Глава 2 (Часть 1)

Глава 2

Система продолжала описывать ситуацию в её сознании.

Сюжет был крайне банальным: главный герой — Гао Фу Шуай, главная героиня — гордая нищебродка. Родители героини погибли из-за неких незаконных действий компании Гао Фу Шуая. Конечно, эти незаконные действия были совершены подчинёнными-негодяями Гао Фу Шуая, но героиня-то об этом не знала.

Поэтому нищебродка-героиня задумала месть, устроилась в компанию Гао Фу Шуая, чтобы собрать доказательства их преступлений.

Неожиданно, в процессе, она связалась с этим самым Гао Фу Шуаем.

Этот Гао Фу Шуай, конечно, знал о намерениях героини, но ему было до того скучно, что он решил поиграть с ней, притворяясь любезным. Неожиданно, в процессе, он отдал ей своё сердце.

«Банально», — мысленно оценила Чу Янь.

Система, не слыша внутреннего монолога Чу Янь, методично продолжала её просвещать.

Героиня посчитала, что собрала ценные доказательства. Хотя к этому времени она уже влюбилась в главного героя, она всё равно без колебаний передала улики.

А потом её ждало разоблачение — доказательства оказались фальшивыми.

Система шмыгнула носом, сделала паузу, словно утирая слёзы.

— Вот так, эх… Сейчас ситуация такова: героиня знает, что герой всё время её обманывал, а герой разбит горем из-за того, что героиня хотела его погубить. Героиня решила забыть о мести и уехать за границу, а герой, разочаровавшись, готов её отпустить.

«…Эй, почему тебя до слёз трогает такая банальная драма?!»

Чу Янь закатила глаза и безжалостно прокомментировала: — Герой слишком много выпендривается, героиня слишком глупа. И почему, узнав, что её обманули, она решила уехать за границу? Разве не нужно отомстить за старые и новые обиды разом?

Система страстно ответила ей: — Потому что это любовь!

Чу Янь: «…»

Хотя она и писала жестокие истории, её совершенно не трогали подобные банальности. Со временем она выработала каменное сердце, поэтому совершенно не могла понять ход мыслей Системы.

— Ладно, ладно, Сяо Ба, просто скажи, что мне сейчас делать, — довольно нетерпеливо прервала его Чу Янь. Ей было некогда разбираться с банальностями, она хотела лишь обнулить энергию обиды и поскорее вернуться домой, чтобы продолжить писать свои жестокие истории.

Система тут же строго возразила: — Пожалуйста, не называйте меня Сяо Ба. Меня зовут Система Номер Восемь, спасибо.

— О, хорошо, ладно. Слушай, Сяо Тун, а почему у этой героини в карманах ни гроша?

Чу Янь почесала голову, обшарив все карманы героини и убедившись, что не нашла ни единой монетки.

Как выжить без денег?

Интересно, этот Гао Фу Шуай дал ей какие-нибудь отступные?

Система сердито выпалила: — Сам ты Сяо Тун, вся твоя семья — Сяо Тун! — Мгновение спустя, поняв, что проговорилась и разрушила свой образ серьёзного и ответственного сотрудника, она хмыкнула, но всё же добросовестно ответила на её вопрос: — Героиню зовут Чэнь Цзинь-янь, героя — Ло Цин. Я же сказал, что героиня — нищебродка. Собрать доказательства не удалось, зато её посадили за незаконное хищение коммерческой тайны. Она только что вышла из участка. Сейчас у неё ни кола ни двора, в руках остался только билет на самолёт.

Чу Янь была в шоке: — Не может быть! Без единого гроша за границу? Зачем? У этой девушки дыра в голове?

Система протяжно вздохнула и ответила растянутым тоном: — Потому что ненависть~

Чу Янь: «…»

— В общем, этот мир очень прост. Тебе нужно всего лишь разрешить недоразумения между главными героями. Можешь плакать, скандалить, угрожать — выбирай сама, но помни, что ты — чистый и непорочный белый лотос, не выходи из образа.

Система сделала паузу, и её голос впервые стал серьёзным: — Если ты позволишь главному герою заподозрить что-то о твоей личности, миссия будет считаться проваленной. В случае провала твоя энергия обиды только возрастёт, и что тогда произойдёт — я уже не смогу контролировать.

Чу Янь с видом великомученицы вышла из аэропорта. Теперь, без гроша в кармане, как добраться домой — вот в чём вопрос.

Она удручённо опустилась на скамейку у дороги.

Эта героиня, Чэнь Цзинь-янь, без сомнения, была дурой. Когда ей позвонил главный герой, она в порыве чувств швырнула телефон в воду, а сама без гроша в кармане собралась в путь.

Рядом сидел старик в тёмных очках и грубой длинной рубахе. Перед ним стояла миска с мелочью. В данный момент он, соответствуя обстановке, полуживо играл на отсыревшем, разбитом эрху.

Звуки скрипки, похожие на писк мыши, раздражали Чу Янь.

Затем она украдкой подошла ближе, затаив дыхание, осторожно протянула руку, целясь прямо в миску уличного музыканта.

Дед в тёмных очках качнул головой, напугав Чу Янь до икоты. Она подумала, что он учуял воришку, но не ожидала, что музыкант, вскинув голову, вдруг запел в такт мелодии.

Он пел: — Мир непостоянен, о-о, сердца людей испортились, о-о, всё мирское, о-о, обратится в прах, о-о.

Старик пел без всякого лада, слова были бессмысленны, а голос — резким и неприятным, как у сломанной юлы.

Чу Янь, однако, похлопала себя по груди, успокоившись.

Она снова присела на корточки и на цыпочках тихонько сунула руку в миску.

Старик вздохнул, снял очки, сердито посмотрел на Чу Янь и сказал: — Девушка, ты правда думаешь, что я слепой?

Система: — Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха.

Система Номер Восемь, похоже, отказалась от своего образа серьёзного и ответственного сотрудника и всё больше отпускала себя.

Чу Янь, сидя на корточках, молча убрала руку.

Мгновение спустя, под осуждающим взглядом деда, она потёрла руки и совершенно бесстыдно начала давить на жалость: — Эй, это, дядя? Одолжи пару юаней, а? Всю мою семью погубили плохие люди, теперь даже на автобус денег нет.

Дед с гордым видом снова надел свои круглые тёмные очки и презрительно фыркнул.

Он продолжил играть на своей разбитой скрипке и с видом бывалого человека поучительно сказал: — Ладно, но ты же не можешь получать всё незаслуженно, верно? Садись рядом, учись у меня, зарабатывай своим трудом.

Система злорадно сказала: — Этот подслеповатый предлагает тебе выступать на улице. Петь умеешь? Может, станцуешь?

Чу Янь было не до этой показавшей своё истинное лицо невезучей штуковины. Она протянула руку и взяла эрху из рук старика.

Старик удивлённо вскинул бровь, не ожидая, что она умеет играть на эрху.