Глава 6 (Часть 1)

Глава 6

Се Нин выскочил из комнаты Линь Чаншу в некотором замешательстве, словно спасаясь бегством. Столкнувшись с Се Цуном и Тан Мином, он едва обменялся парой слов и, что-то скрывая, поспешил наверх.

— Что с этим ребенком? — Се Цун покачал головой. — Сам не свой.

— Сам не свой? — Тан Мин усмехнулся, открывая дверь. — По-моему, больше похоже на тайное свидание… Сынок! Твой папа вернулся!

— Отвали… — слабо донеслось с кровати, где свернулся калачиком Линь Чаншу.

Се Цун бросил рюкзак и полез по лестнице, чтобы прикоснуться ко лбу Линь Чаншу.

Неожиданно Линь Чаншу дернулся, словно от сильного испуга, и ударился головой об ограждение кровати. Раздался глухой стук.

— Что случилось?!

Се Цун вздрогнул и поспешно прикрыл голову Линь Чаншу рукой: — Что такое?

…Что такое? Не могу же я тебе рассказать, что только что целовался с твоим родным братом.

Линь Чаншу в отчаянии закрыл глаза: — Ничего, ногу свело.

Смысл того поцелуя был слишком туманным, ему нужно было хорошенько все обдумать.

— Кажется, температура немного спала, — Се Цун приложил свой лоб ко лбу Линь Чаншу. — Нин Нин дал тебе лекарство?

— …Дал. Спускайся скорее, я спать хочу.

— Ты явно пришел в себя, — Се Цун пропустил его слова мимо ушей. — Пропотел?

— Пропотел! Когда ты уже слезешь?!

— Уже спускаюсь, — Се Цун улыбнулся. — Ну и характер у тебя. Кто тебя так избаловал?

Линь Чаншу, конечно, не мог признаться, что так себя ведет из-за нечистой совести. Он лишь сжался в комок, повернулся лицом к стене и закрыл глаза.

Когда вернулся Чан Имин, он поднял страшный грохот. Тан Мин сделал ему замечание, но тот лишь презрительно хмыкнул и стал двигаться еще громче, каждый его шаг отдавался так, будто он хотел всех оглушить.

Линь Чаншу, и без того пребывавший в смешанных чувствах, от этого шума резко сел и, указав пальцем на Чан Имина, выпалил: — Еще раз пошумишь, ублюдок, я тебе голову сверну.

Тан Мин поднял голову и слегка покачал ею, глядя на Линь Чаншу.

Лицо Чан Имина изменилось, и он уже готов был броситься вперед, но Се Цун встал и двумя шагами оказался под кроватью Линь Чаншу, молча преградив ему путь.

— Ладно, ладно, — Тан Мин поднялся и положил руку на плечо Чан Имина. — Мы же в одной комнате живем, зачем ссориться? Чан Имин, ты тоже будь потише. Некоторые вещи лучше не прояснять, никому не будет весело, если раздуть скандал, верно?

Чан Имин с ненавистью посмотрел на Линь Чаншу: — Ты у меня дождешься.

— Не надоело? — Линь Чаншу усмехнулся. — Каждый раз одно и то же.

— Ты тоже поменьше говори, — Тан Мин посмотрел на него.

Линь Чаншу поджал губы и лег обратно.

Эта стычка с Чан Имином помогла временно вытеснить мысли о поцелуе.

Что все-таки имел в виду Се Нин?

Линь Чаншу не знал и не мог предположить, ведь они были знакомы всего неделю.

Если бы его поцеловал Се Цун, Линь Чаншу, возможно, чувствовал бы себя немного лучше… Хотя нет, быть поцелованным этим ворчуном Се Цуном — тоже довольно жутко…

Как мне теперь смотреть в глаза этим двум братьям?

Линь Чаншу растерянно размышлял.

Почему Се Нин меня поцеловал?

Точно, черт возьми, почему он меня поцеловал?

В любовь с первого взгляда Линь Чаншу не верил. Он был уверен, что при первой встрече они оба не произвели друг на друга хорошего впечатления. Се Нин тогда смотрел так, будто Линь Чаншу украл у него драгоценного брата, и готов был одним ударом отправить его за океан.

