Глава 431. Тебе ли говорить о сплетнях?

Когда доклад по передающему талисману был окончен, Ханьшань Юэ равнодушно хмыкнул и отключил его.

Он снова взглянул на только что законченную картину, нежно провел пальцами по глазам изображенной на ней девушки и слегка улыбнулся.

...

На рассвете Нин Сюэмо проснулась и, едва успев привести себя в порядок, услышала доносящуюся снаружи тихую музыку.

Мелодия напоминала буддийское песнопение, обладающее умиротворяющей силой.

Однако сердце Нин Сюэмо почему-то учащенно забилось, и она почувствовала раздражение. С самого детства она не переносила буддийские песнопения. В то время как другие находили в них успокоение, у нее они вызывали лишь прилив гнева.

Поэтому дома она всегда слушала легкую музыку, избегая буддийских мотивов.

И сейчас, услышав эти звуки, она снова почувствовала, как в ней поднимается волна раздражения.

Нин Сюэмо сделала глубокий вдох, пытаясь подавить неприятные эмоции, и задумалась.

Что происходит? Неужели кто-то на улице проводит религиозный обряд?

Она вышла из комнаты и, едва миновав двор, замерла от удивления.

Лао Чжун и отряд нарядных стражников ждали ее. Все они выглядели бодрыми и довольными.

Что случилось? Какое-то радостное событие?

Нин Сюэмо хотела было спросить, но Лао Чжун опередил ее:

— Госпожа, Небесный Наставник просит вас пройти к нему.

Разве он не должен был участвовать в церемонии?

Зачем ему понадобилась она?

У Нин Сюэмо возникло нехорошее предчувствие, но она не могла отказаться и отправилась во двор Ханьшань Юэ.

Там она узнала о его намерении: он хотел, чтобы она сопровождала его в резиденцию Небесного Наставника!

Он собирался там совершить омовение и переодеться и хотел, чтобы она прислуживала ему.

Нин Сюэмо, естественно, не хотела этого и попыталась отказаться:

— Небесный Наставник, у вас наверняка много служанок, я вам не нужна.

— Но наложница у меня только одна, — возразил Ханьшань Юэ, чем заставил ее замолчать.

Черт возьми! Наложница — это не служанка! И зачем ей прислуживать ему во время омовения?

— Небесный Наставник, я пока еще не ваша наложница. Может, я буду сопровождать вас после свадьбы?

— Нет.

— Но если я сейчас пойду с вами, это вызовет сплетни.

Более того, это помешает ее плану побега!

— Тебе ли говорить о сплетнях? Одной больше, одной меньше — какая разница, — Ханьшань Юэ не хотел спорить и, взяв ее за руку, пошел прочь.

Нин Сюэмо потемнела лицом. Она не могла здесь с ним препираться, чтобы не привлекать внимания. К тому же, вырваться из его хватки не представлялось возможным.

Странно… Разве этот чистюля не брезговал любым физическим контактом с ней?

Почему он вдруг взял ее за руку?

— Я еще не мыла руки… — попыталась она заставить его отпустить ее.

Ханьшань Юэ лишь крепче сжал ее руку, не собираясь отпускать:

— Помоешь в резиденции.

— Разве ты не против физического контакта? — не сдавалась она.

— Рано или поздно придется привыкнуть, — небрежно ответил Ханьшань Юэ.

Нин Сюэмо замолчала. Ее сердце екнуло. Неужели он имел в виду, что в будущем у них будет много физического контакта?

Впрочем, послезавтра их свадьба. Если все пойдет по плану, неужели он действительно намерен провести с ней брачную ночь?!

Нин Сюэмо внутренне содрогнулась. Мысль о побеге стала еще более навязчивой.

Хотя ее душа принадлежала взрослому человеку, тело оставалось телом тринадцатилетней девочки, еще не до конца сформировавшимся. Брачная ночь будет очень болезненной…