- Да. - А-Чжао хотела защитить Чжао Шэня, но, немного подумав, не смогла подобрать нужных слов. За последние полгода, хотя он и не пренебрегал ею, все было не так, как раньше. Когда они только поженились, ей было 17 лет, и все было для нее в новинку и волнующе. Они были неразлучны, и даже когда ему приходилось посещать двор, он прятал ее за занавесками. Вдовствующая великая императрица очень любила А-Чжао и закрывала глаза на их поведение, делая вид, что ругает их, а на самом деле потворствуя этому.
Однако со временем все изменилось. Поначалу Чжао Шэнь потихоньку добавлял в гарем новых наложниц, но по-прежнему проводил с А-Чжао каждую ночь. Постепенно он стал отсутствовать по три-пять дней кряду, а позже - начал навещать ее только раз или два в месяц. А затем А-Чжао увидела Цзян Янь в императорском цветочном саду, одетую в простой, но элегантный наряд, с заметным беременным животом - она была тяжела уже три-четыре месяца…
Принцесса Гуанъян заметила, что ее дочь замолчала, и уже прочла ее мысли. Она махнула рукой, отпуская слуг, и взглянула на служанку Циньтун, которая играла с Цинь-эр на полу. Циньтун, казалось, не замечала напряженности и продолжала улыбаться и играть с малышком, что заставило принцессу нахмурить брови.
А-Чжао быстро вмешалась:
- Мама, не сердись на нее, она немая.
Она мягко потянула Цинтун за рукав, давая ей знак уйти. Цинтун подняла голову, ее глаза были ясными и сияющими. Увидев недовольство принцессы, она быстро присела в поклоне и, пятясь, вышла из комнаты.
Цинтун было 17 или 18 лет, она была хрупкой и ласковой на вид, одета в бледно-зеленое дворцовое платье с узором из листьев лотоса. А-Чжао объяснила:
- Я взяла ее к себе, когда ей было 12 лет. Ее семья была бедной, а девочку сильно обожгло, из-за чего лишилась дара речи. Однако она очень умная и находчивая. На самом деле, очень жаль мне ее.
Принцесса Гуанъян не ответила, а вместо этого подтолкнула к А-Чжао маленький сверток из красной ткани. Сверток был плотным и на ощупь казался немного мягким, как будто в нем был порошок. А-Чжао была застигнута врасплох и не потянулась за ним.Принцесса Гуанъян собралась с духом и сказала:
- Если бы вдовствующая великая императрица была еще жива, она бы позаботилась об этом вместо тебя. Но теперь все по-другому. Цзян Янь хитра и каждый год беременеет. Если ты не научишься конкурировать с ней, то, возможно, даже не сможешь защитить позиции Цинь-эр в будущем. Ты замужем за императором уже десять лет, и вашмедовый месяц давно позади. Ты не можешь ждать и дальше, что он будет таким же, как раньше. Есть много вещей, от которых тебе нужно научиться отказываться, и иногда тебе нужно быть безжалостной.
В этот момент у входа, слегка покачиваясь, появилась фигура. Это был евнух Чжан Дафу, который бежал в спешке и все еще не мог отдышаться.
- Докладываю няннян, император приказал вам немедленно вернуться во дворец. Карета ждет снаружи.
Мысли А-Чжао были далеко, когда она быстро взяла в руки маленький сверток. Принцесса Гуанъян с любопытством посмотрела на нее и спросила:
- Тебя не было дома всего два дня, а праздник середины осени еще даже не закончился. Почему император так скоро призывает тебя обратно?
Старый евнух поклонился и объяснил:
- Император хочет, чтобы вы вернулись во дворец на церемонию празднования середины осени, где мы совершим подношения небесам. Я думаю, что в глубине души император думает о вас и наследном принце.
А-Чжао посмотрела на свою мать, чувствуя себя немного расстроенной. Ее отец редко приезжал в столицу, и у нее даже не было возможности провести достаточно времени со своим ребенком. Как она могла вынести этот отъезд?
Принцесса Гуанъян взяла ребенка на руки и прошептала А-Чжао:
- Ты была слишком мягка с ним всю свою жизнь. Хорошо, что ты возвращаешься. Он заботится о ребенке, поэтому не забудет твоей доброты.
А-Чжао прижала маленькое личико Цинь-эр к себе, не желая отпускать. Крепко обняв ребенка, она вдруг заметила прядь серебристых волос на голове матери. Она крепче сжала платок и встала, сказав Чжан Дафу:
- Сегодня я не вернусь во дворец. Пожалуйста, евнух, возвращайся и скажи императору, что я останусь еще на одну ночь и приеду во дворец завтра до рассвета. Я обещаю, что не опоздаю на церемонию.
Старый евнух выглядел встревоженным и не мог решиться,
- Но, няннян...
Принцесса Гуанъян вернула ребенка А-Чжао и сказала:
- Будет лучше, если ты вернешься во дворец. Если ты этого не сделаешь, кто-нибудь другой займет твое место. Тебе нужно заставить его полюбить ребенка и помнить о том, что я говорила ранее. Ты уже не молода.
Когда А-Чжао уходила, она остановилась и оглянулась на свою мать, которая все еще стояла в дверях, махая на прощание рукой. Образ ее матери, одетой в голубое платье с узором из лотосов, запечатлелся в ее сознании.
Когда она добралась до переднего двора, молодые генералы, все родственники семьи Ситу, собрались вокруг, чтобы посмотреть на ребенка. Все они были сильными и красивыми, бодрыми и полными сил. Хотя в этом поколении семья Ситу начала держаться в тени и они стали брать в жены обычных женщин из семей военных, их супруги, которые были беременны или уже родили, смотрели на А-Чжао с восхищением и завистью, но не осмеливались приблизиться к ней.
Все это были родственники А-Чжао.
Пока она ехала, ребенок отчего-то плакал, и его плач звучал тревожно. А-Чжао не удержалась и приоткрыла занавеску на окне, и, к ее удивлению, улица была заполнена императорскими гвардейцами, одетыми в красно-черные доспехи, они стояли с суровыми лицами и передвигались громоподобными шагами. Простые люди были так напуганы, что быстро закрыли свои лавки и спрятались, не смея даже дышать слишком громко.
Личная стража императора двигалась в сторону северного города. А-Чжао запаниковала и неоднократно приказала Чжан Дафу развернуть лошадь и поехать обратно.
- Ваше величество, пожалуйста, успокойтесь, император уже давно ждет вас во дворце.
Но евнух отказывался слушать и вместо этого подгонял лошадь, чтобы она ехала быстрее.
От тряской поездки сердце А-Чжао готово было выпрыгнуть из груди. Когда они прибыли в императорский дворец, карета направилась не к покоям императора, а прямиком к дворцу самой А-Чжао. Как только она вошла в зал, стражники закрыли за ней тяжелые двери.
Они спустили белую шелковую веревку, и все мгновенно погрузилось во тьму. Прошло полгода со дня смерти великой вдовствующей императрицы, ровно шесть месяцев, ни днем больше или меньше…
Чжао Шэнь действительно умел быть благодарным.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|