За эту неделю они почти не общались. Если не считать сегодняшнего разговора, общее количество сказанных друг другу фраз вряд ли превысило двадцать. Так почему же Се Нин вдруг решился его поцеловать? Линь Чаншу ломал голову, но так и не смог понять причину.

Самое логичное объяснение, которое приходило ему на ум, — это то, что Се Нин сделал это из неприязни, в качестве мести. Но такое самопожертвование казалось слишком уж чрезмерным. Во всяком случае, сам Линь Чаншу ни за что бы не стал целовать того, кто ему не нравится.

Пока он размышлял, его начала одолевать сонливость. Линь Чаншу нашел удобное положение и снова погрузился в сон.

Когда он открыл глаза, то почувствовал легкость во всем теле. Линь Чаншу потрогал лоб — температура, похоже, спала. Он слез с кровати и принял душ.

Все-таки хорошо быть здоровым и крепким, подумал он.

Приняв душ, он постирал одежду, которую снял, а затем сел на стул и уставился в пустоту.

Он не знал, который час. Все здание общежития казалось пустым, и его мысли тоже опустели. И тут, так некстати, в голову снова ворвался тот поцелуй Се Нина с непонятным значением.

Почему?

С площадки доносились команды с военной подготовки первокурсников. Линь Чаншу взял куртку и медленно спустился вниз.

Более тысячи первокурсников, двадцать с лишним строевых коробок. Линь Чаншу сел на скамейку под деревом и, прищурившись, начал искать свою цель.

Найти кого-то одного в море одинаковой камуфляжной формы было довольно сложно. Се Нин не был особенно высоким, Линь Чаншу прикинул, что его рост около метра семидесяти пяти. На первом курсе классы еще не делили по профилям, и в каждом было примерно поровну парней и девушек. Куда ни глянь — одни и те же лица. Попытавшись немного, он сдался.

Се Нин послушно маршировал в строю, чеканя шаг. Вдруг его взгляд выхватил знакомую фигуру под деревом. Он тут же сбился с шага, начав двигать одноименными рукой и ногой, за что получил свисток от инструктора.

Линь Чаншу выглядел немного раздраженным. Хотя он почти всегда так выглядел, Се Нин отчетливо чувствовал, что на этот раз у него действительно плохое настроение.

Сам Се Нин прошлой ночью почти не спал, ворочаясь с боку на бок. Стоило ему закрыть глаза, как воспоминание о прикосновении губ всплывало в темноте, будоража мысли.

Впрочем, вид Линь Чаншу, беспомощно лежащего на кровати и вынужденного принять поцелуй, был довольно приятен.

Интересно, рассказал ли Линь Чаншу об этом Се Цуну?

Если Се Цун узнает, что его родной брат насильно поцеловал того, кто ему нравится, он, возможно, впервые в жизни по-настоящему разозлится. Неужели этот человек, который всегда говорил так мягко и тихо, может впасть в ярость из-за такого?

И если да, то на кого в первую очередь обрушится его гнев?

Пока он отвлекся на эти мысли, Се Нин снова сбился с ритма, и инструктор выдернул его из строя, заставив отжаться двадцать раз.

Отжимания сами по себе были несложными. Сложным было то, что, как только его вывели из строя, Се Нин сразу почувствовал на себе взгляд Линь Чаншу, который впился в него, словно ястреб, заметивший добычу с высоты.

Под этим взглядом, более палящим, чем полуденное солнце, Се Нин закончил отжимания и вернулся в строй.

Утренняя тренировка, обычно казавшаяся бесконечно долгой и мучительной, сейчас, как назло, пролетела слишком быстро. Се Нин молился, чтобы время шло медленнее, еще медленнее.

Однако небеса редко исполняют желания. Чем больше Се Нин хотел избежать встречи с Линь Чаншу, тем быстрее бежало время. Не успел он и глазом моргнуть, как объявили роспуск.

Се Нину ничего не оставалось, кроме как пойти в ту сторону, волоча ноги, словно налитые свинцом.

Он знал, что даже если он не подойдет, Линь Чаншу сам придет к нему.

— Линь-гэгэ.

Се Нин стоял перед ним, бледный, почти светящийся на солнце. Он поднял руку и вытер пот со лба.

Линь Чаншу, прищурившись, смотрел на него. Прошло довольно много времени, прежде чем он заговорил: — Ты ведь не забыл?