь дурочку, которая будет следовать за ним по пятам?

С его-то лицом дохлой рыбы и дурным нравом?

— Ох!

Дама схватилась за грудь и вздохнула.

Ей просто стоит пить чай с молоком и ни о чем не беспокоиться!

Когда она посмотрела вниз, оказалось, что телефон наконец нашел сигнал и выдал имя контакта: «Сун Чжицю»

Фамилия старшей сестры — Сун.

Она открыла дверь и вернулась в магазин чая с молоком. Когда она увидела несколько седых волосков на голове другого человека, а также фигуру уже рожавшей женщины, в ее голове появилась отличная идея, и дама бросилась навстречу сестре Сун, широко улыбаясь.

— Сестра Сун, у тебя есть дети? Если у тебя есть дочь, я могу продать своего сына вашей семье по пятьдесят фыней за катти!

П.п.: в 1 юане 100 фыней, а в катти — 600 грамм… ну, хоть не 30 серебряников — уже хорошо))

***

Как только Ли Цзюнь, следуя указаниям навигатора, остановил машину перед вторым рядом зданий в районе, его нос немного зачесался.

Он нахмурился.

Взглянув на милую миниатюрную женщину рядом с собой, которая давным-давно склонила голову и радостно сопела, он не мог не улыбнуться.

— Госпожа Е.

Она не реагировала.

— Госпожа Е, — повторил он. — Мы приехали.

Только после третьего оклика Е Сусу стала медленно просыпаться.

— А? Что? Уже утро и… уау, — она сладко зевнула и закончила: — Уже пора вставать?

«…»

— …мы у дома твоего дяди.

Только сейчас Е Сусу окончательно проснулась, и ее маленькое порозовевшее личико наконец прояснилось.

— Машина, которую ты одолжил, слишком удобная.

Всю дорогу она грелась на солнышке и незаметно прикорнула.

Ли Цзюнь кивнул, но не открыл дверцу машины и не стал выходить наружу.

Вместо этого он протянул руку и вытащил из-под сиденья термокружку:

— Сладкая вода температурой тридцать градусов, нужно запить лекарство, оно в бардачке перед тобой. Достань и выпей.

Маленькое лицо Е Сусу на мгновение застыло.

— Я не хочу… — жалобно заканючила она.

Она даже использовала особый тон голоса малыша Е Сюня.

Но Ли Цзюнь, казалось, не слышал: он молча вручил ей термокружку и сомкнул ладони на руле, всем своим видом давая понять, что пока она не выпьет, никто никуда не пойдет.

Е Сусу чуть было не закричала, желая позвать на помощь детеныша.

Но Ли Цзюнь так же молча поднял брови, посмотрел на нее и сказал:

— Перед тем, как пойти в сад, Е Сюнь просил меня позаботиться о тебе, это лекарство нужно принимать раз в двенадцать часов. Например, утром я помог тебе его съесть, растворив микстуру в рыбном супе.

«!!!»

Е Сусу недоверчиво уставилась на него.

— Ты!..

Эта Кошачья мята, должно быть, действительно сам дьявол!

Он даже что-то сделал с ее рыбным супом!

— У тебя все еще есть легкая заложенность носа, но это симптом и его можно устранить, если выпить лекарство. Если ты не будешь его принимать, то все вернется, а то и станет хуже, — сказал Ли Цзюнь, тщательно поправил манжеты и добавил: — Если только с самого начала не принимать лекарств и положиться на то, что организм сам справится. Но ты уже дважды принимала таблетки, поэтому я предлагаю тебе продолжить курс лечения.

Е Сусу с трудом приоткрыла свой маленький рот в маске.

Это что вообще, это человеческая речь?

Ах, это еще более неразумно, чем то, что она сказала детенышу!

Она не хотела принимать лекарство прошлой ночью, и он не говорил, что можно не принимать, зато после того, как она его выпила, он действительно осмелился сказать такое!

— Достань и прими самостоятельно, — поторопил ее Ли Цзюнь, будто намекая, что если она не сделает этого сама, то он ей «поможет».

Е Сусу глубоко вздохнула и с напряженной улыбкой открыла крышку термокружки.

— Должна тебя предупредить: тебе удалось вызвать мою ненависть.

Брови Ли Цзюня дернулись.

Но когда он увидел, как она осторожно сняла маску, обнажив мягкий подбородок, закрыла глаза, а затем, стиснув зубы, разом проглотила лекарство от простуды, он почувствовал облегчение.

Пока она пила сладкую воду из термокружки, он рассматривал ее белоснежную, нежную, лебединую шею… Увидев, что она допила, он естественным образом потянулся, чтобы забрать кружку и вернуть ее на место.

Но когда он уже собирался убрать руку, его внезапно обняла пара маленьких рук.

Зрачки Ли Цзюня дрогнули.

Как раз в тот момент, когда он собирался заговорить, его «пасть тигра» была атакована.

П.п.: пасть тигра — место между большим и указательным пальцем.

«!!!»

Через пять секунд.

Четкий маленький отпечаток зубов величественно красовался на его правой руке.

Рассматривая это след, Ли Цзюнь думал, что это очень поверхностно.

По-детски.

Ее красные нежные губы разомкнулись, показывая полоску ровных белоснежных острых зубов.

— Самостоятельный ты наш, — сладким голосом мурлыкнула она, — с этого момента советую тебе носить перчатки.

Е Сусу улыбнулась и вернула маску на место, чтобы скрыть свое лицо.

Ли Цзюнь: «…»