Глава 11 (Часть 1)

Глава 11

После того как Линь Чаншу вызвали тем вечером, он несколько дней не появлялся в школе. Се Цун волновался, но не мог найти предлога, чтобы отпроситься. Он считал дни на пальцах, и как только в субботу закончились уроки, помчался домой.

К счастью, на прошлой неделе он попросил Лю Ма заранее зарядить его телефон. Аппарат быстро включился. Линь Чаншу оставил сообщение, датированное вчерашним днем. Он писал, что его мама сломала левую ногу, но наотрез отказывается оставаться в больнице и хочет лечиться дома. Никакие уговоры не действуют.

Се Цун накинул куртку и уже собирался выйти, но у самой двери развернулся, схватил свою банковскую карту и только тогда ушел.

Се Нин не понял, куда тот так спешит. Он несколько раз окликнул брата, но, не получив ответа, тоже схватил телефон и последовал за ним.

.

Линь Чаншу жил в очень старом жилом комплексе. Уже много лет ходили слухи о сносе, но ничего не происходило. Лифтов не было, самый высокий дом был всего в пять этажей. На лестничных клетках громоздились всякие вещи, а стены были испещрены рекламой служб по вскрытию замков, так что первоначальный цвет уже давно нельзя было разглядеть.

Линь Чаншу долго не открывал дверь. Через щели в железной противовзломной решетке он посмотрел на Се Цуна. Под глазами у него были темные круги, а усталость буквально валила с ног.

— Только уснула. Не хочет оставаться в больнице.

Линь Чаншу понизил голос и плюхнулся на диван. Он раздраженно закурил сигарету и сделал две глубокие затяжки. Се Цун не стал его останавливать.

— Вообще-то, денег дома хватает, но мама твердит, что нужно копить мне на университет, и еще…

Линь Чаншу не договорил, но Се Цун и так знал: отец Линь Чаншу, сбежав с другой женщиной, забрал почти все сбережения семьи. Небольшой магазинчик поначалу приносил доход, но все оказалось напрасным трудом. Плата за обучение в их школе была высокой, и вносить ее нужно было за год вперед. Без заработка отца и с учетом слабого здоровья матери, госпожа Линь неизбежно старалась экономить на всем.

— Когда тетя проснется, я поговорю с ней, — предложил Се Цун.

Мать Линь Чаншу знала Се Цуна и очень хорошо к нему относилась. Се Цун был мягким, вежливым, красиво говорил и особенно нравился людям среднего и старшего возраста. Тан Мин раньше часто подшучивал, называя его «другом женщин». То, что Линь Чаншу не мог донести до матери, Се Цун, возможно, смог бы.

— Спасибо.

Линь Чаншу потер переносицу. Последние несколько дней он почти не спал, боясь, что маме ночью что-нибудь понадобится, а он крепко уснет и не услышит. Ведь в этой семье их было всего двое.

— Может, ты тоже немного поспишь? Ты ел?

Се Цун с болью смотрел на Линь Чаншу. Всего за несколько дней тот, казалось, похудел — не столько физически, сколько морально. Вся его жизненная сила будто иссякла. В конце концов, Линь Чаншу было всего семнадцать — возраст, когда положено беззаботно шутить и смеяться.

Положено.

— Не нужно. Я поел немного, когда мама ела, — Линь Чаншу встал. — Ты, наверное, примчался сюда и не успел поесть? Я сварю тебе лапши.

Се Цун не отказался. Он видел, что Линь Чаншу отчаянно нуждается в том, чтобы отвлечься.

Он выглядел таким сильным и одновременно таким хрупким. Его фигура все еще была мальчишеской, но на его недостаточно широких плечах лежала ответственность за всю семью.

Складной стол в доме Линь Чаншу обычно стоял у дивана, его доставали только для еды. Се Цун помог ему перенести стол.

Линь Чаншу взял две бумажные салфетки и тщательно протер столешницу, убедившись, что на ней нет ни пятнышка. Затем он пошел на кухню и вернулся с тарелкой лапши, выдавив из себя как можно более естественную улыбку: — Готовлю я не очень, так что не обессудь.

Как Се Цун мог считать, что это невкусно? Обжигая губы, он съел ложку и поднял большой палец: — Вкуснее любой лапши, что я пробовал.

Линь Чаншу снова криво усмехнулся и сел. Он потянулся было за сигаретой, но тут же убрал руку.

Се Цун съел лапшу, выпив даже бульон. Когда он повернулся, чтобы что-то сказать, Линь Чаншу уже спал, прислонившись головой к стене. Он хмурился во сне, его сон был беспокойным.

Се Цун хотел дать ему поспать и помыть посуду сам, но стоило ему встать, как Линь Чаншу тут же открыл глаза и потянул его обратно: — Я сам.

— Сиди, — сказал Се Цун. — Такое чувство, что ты сейчас тарелки разобьешь.

Когда он закончил мыть посуду, из комнаты послышался шум. Линь Чаншу мгновенно вскочил и бросился туда, взволнованно спрашивая: — Мам, где-то болит? Нога? Воды хочешь? Или что-то еще?

Госпожа Линь посмотрела на измученный вид сына, и ее глаза покраснели: — У нас гости?

— Это я, тетя.

Се Цун вошел в комнату и взял госпожу Линь за руку: — Тетя, я хочу с вами поговорить.

Линь Чаншу вышел. Он как раз собирался сесть, когда заметил у двери знакомую фигуру, пристально смотревшую на него.

.

— Тетя.

Се Цун мягко улыбался, располагая к себе с первого взгляда: — Чаншу сказал, вы не хотите лечиться в больнице?

Госпожа Линь вздохнула: — Сяо Се, ты, возможно, не знаешь нашу ситуацию. Нельзя так тратить деньги. Моя нога не так уж сильно повреждена, полежу дома немного, и все пройдет. Не нужно тратить эти деньги зря. Я знаю, что он беспокоится обо мне, но сейчас все деньги в семье нужно тратить на самое необходимое. Как я могу позволить себе такие расходы? Чаншу — понимающий ребенок, но ему и так очень тяжело. Посмотри, как он исхудал за эти дни, бегая туда-сюда, один скелет остался. Я не хочу доставлять ему еще больше хлопот.

Се Цун покачал головой: — Тетя, оставаясь дома, вы как раз и доставляете ему больше хлопот.

Госпожа Линь открыла рот, но Се Цун жестом попросил ее помолчать.

— Тетя, пожалуйста, сначала выслушайте меня, хорошо?

— Во-первых, мы сейчас в одиннадцатом классе. Учеба, конечно, не такая напряженная, как в двенадцатом, но это важный переходный этап, мы изучаем много нового. Пропустишь один урок — придется потратить немало времени, чтобы наверстать. Если вы настоите на том, чтобы остаться дома, то нанять частную сиделку невозможно, а в вашем состоянии нельзя оставаться одной ни на минуту. Говорят, переломы и растяжения требуют ста дней для заживления. Неужели Чаншу должен будет пропустить почти половину семестра? Он умный, но даже он не выдержит такой нагрузки. Вы согласны?

— Во-вторых, Чаншу хоть и ваш родной сын, но он все-таки мужчина, верно?