Глава 9. Часть 1

Си Вэнь сказала У Жуньшэну, что не может точно описать, каким человеком был Си Юйминь.

Если бы ей пришлось выбирать из древних определений, то, пожалуй, отцу больше всего подошло бы слово «благородный муж».

— Но деловые партнёры отца говорили мне, что с людьми такого склада характера довольно скучно, — продолжила Си Вэнь. — Он ни с кем не был по-настоящему откровенен. Ему это было не нужно.

— А с вами и вашим братом?

— Мы не были ему ровней, поэтому он, конечно, не мог быть с нами полностью откровенным.

— Многие родители срываются, воспитывая детей. С ним такого не случалось?

— Нет. Какими бы мы ни были непослушными в детстве, он никогда не злился, — улыбнулась Си Вэнь. — К тому же, наше детство прошло в основном в больницах и на реабилитации, так что времени на шалости почти не оставалось. Помню только один случай, когда он был близок к тому, чтобы вспылить. Мне показалось, что тогда он был на грани срыва, но быстро взял себя в руки.

Зазвонил будильник У Жуньшэна, напоминая об окончании интервью.

Си Вэнь услышала звонок и замолчала.

— Спасибо вам, госпожа Си. Интервью было очень интересным, — сказал У Жуньшэн, протягивая руку.

Си Вэнь проводила его до двери. У Жуньшэн заметил, что Лин Юань стоит под деревом в саду и смотрит на небольшой домик на дереве.

— Интересный домик, — заметил У Жуньшэн. Домик, на который вела лестница, казался достаточно большим, чтобы в нём мог спать человек. Дерево в саду было очень густым, и раньше У Жуньшэн не замечал домика.

— Мой отец любил проводить там время в одиночестве, — сказала Си Вэнь. Её коляска направилась к домику, и У Жуньшэн последовал за ней.

— Привет! — Лин Юань указал на домик. — Забавный домик. Там внутри что-то есть.

— Там вещи моего отца. Он хотел, чтобы после его смерти мы сожгли всё, что он там оставил, но мы не стали этого делать.

— Да? А почему?

— Мы решили оставить их на память. У него было не так много вещей.

— Можно взглянуть на эти важные для вашего отца вещи, которые он хотел взять с собой?

— Конечно, — ответила Си Вэнь, затем повернулась к У Жуньшэну. — Кстати, я ведь говорила, что у моего отца не было особых привязанностей?

— Да.

— Но у него были вещи, которые он очень ценил и никому не позволял трогать. Он хранил их в кожаном чемодане. Мы с братом в детстве из любопытства пытались его открыть. Кажется, это был единственный раз, когда я видела его почти разгневанным.

— А потом вы узнали, что там было?

— Я подглядывала, когда он его открывал, так что знаю.

Си Вэнь нажала кнопку на коляске, и от входа в домик опустился металлический пандус. Коляска въехала по нему внутрь.

Журналисты последовали за ней.

Домик был невысоко, меньше метра от земли, и до него легко можно было добраться.

Внутри было тесно и низко — два-три квадратных метра, высотой меньше двух метров. Во всех четырёх стенах были открыты окна.

Когда коляска Си Вэнь въехала в домик, Лин Юань, наклонившись, тоже вошёл. У Жуньшэну было сложно протиснуться — внутри не хватало места для троих.

— Отец любил сидеть на полу в этом домике. Иногда читал, иногда писал, иногда рисовал.

— Он рисовал? — спросил Лин Юань.

— Да, любил делать наброски.

— У вашего отца было много увлечений.

— Это правда. Кроме управления фондом и волонтёрской работы, у него не было другой занятости, — сказала Си Вэнь. — Он всегда жил довольно беззаботно, поэтому и смог сам вырастить нас с братом.

— Простите за бестактность, но ваш отец рассказывал вам, откуда у него средства? — с улыбкой спросил Лин Юань.

— Он говорил, что это подарок одного доброго человека.

— Доброго человека? — в голосе Лин Юаня прозвучало недоумение.

— Да. Он говорил, что ему повезло стать финансово независимым, но считал, что у человека, подарившего ему эти деньги, были веские причины. Он всегда чувствовал себя неловко из-за этого подарка, поэтому тратил лишь малую часть на себя, а большую часть жертвовал на благотворительность. Как видите, он жил очень скромно, почти ничего не тратил на себя.

— Не все, кто получает деньги, поступают так. Кто-то их транжирит, кто-то проигрывает, кто-то использует для создания ещё большего богатства, кто-то — для повышения своего социального статуса, кто-то оставляет наследство своим потомкам.

— Возможно, — ответила Си Вэнь. — Но моего отца всё это не интересовало.

— Ха, ваш отец был человеком, свободным от мирских желаний.

В домике лежала свёрнутая циновка и старый потрёпанный кожаный чемодан.

Чемодан выглядел так, будто ему больше ста лет.

— В этом чемодане хранятся вещи моего отца.